Проект: Полиморф. Созданный монстр. Том 1 - Liziel

Тория.

Вечер того же дня.

Казалось, Лазурный Берег не менялся с годами. Течение жизни в центре Торийской империи словно проходило с особой медленной скоростью. Все так же как и столетия назад по вечерам на улицах прогуливались семейные пары, женщины облачались в традиционные длинные наряды, мужчины жреческой профессии отращивали волосы, а студенты Академии гоняли по речным каналам столицы только после заката.

Казалось, эта тишина и спокойствие было вечным.

Но какой ценой…

- Ваше Величество! Да хранит вас Вода и Ветер! Как я рад! – невысокий хозяин прибрежного ресторана лично вышел обслужить любимого гостя. – Мои сиани тоже расцветают каждый раз после вашего прихода.

- Ваши сиани будут цвести круглый год, Сайто, - с искренней скромной улыбкой ответил Лаккомо. – У нас запланироовано много коротких отпусков.

Мужичок довольно просиял, словно с ним поделились не рядовой новостью, а душевным откровением. Своего Алиетт-Лэ он обожал. И дело было совсем не в статусе вице-короля или в его деяниях. Многие любили Лаккомо вопреки сложившейся репутации.

Зачастую, он даже сам не понимал почему.

- Вам сегодня как обычно? – спросил хозяин ресторана, чутко подметив, что сегодня Его Величество не настроен на длительную беседу.

- Да, - согласился Лаккомо, уже уплывая своими мыслями куда-то вдаль. – Ваши улитки бесподобны. А через пару дней я бы зашел к вам на золотую трэцу.

- Оо! Замечательно! – расцвел хозяин. – Я сегодня же передам своим рыбакам. А еще я бы порекомендовал вам попробовать мой новый чайный сбор.

- Тот самый с предгорья Нефритовой Горы? – вспомнил Алиетт-Лэ их прошлый разговор. После чего добавил, уже видя по довольным глазам хозяина. – Вы все же рискнули добраться туда.

- Именно.

Лаккомо восхищенно кивнул головой. Он непонаслышке знал, как коварны и опасны подступы к главной торийской святыне. Чего говорить, мужчине удалось удивить своего Алиетт-Лэ.

- Не смею отказаться, - улыбаясь, ответил Лаккомо. – Приносите.

Хозяин ресторанчика вежливо поклонился и удалился, оставив вице-короля любоваться видом из окна, наедине с размышлениями.

Лаккомо любил этот обыкновенный с виду и простой ресторан. Тихое местечко выходило окнами на залив, где вольготно разросся главный столичный порт. В отличие от многих других портов, где не повезло побывать вице-королю, здесь никогда не воняло рыбой, а засилие кораблей не портило естественный ландшафт. Сам ресторан находился в стороне от причальных рейсовых площадок, а потому вокруг него никогда не было людского столпотворения. Тихий закуток не привлекал жадного внимания гостей столицы, в то же время открывая широкий обзор на всю прелесть живущего своей жизнью порта. Отсюда столица не выглядела сонной. Наоборот, вся ленность оставалась где-то глубже, в тихих жилых кварталах, среди укромных закутков и мелких семейных магизинчиков. Здесь же, в порту, бурлила жизнь, над которой покровительственно возвышались на вершине гор колоссальные древние статуи водяного и воздушного Змея.

Символы былого величия Тории.

Сомнительные, конечно, символы, как считал Лаккомо. В старых хрониках говорилось, что предки его клана вытачивали Змеев из скал вручную. Расточительная трата человеческих ресурсов… И всего лишь для грандиозной демонстрации своих сил иным народам.

Глупо. Это было даже не оружие.

Лаккомо прогреб изящными пальцами волосы и поднял взгляд в небо, где за толщей атмосферы, по высокой орбите проплывала огромная верфь вместе с его кораблем. Он просто всегда знал, где в конкретную минуту находится его «Стремительный».

Его оружие.

Истинное оруже террора, как прозвали его на торийских колонях, где он впервые проявил свою мощь.

- Угощайтесь, ваш чай, - тихо сказал хозяин ресторана, расставляя на столике перед Алиетт-Лэ небольшой чайничек и мелкие плошки. Повеяло горными травами, легкими сладковатыми оттенками молодых цветов и особой специфической свежестью, которую могут признать не многие.

- Благодарю, - вежливо кувнул Лаккомо, с ностальгией вспоминая морозные оттенки запретной Нефритовой Горы.

Хозяин кивнул и почти бесшумно удалился, а Алиетт-Лэ неспешно наполнил свою чашку и задумчиво взял ее в руки, грея ладони о теплую керамику.

Многие говорят – Тория уже не та, что была раньше. Минули века расцвета и великих исследований галактики. Прошло время разведчиков и мастеров боевых исскусств. Последние школы Солнца выпускают лишь несколько десятков учеников, а единственная школа Звезд с трудом набирает в ученики единицы. Даже ритуалы тени и совершеннолетия проходят не все – мало кому вообще отзываются великие Духи.

Время правления Эхайона лишь подвело жирную черту под незаметным ранее общим упадком. «Железное Солнце», как прозвали его на колониях, делал, что мог, из последних сил сохраняя остатки старой самобытности. Он закрывал границы, прижимал подчиненные народы, душил поднимающиеся религиозные организации, но… недостаточно.

Сиетт-Лэ Эхайон был убит вскоре после коронации своего единственного сына Аллеяра. Говорят, что в тот день он отправлялся в школу Звезд, где намеревался договориться об увеличении числа учеников. Темные боевые искусства всегда манили его, и он считал не справедливым столь сильное увядание этой стороны знаний. Говорят, Эхайон хотел лично пройти обучение в школе, чтобы тоже стать наставником, направлять своего внука по жизни и не допустить ошибок воспитания в прошлом. Но… его шаттл разбился на полпути, а обломки затерялись в непролазных торийских лесах и топях. Тело «Железного Солнца» так и не нашли. Как и виновных в случившейся неполадке.