Скарлетт - Александра Риплей

— А этот маленький дьявол — Син, названный Джоном потому, что он подобно настоящему американскому мальчику родился прямо здесь» в Саванне. Мы зовем его Джеки. Поздоровайся со своей родственницей» Джеки, есть же у тебя язык.

— Хэлло! — прокричал малыш и пронзительно завизжал, когда отец перевернул его.

— Что все это значит?

Шум, за исключением хихиканья Джеки, внезапно затих, когда через все многоголосие пронесся слабый, недовольный голос. Скарлетт взглянула через всю кухню и увидела высокого старого человека, который и должен был быть ее дядей Джеймсом. С ним пришла прелестная девушка с темными волнистыми волосами. Она выглядела робкой и обеспокоенной.

— Джеки помешал отдыхать дяде Джеймсу, — сказала она. — Его кто-нибудь обидел? Что он так орет? Джейми вернулся домой так рано.

— Ничего подобного, — сказала Морин. Она заговорила приподнятым голосом. — К вам гостья, дядя Джеймс, специально приехала, чтобы вас увидеть. Джейми оставил магазин на Дэниэла, чтобы привести ее к вам. Идите к огню, чай уже готов, посмотрите на Скарлетт.

Скарлетт встала и улыбнулась.

— Хэлло, дядюшка Джеймс. Вы меня помните?

Старик взглянул на нее.

— Последний раз, когда я вас видел, вы оплакивали вашего мужа. Нашли ли вы другого?

Перед Скарлетт всплыли картинки из ее памяти. О небеса, дядюшка Джеймс был прав. Действительно, она приехала в Саванну после того, как родился Уэйд, когда она была в трауре по Чарльзу Гамильтону.

— Да, — сказала она, — и что — если я вам скажу, что с тех пор я нашла уже двух мужей, любопытный старик?

— Боже, — произнес ее дядюшка, — а в этом доме уже столько незамужних женщин.

Девушка за ним слабо вскрикнула, затем повернулась и выбежала из комнаты.

— Дядя Джеймс, вам не следует изводить ее так, — строго сказал Джейми.

Старик подошел к камину и потер руки над исходящим от него теплом.

— Она не должна быть такой плаксой, — сказал он, — О'Хара никогда не плакали от мелких трудностей. Морин, я хотел бы чашку чая прямо сейчас, пока я буду говорить с девочкой Джералда! — он сел на стул рядом со Скарлетт. — Расскажи мне о похоронной процессии. Ты похоронила своего отца как полагается? У моего брата Эндрю были самые блестящие похороны, которые этот город видел за много лет.

Скарлетт вспомнила жалкую кучку тех, кто пришел почтить память Джералда к его могиле в Таре. Их было так немного. Многие из тех, кто должен был прийти, умерли еще до отца.

Скарлетт остановила взгляд своих зеленых глаз на его старческих мутных голубых глазах.

— У него был катафалк со стенками из стекла, четырьмя лошадьми с черным плюмажем на головах. Целое покрывало из цветов на гробу и еще больше на крыше катафалка. Две сотни человек сопровождало катафалк на своих экипажах. У него на могиле стоит мраморное надгробие семи футов высотой и с ангелом на верхушке, — ее голос был холодным и суровым. «Проглоти это, старик, — думала она, — и оставь папу в покое».

Джеймс потер свои сухие руки.

— Господь да успокоит его душу, — умиротворенно сказал он. — Я всегда говорил, что Джералд — самый светский человек из всех нас, ведь я говорил тебе это, Джейми? Самый последний во всем выводке, а раздражался на обиду быстрее всех. Это был чудный коротышка Джералд. Ты знаешь, как ему досталась эта плантация? Он играл в покер моими деньгами, вот так. И ни гроша из своего выигрыша он не дал мне. — Смех Джеймса был раскатистым и громким, как смех молодого человека. Он был полон жизни и веселья.

— Расскажи, как он покинул Ирландию, дядюшка Джеймс, — сказала Морин, снова наполняя чашку старика. — Может, Скарлетт никогда не слышала эту историю.

Черт возьми! Мы что, собираемся устроить здесь поминки? Скарлетт сердито зашевелилась на своем стуле.

— Я слышала это сотню раз, — сказала она, — Джералд О'Хара любил хвастаться тем, что он бежал из Ирландии, когда за его голову назначили награду, после того, как он убил агента английского землевладельца одним ударом кулака. В графстве Клейтон все слышали эту историю сотни раз. И никто этому не верил. Джералд бывал очень шумным в гневе, но при этом весь мир мог видеть его доброту.

Морин улыбнулась.

— Могучий человек, мне всегда это говорили. Таким женщина может гордиться.

Скарлетт почувствовала, как слезы подступают к горлу.

— Да, таким он и был, — сказал Джеймс. — А когда на столе будет праздничный пирог, Морин? И где Патриция?

Скарлетт посмотрела на ряд румяных лиц вокруг. Нет, она уверена, что еще не слышала имени Патриция. Может быть, это та темноволосая девушка, которая убежала.

— Она готовится к своему празднику, дядя Джеймс. Вы же знаете, что у нее. Мы перейдем в другой дом, как только Стефен скажет нам, что она готова.

«Стефен? Патриция? Другой дом?»

Морин увидела вопросительное выражение на лице у Скарлетт.

— Разве Джейми не сказал вам, Скарлетт? Этот дом принадлежит трем семьям О'Хара. И вы только начинаете встречаться со своими родственниками.

«Я никогда их не запомню, — с отчаянием думала Скарлетт, — если только они не будут стоять на одном месте».

Но на это не было никаких надежд. День рождения Патриции был в двойной гостиной ее дома с раздвижными дверьми, открытыми широко, насколько это было возможно. Дети — и здесь их было множество — устроили игру с беготней, прятками и внезапным появлениями из-за стульев. Взрослые время от времени устремлялись к какому-нибудь из малышей, чтобы его утихомирить и посадить на место. И никому не было дела до того, чей это ребенок. Все взрослые стали родителями для всех детей.

Скарлетт чувствовала признательность Морин за ее рыжие волосы. Всех ее детей, которых Скарлетт встретила в предыдущей комнате, плюс Патриция, плюс Дэниэл, которого она видела в магазине, плюс еще один взрослый парень, имени которого она не могла запомнить, можно было узнать. Все остальные безнадежно перепутывались.

То же самое было и с их родителями. Скарлетт знала, что одного из мужчин звали Джералд, но какого именно? Все мужчины здесь были высокими, с темными курчавыми волосами, голубыми глазами и победными улыбками.

— Вас смущает все это? — сказал голос позади нее. Это была Морин. — Пусть это вас не заботит, Скарлетт, в свое время вы их всех «отгадаете».

Скарлетт улыбнулась и вежливо кивнула. Но у нее не было ни малейшего желания всех их «отгадывать». Она собиралась попросить Джейми проводить ее домой, как только она сможет это сделать. Здесь было так шумно. Спокойный розовый дом на площади казался убежищем. Наконец, там она могла поговорить с тетушками. Здесь она и слова никому не могла сказать. Все были заняты, гоняясь за детьми или обнимая и целую Патрицию. Она чувствовала себя, как чужачка. «Уеду! Неважно куда. Хоть в Атланту. Хоть в Чарльстон».