Без солнца (СИ) - Кирилл Тимченко

- Я надеюсь, не так, как здесь, - Саша вставил последнюю деталь в автомат, передернул затвор и поставил рядом, - если так же, то не смогли бы. Нельзя только кровью что-то создавать. Черт, Гай, да ты на нас самих посмотри, бултыхаемся здесь, как муха в паутине. Туда нельзя, там не суйся, это не трожь… И все ради одного – еще пожить немножко, хоть разок вздохнуть. Пусть через фильтр, пусть горького, пусть над чужим трупом, воздуха грудью набрать. И это нормально? Нам да… И друг с другом все так же, все боимся ножа в спину, глотки рвем даже за тот же воздух. Может, этот ученый и нормальный человек… Ну, почти нормальный, как и все мы, но я ему даже подсознательно не верю. Хоть режь меня. И даже не потому, что он так себя ведет. А вот здесь, - он постучал себя по голове, - выжжены слова «не верь никому», потому что не пунктик, а опыт. И опыт горький.

- Все надоело, - вздохнул Гай, - хочется хоть день пожить как нормальный человек. Слушай, не знаешь, может на Летающих островах так живут?

- Не был там ни разу, - честно признался Саша, разглядывая собственный противогаз, - говорят много всего, и каждый раз разного. И все равно ничему не верю. Если бы там на самом деле жили бы как люди, то давно уж их сожрали и перебили бы всех. Натура у нас такая, - натянув маску на кулак, он изобразил что-то похожее на марионетку, - Не можем видеть, что у кого-то лучше чем у нас, сдохнем, но и им житья не дадим. И в Летающие острова даже слабо верится. Может ли вообще такое быть, что человеку важнее понять, что там в атоме долбанном творится, чем как завтрашний день прожить.

- Что за… - Гай вскочил, почуяв что-то, но его свалил неожиданно налетевший приступ кашля.

Саша не сразу понял, что произошло, но тут кашель настиг и его. Легкие словно налились горячим свинцом, разрываясь от боли, горло чесалось и зудело, а кашель становился только все сильнее.

- Газ… - прохрипел Гай, пытаясь зажать рот рукой. Противогаз был совсем рядом, но дотянуться он никак не мог. Газ не только душил, но и травил мышцы, наливая их свинцом и не давая возможности пошевелиться.

- Сволочь, - Саша, пытался нацепить свою маску, которую держал в руках, но пальцы слушались так, словно были не его, соскальзывая с ремешков, путаясь и постепенно немея, - Как же ты так… Дай только добраться…

Бросив эти бессмысленные попытки, он просто прижал маску к лицу, продолжая захлебываться кашлем. Проку мало, но фильтр был вполне рабочим и хоть немного облегчал муки. Задержав дыхание, Саша сполз на пол, силясь только не потерять сознание. Гай рядом уже вырубился, все сжимая руками сумку с противогазом. Может, стоит просто сдаться, прекратить эти мучения.

- К черту! – Саша рявкнул это с такой злобой, что даже немного пришел в себя. Ненависть помогала ему выживать. Ненависть ко всему этому проклятому миру, бессмысленному и глупому, но столь жестокому, что даже ад казался лишь его преддверием. Он хочет подавить тебя, сломать, заставить умереть здесь, как и миллионы других несчастных, лишенных даже солнечного света. Не сдаваться, бороться с ним и его порождениями до тех пор, пока есть силы, а потом сопротивляться и дальше. Пусть ты сдохнешь, но и он подавится тобой.

Зацепив маску за подбородок, он просто потянул ее вверх, натягивая на лицо. Дышать стало немного легче, но полной защиты все равно еще не было. В глазах поплыли кровавые пятна, но он смог встать. Колени тряслись как у алкоголика, сил в руках не было даже чтобы поднять оружие, но он все равно смог подняться.

Отпустив руки от стены, Саша попытался поправить маску, но только потерял опору и снова свалился на пол. Значит, подумал он, больше не делая попыток встать, исходим из наложенных ограничений. Перевернувшись на спину, он прижал маску противогаза крепче, одновременно пытаясь разгладить складки и растянуть ремешки.

Снаружи дверь попытались открыть. Ножка стула противно завизжала, сдвигаясь по ржавому железу, а потом застряла и дверь заклинило. Несколько минут у него еще есть. Если еще попытаться... Вывернув голову, Саша понял, что до своего оружия ему не дотянуться. Вытащив непослушной рукой пистолет из кобуры Гая, он оперся на стенку и, держа оружие двумя руками, прицелился в дверной проем.

Дверь рванули с такой силой, что он просто выскочила из пазов и отлетела в сторону. Сквозь помутневшее зрение Саша разглядел только возникший в проходе силуэт. Кто бы это ни был, он рассчитывал, что оба человека давно лежат без сознания, а потому и не думал прятаться.

Выстрелы в закрытом помещении бьют по ушам гораздо больнее, но сейчас на это не стоило обращать внимание. Саша вдавил спусковой крючок и не отпускал до тех пор, пока не опустела обойма.

Силуэт упал почти сразу, сраженный пулями буквально в упор, а второй, оказавшийся за его спиной, скользнул в сторону, но одна пуля попала ему в плечо, развернув вокруг оси. Остальные попали в спину и голову, оставив сползать по стенке.

Уже мало что соображая, Саша выполз из комнаты, даже не пытаясь оглядеться, есть ли еще противники. Единственное, что для него имело значение – выбраться из зараженной комнаты и вдохнуть чистого воздуха. Газ уже просачивался через распахнутую дверь, но его плотность в коридоре все равно была гораздо ниже. Только уже там он почувствовал себя по-настоящему легче. Поправив маску и убедившись, что теперь он уже не вдохнет отравы, Саша вернулся за Гаем. Он был уверен, что последствия отравления еще скажутся, причем наверняка очень болезненно, но сейчас ему было все равно. Только добраться до этого старика, прикинувшегося таким милым, а на деле оказавшимся очередным монстром этого мира, и проверить, так же хорошо он выдерживает попадание пули, как и его дружки, сейчас лежавшие в коридоре.

Гай не подавал никаких признаков жизни, и не смотря на это Саша вытащил его из комнаты и выволок в коридор. Ослабил ремень и затяжки на костюме, проверил пульс. Ничего. Никакого намека на то, что он жив. Газ воздействовал на него по всей строгости, убив, как только набрал смертельную дозу. Саша попытался сделать искусственное дыхание, но как только снял противогаз, снова зашелся в приступе кашля. Если газ кто-то выпустил, то, должно быть, забыл, что надо и приостанавливать подачу, а то, как сейчас, поползет зараза во все стороны, убивая все, чего коснется. Нацепив Гаю на лицо его маску, он оттащил его еще дальше, куда газ добраться еще не успел. Тот был тяжелее воздуха, и попав в холод не отапливаемых коридоров, постепенно проявлялся как слабо-зеленый туман.

Оттащив в сторону от растекавшихся по всему сектору облаков, Саша снял маску и, переждав очередной приступ кашля, попытался сделать другу искусственное дыхание. Это один из необходимых навыков, которым учат бойцов оперативных групп, действующих за городской чертой, но сейчас он оказался совершенно бесполезным. Даже с пятой попытки Гай не проявлял никаких признаков жизни, а газ стал заползать и сюда. Тогда Саша попробовал непрямой массах сердца, но и это не принесло никаких результатов, Гай не реагировал. Без толку…

Саша сел рядом, чувствуя, что в глазах собираются слезы. Не в первый раз терять боевых товарищей, но каждый раз это проходит очень тяжело. Человек, который был роднее брата, от которого твоя жизнь зависела точно так же, как и от тебя самого, становится неотъемлемой частью жизни. И с его смертью словно выпадает большой кусок, ничем уже не восполнимый.

- Теперь у меня к тебе личные счеты, - прошептал Саша сквозь зубы, обращаясь к одному известному лицу, напрямую виноватому в гибели друга, - Даст Бог, попадешься ты мне на пути. Умирать будешь долго…

Осмотрев труп напарника, Саша снял с него все запасные боеприпасы к пистолету и автомату, а так же карту, купленную у торговца. К нему тоже следовало зайти, расспросить насчет действительности этой карты. Вернувшись и подобрав оставленное впопыхах оружие, он впервые обратил внимание на тела убитых.

Таких он еще нигде не видел. Похожие на людей, только неоднократно подвергавшиеся различным операциям. Например, первый выглядел так, будто ему пытались сменить кожу, но все дело бросили на полпути и больше к этому не возвращались. Второй больше походил на то, что его сначала облили кислотой, а потом прямо на голое тело прибивали куски брони. В лицах не оставалось ничего человеческого, один только звериный оскал.

Саша сделал незаметный пасс руками, который должен был оградить его от нечистых сил и оставить душу в чистоте, но уверенности ему это не придало. Если здесь зашли так далеко, что штампуют таких уродов, то ни одно крестное знамение их не испугает. Надо было выбираться отсюда как можно быстрее. Только Саша знал, что никуда не уйдет, по крайней мере до тех пор, пока не поквитается за убитого друга.