Джура - Георгий Тушкан

Если бы в эту минуту Максимов взмахнул рукой и горы ушли в землю, вместо осени стала весна, а Джуре подвели железного коня, он бы ничему не удивился. Джура знал одно: он попал в мир великих людей и великого счастья.

На другой день пограничный отряд уехал. Джуре было очень грустно расставаться с Максимовым. Ивашко с Сашей поехали к горе Глаз Дракона, чтобы сделать попытку подняться в пещеру.

Уехали врачи и раненые. Заканчивать противооспенную прививку должен был приехавший лекпом-киргиз. Множество киргизов приезжали из далеких кишлаков, и Козубай объявил, что лекпом сам поедет в юрты.

VII

Джуре часто приходило в голову, что вся его краткая, но такая удивительная жизнь в крепости окажется сном и он услышит надоедливый голос аксакала. Этого не случилось — Джура по-прежнему жил в этом чудесном лагере.

Но Джура скучал по родным горам, тосковал по Зейнеб, мечтал о мести Тагаю. И Кучак, веселый, добродушный, любящий поесть, все чаще вспоминался Джуре; ему казалось, что лучше Кучака никто не поет песен и не рассказывает сказок.

Джура привел с горы серую лошадь. Шараф хотел ее отобрать, но Джура объяснил, что она — подарок Ивашко. Теперь он был счастливым обладателем и винтовки и лошади. Несколько дней провел он возле лошади: чистил ее, кормил, поил. Лошадям выдавалась норма зерна и сена; этот корм приходилось в крепость привозить издалека. Для своей лошади Джура потихоньку брал корм у других лошадей. Это заметили и запретили ему проводить все время в конюшне.

Вот тогда-то Джура, обуреваемый жаждой боевой деятельности, и явился к Козубаю. Прервав на полуслове доклад Кзицкого, он тут же кратко и поспешно, чтобы его не остановили, изложил свой план.

Пусть только Козубай даст ему десять человек, пулемет «максим», боеприпасы и лошадей — Джура поймает Тагая, где бы тот ни прятался, хоть в Китае, хоть в Индии, хоть в Англии.

Козубай категорически запретил и думать об этом, объяснив, что значит «вмешательство во внутренние дела» других стран.

— А почему они вмешиваются в наши? — горячился Джура и тут же потребовал, чтобы Козубай отправил его в первую же операцию.

— Ведь ты еще ни команды не знаешь, ни правил боя не знаешь, к боевым порядкам еще не привык. Поживи, присмотрись, да. Куда спешить? Тебе надо изучить район, запомнить, какие горы, реки вокруг. Потерпи, скоро и до тебя дойдет очередь, да…

Джура не хотел терпеть, но терпеть приходилось…

Однажды Козубай предложил Уразалиеву взять с собой Джуру на одну из вечеринок в недалекий кишлак.

Джура возвратился оттуда очень быстро. Вскоре приехал и Уразалиев.

Утром Козубай уже все знал. По правилам игры, девушка, выбирая юношу, должна задеть его концом платка. Избранник же обязан спеть песню, что-нибудь протанцевать или рассмешить собравшихся веселым рассказом. В награду он получал поцелуй.

Когда одна из девушек выбрала Джуру, он растерялся. Присутствующие со смехом навалились на него, чтобы, по правилам игры, задать ему взбучку. Джура шутки не понял и, рассердясь, вернулся в крепость.

Весь следующий день Джура сидел в кибитке: он не хотел никому показываться на глаза, опасаясь насмешек.

Козубай вызвал к себе вечером Джуру и пожурил его, указав, что каждый боец обязан кормить свою лошадь. Она не должна голодать, если хозяин на кого-то обиделся. Потом, смеясь, рассказал ему несколько веселых историй о своих юношеских неудачах. По его собственным словам, он был очень неуклюж в молодости, но умел благодаря своей находчивости всегда посрамить насмешников.

— Не могу я сидеть без дела! — сказал Джура, несколько развеселившись. — Пошли меня хоть на охоту.

Козубай, подумав, согласился. На его вопрос о том, кого бы он хотел взять с собой, Джура попросил Тага, отказавшись от помощи других. Козубай выписал им обоим удостоверения. Таг был вне себя от счастья: Джура, великий охотник и стрелок, из всех джигитов выбрал в помощники его, маленького Тага!

Еще затемно Джура в сопровождении торжествующего Тага верхом на верблюде направился в Маркан-Су. Впереди охотников бежал Тэке. Когда рассвело, они были уже далеко от крепости.

Проезжая у скалы, Джура вскинул винтовку и выстрелил. Зазевавшийся на выступе архар, перевернувшись два раза в воздухе, упал на дорогу.

Привязав архара на спину верблюда, друзья двинулись дальше.

Вечером они достигли заброшенной конусовидной кибитки. У этой кибитки останавливались на ночевку караваны, следовавшие из Ферганской долины в Кашгарию. Джура решил заночевать здесь.

Пустив верблюдов пастись, охотники разожгли костер. В ведре варилась нога убитого архара.

— Завтра, — сказал Джура, — будем охотиться на архаров, сделаем засаду. Знаешь Медведь-гору? Я ночью туда влезу. Знаешь эту гору?

Таг молча кивнул головой.

— Хорошо, — сказал Джура. — Ты на рассвете погонишь на меня архаров, пасущихся внизу.

— Хоп, — согласился Таг.

Больше они не сказали друг другу ни слова. Когда мясо сварилось, они молча поужинали. Тэке не дали ни кусочка мяса, чтобы он был злее на охоте.

Пока Джура стелил шкуры, Таг привел верблюдов и уложил их возле кибитки.

Было раннее утро, когда Таг вышел из кибитки. Туман покрывал окрестности белой пеленой. Джура уже давно ушел на охоту, захватив с собой Тэке…

К тому времени, когда туман поредел, Таг был в условленном месте. Сидя за камнем, он увидел стадо архаров. Таг старался не смотреть в их сторону, чтобы не спугнуть. Он верил: животные чувствуют, когда на них смотрит человек.

Рассвело. Таг зажег фитиль карамультука, долго целился, выбирая самого крупного барана, и наконец выстрелил. Когда дым от выстрела рассеялся, он увидел, что один архар лежит возле камня, а все стадо мчится к Медведь-горе. Таг прирезал архара и присел на корточки, наблюдая, что будет дальше. Архары, казавшиеся издалека серыми точками, достигли отвесного обрыва и, пробравшись по еле заметному выступу, начали цепочкой подниматься в гору.

До Тага донесся слабый звук выстрела. Вожак подпрыгнул и покатился вниз. Архары падали один за другим. Задние пытались вернуться, но Тэке перерезал им дорогу.

Теперь единственный путь для них был вверх по гребню, но здесь сидел Джура и стрелял по мчавшимся мимо него архарам.

Джура стрелял и злился, что, вставляя новую обойму, приходится терять драгоценное время.

Таг, оставив свою напускную серьезность, кричал от восторга, подпрыгивал и хлопал в ладоши:

— Вот так охота! За одно утро столько архаров!

Но охотникам все казалось мало: они целый день стреляли архаров, а вечером жарили жирное мясо.