Демоны на Радужном Мосту. Бег к твердыне хаоса. Девяносто триллионов Фаустов - Джек Чалкер

— Устраивать ловушки и засады, — отозвалась Калия. — Для них единственный шанс спастись — это истребить всех нас.

— Согласен… И хотя пока что местность одинаково незнакома как им, так и нам, они будут знать ее лучше, чем мы, поскольку спустятся туда первыми.

— Я бы предложила оставить корабль в режиме ожидания, отключив все системы, кроме системы слежения, — вставила Тобруш. — Конечно, это большое искушение — иметь его под рукой; но если, пока мы будем внизу, здесь появятся торгаши, мы окажемся в одинаково бедственном положении с мицликами. А так, если биржанцев окажется немного и они не будут ничего подозревать, мы сможем пробиться отсюда с боем. Если же их окажется много, мы всегда можем попытаться договориться с ними.

— Хорошо. Согласен. Дезрет, ты что-то отмалчиваешься.

— Я обдумывал возможность того, что биржанцы уже здесь, — ответил коринфианец.

— Что?

— Появись они действительно первыми, уж по крайней мере мицлапланский корабль засекут раньше, чем тот засечет их. Они вполне могут заинтересоваться: что это мицлапланский корабль делает так далеко от дома, рискнув даже пересечь территорию Миколя, чтобы ответить на сигнал бедствия? В таком случае они скорее всего залягут на дно и станут наблюдать, что будет дальше — точно так же, как поступили бы и мицлики. Это с их стороны будет самым разумным, поскольку и мы, и мицлики находимся здесь на основаниях, которые лишь с большой натяжкой можно назвать законными. И если мы устроим здесь перестрелку или отправимся туда, где находиться не имеем права — а именно высадимся на планету, — то сразу станет ясно, что мы вовсе не проводим спасательную операцию, а совершаем противозаконное деяние на их территории.

Джозефу это не понравилось.

— Остальные, что скажете? Биржанцы действительно способны на такое?

— Вполне, — ответила Тобруш. — Но этот сценарий вызывает у меня сомнения. Обладай они численным преимуществом, оба корабля уже были бы перехвачены. Если же они затаились где-то, то это означает, что их немного и они опасаются, что кто-нибудь из нас может уничтожить их только ради того, чтобы спасти свою честь. В таком случае их можно не принимать в расчет.

— Я бы предпочел, чтобы их вообще не было поблизости, сколько бы их ни было.

— Но все же это было бы интересно, разве нет? Трехстороннее сражение на планете, чужой для каждого из трех участников! Это было бы великолепным испытанием. Я полагаю, что мы выиграли бы такую битву.

— Пф! Жрецы, ученые и торговцы, — фыркнула Калия. — С кем здесь сражаться?

Джозеф вихрем развернулся к ней.

— Я сказал: не сметь недооценивать этих людей! — рявкнул он. — Стоит только начать — и ты погибнешь сама и погубишь остальных! Мне плевать, если мицлики верят в то, что станут богами, или начнут есть траву, кататься в грязи и выть на звезды! Один на один, в настоящем поединке, они, скорее всего, ни в чем не уступят нам. Ни один капитан обычного грузовика из всех, которых я знаю, не обнаружил бы нас, не говоря уже о том, чтобы провернуть такой маневр, какой провернул он, а он сделал это спокойно и хладнокровно, рассчитав все шансы. Каким бы ни было судно, на такое задание новичков бы не послали, и они не новички! Еще одно такое глупое высказывание, и те, кто так думает, останутся на корабле!

Они так и не смогли до конца поверить в то, что кто-то другой — в особенности мицлики, — может быть, для них достойным противником, но примолкли, потому что хотели отправиться на планету и собственноручно доказать это.

«Вот где всплывает отсутствие у команды опыта, — хмуро подумал Джозеф. — И, черт меня побери, я точно так же неопытен в подобных вещах, как и они!» черном цвете. В таком ярком скафандре он чувствовал себя маяком — и отличной мишенью.

Несмотря на то, что он скрупулезно выверил время пуска челнока и ускорение, ему потребовалось почти тридцать драгоценных минут, чтобы подобраться к биржанскому кораблю. Корабль висел над планетой с отключенными ходовыми огнями и бортовыми радиомаяками и без каких-либо признаков работающей системы питания.

— Не похоже, чтобы он получил какие-то повреждения, — заметила Криша, пытаясь разглядеть корабль. — Я пытаюсь просканировать его телепатически, но не улавливаю совершенно никакого отклика.

— Я тоже, — подтвердил Савин, который был сильным эмпатом. Эмпаты часто улавливали сигналы с гораздо большего расстояния, чем телепаты, хотя в данном случае оба и не надеялись получить что-то четкое — они хотели уловить всего лишь какой-нибудь признак того, что на борту есть жизнь. — Корабль кажется мертвым.

Манья оторвалась от своих инструментов.

— Он и есть мертвый, — сообщила она. — Никаких работающих источников питания. Даже аварийные Источники израсходованы. Лишь аварийный передающий ретранслятор подает хоть какие-то признаки жизни. Корабль мертв. Никаких форм жизни, никакой защиты. Нам придется прорезать люк шлюзового отсека, чтобы войти внутрь.

— Ты уверена, Манья? — переспросил Морок. — Там точно нет никакой жизни и никакой защиты? Он не может быть просто окружен защитным экраном?

— Нет. Если бы были хотя бы какие-то попытки экранирования, силовое поле дало бы о себе знать. На борту нет ничего живого. Даже компьютеры отключены.

— Но кто-то все-таки уцелел, — напомнила Криша. — Ведь кто-то же послал сигнал!

— Да, но сколько времени с тех пор прошло? — вставил Ган Ро Чин. — Явно не один день. Если система жизнеобеспечения вышла из строя, он мог не выдержать. Потерять надежду на то, что кто-то придет на помощь. Он мог сойти с ума.

Огромные глаза Савина внимательно изучали обшивку исследовательского корабля.

— Святой… все аварийные капсулы на месте. Ни одна не выпущена. Даже те, которые находятся в некотором отдалении от поверхности корабля и, судя по всему, могут управляться вручную.

— Да. И что из этого следует? — Морок казался скорее испуганным, чем раздраженным. Как и все.

— Святой, по меньшей мере несколько из расположенных рядом с ретранслятором капсул вполне пригодны для использования, вне зависимости от того, что там у них случилось с системой питания. Но они не были использованы. Первое, что приходит в голову, — это что то, что здесь произошло, случилось очень быстро и со всеми сразу. Со всеми, кроме одного. Он, она, оно — кем бы это существо ни было — уцелело, возможно, благодаря тому, что находилось у действующего ретранслятора, и, вероятно, вышло в эфир только тогда, когда остальные уже погибли. Так или иначе, на подобных кораблях обычно не бывает больших команд. Сейчас этого существа на борту нет, или оно мертво. Лежит где-нибудь рядом с аварийным шлюзом. Или сумело выбраться оттуда, не используя капсулы.