Последняя битва - Анна Бартова

– Нет!!! – заорала Рыжая Мэри. – Стэнли, тебя найдут, слышишь?! Тебя убьют!!!

– Грозитесь, миледи, грозитесь, – промурлыкал самодовольный сын генерала, – через минуту вы и этого не сможете.

Сесилия прокричала что-то еще и ринулась вперед, но двое солдат Стэнли силой заставили ее остаться на месте. Она вырывалась, дергала плечами, но толку от этого не было. Стэнли придал этому инциденту не больше значения, чем круживший рядом мухе. Он улыбался, глядя, как дергаются ноги Патрика и как с каждым его рывком все туже затягивается петля. Это была его победа, его выигрыш. Еще никогда он не испытывал такого облегчения и торжества при казни преступников. Он помнил все оскорбления и обиды и теперь, вешая этих людей, испытывал явственное злорадство. Патрик захрипел, судорожно глотая последний раз воздух.

В этот миг раздалось громкое конское ржание. Люди, как и Стэнли, обернулись. Позади толпы встал на дыбы крупный коричневый жеребец.

– Дорогу!!! – закричал всадник.

Толпа отшатнулась назад. Какого-то неповоротливого толстяка разъяренный конь ударил копытом, и тот отлетел в сторону. В два больших прыжка скакун преодолел расстояние, отделявшее его от виселицы, и остановился перед ней. Разгневанный всадник выхватил саблю и одним сильным, резким ударом перерубил веревку. Патрик упал на землю, схватившись за побелевшее горло, он громко кашлял. Держа в руке саблю, всадник ударил коня в бока, тот заржал, снова встал на дыбы, словно демонстрируя свой рост, он повернулся к Стэнли.

– Сэр Левод? – осипшим голосом прошептал Стэнли.

– Что вы творите?!! – заорал на него разгневанный Эдуард.

Стэнли глупо улыбнулся и попятился назад, черные глаза скакуна пугали его не меньше, чем разозленный всадник с саблей.

– Что вы делаете?! – снова громыхнул Эдуард. – Отвечайте!

– Я… – Сэр Вуд откашлялся и заставил взять себя в руки. – Сэр Левод, вы же знаете, что милорд Вэндэр повинен в нападении на Лондон. Как говорят люди, он связался с пиратами для…

– Что за чушь! – Эдуард объехал вокруг Стэнли, отчего тот съежился. – Вы вершите самосуд, а это приравнивается к убийству.

После этих слов часть толпы мгновенно утратила всякий интерес к происходящему и заспешила по своим делам. В этот момент раздался топот копыт, и дюжина вооруженных солдат на лошадях въехали на перекресток. Увидев сэра Левода, они подскакали к нему. Оставшиеся зеваки бросились врассыпную, и уже через несколько минут перекресток опустел от праздных зрителей.

– Сэр Левод, – произнес один из всадников, – вам срочное послание от полковника Штефарда. – он протянул запечатанную бумагу.

Эдуард быстро сломал печать и наскоро пробежал глазами послание. Несколько раз моргнув, он еще раз перечитал бумагу, после чего холодно взглянул на Стэнли.

– Хочу сообщить вам прискорбную новость, сэр Вуд, – отчеканил он, – ваш отец, генерал Дерв, этой ночью скончался от сердечного приступа.

Стэнли загнанно огляделся. Было видно, что он не столько опечален кончиной отца, сколько боится за свою собственную судьбу. Эдуард посмотрел на своих людей и приказал:

– Отведите сэра Вуда в тюрьму, где он будет дожидаться суда. Ему за многое придется ответить, очень за многое.

Стэнли вскрикнул и хотел бежать, но двое людей схватили его и, взгромоздив на лошадь, повезли прочь. Эдуард проводил их взглядом, после чего приказал оставить ему четырех лошадей и отпустил подчиненных. Когда облако пыли скрыло конных и пеших, Эдуард слез с коня и помог Патрику подняться на ноги.

– Как я рад, что успел вовремя, – выдохнул он и обнял друга.

– Я тоже, – улыбнулся Патрик.

Эдуард помог развязать ему руки, после чего подошел к остальным. Когда друзья были освобождены, они стали подбирать свои вещи, кинутые толпой при побеге. Опершись на свою трость и спрятав кинжал, Кристофер улыбнулся Эдуарду, тот похлопал его по плечу, заметив:

– Я скучал по твоим остротам, старый жулик.

– Ну, не такой уж и старый, – засмеялся Крис.

– Мэри, – Эдуард обнял Сесилию за плечи, – ты как всегда с кровью на лице и руках. Ничего не меняется. Хотя нет, меняется, ты в платье.

– Это меня один доктор вырядил.

Она улыбнулась и вытерла лицо. Сэр Левод подал руку Франсуа, тот пожал ее с легким кивком.

– Спасибо, сэр Левод. Если бы не вы, нас бы повесили.

– А есть за что, Асканио? – засмеялся тот.

Франсуа улыбнулся, насколько это было возможно с разбитой челюстью, его черные глаза блестели от недавнего волнения. После приветствия Эдуард помог им забраться на лошадей и сам сел на своего неукротимого коня.

– Я провожу вас до Вандармина, – сказал Эдуард, – а потом поеду обратно. Сейчас в городе неспокойно, вы видели. Нужно мое вмешательство во многие дела. Еще необходимо разобраться со Стэнли. Вы, надеюсь, будете в замке в безопасности.

– Эдуард, а что это за слухи ходят про нас? – спросил Патрик, все еще ощущая на шее колючее прикосновение петли.

– И не слышал ли ты про Мангалу и Сюзи? – вмешалась Сесилия.

– Они живут в одном отеле, Эльза, кстати, с ними. Я навещаю их каждый день. Они там уже недели две. А слухи…

Он замялся, но после заговорил. Всю дорогу до Вандармина они разговаривали о недавних событиях, пересказывая свои истории и дивясь чужим. Дорога пролетела незаметно, и, когда спутники увидели возвышающиеся стены замка Вандармин, Эдуард попрощался с ними и, развернув коня, припустил его в бешеный галоп.

– Хорошо вернуться домой, – произнес Патрик и поскакал вперед.

Друзья двигались следом. Но как только они подъехали ближе, то увидели, насколько сильно изменился замок. Въехав там, где раньше были главные ворота, они миновали аллею с обгорелыми деревьями и остановились возле приоткрытой парадной двери. На двери крупными черными буквами было выжжено следующее: «Собственность Яна».

– Что-то меня совсем не тянет домой, – сказала Сесилия и сжала в руке кинжал.

– Там в седле еще есть оружие, – заметил Франсуа, извлекая из прикрепленной к седлу сумки пистолет.

Вооружившись, чем только представлялось возможным, четверо друзей с опаской зашли в замок. Дверь позади них жалобно заскрипела и закрылась. Медленно, оглядываясь на каждом шагу, прячась за углами и готовясь к неожиданной атаке, они продвигались по первому этажу. Замок изменился до неузнаваемости. Патрик с негодованием сжал зубы, Сесилия с гневом оглядывалась по сторонам.