Октябрьская страна (The October Country), 1955 - Рэй Бредбери
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О, Господи, – сказала Джулия.
– Да, мертвые, – повторила Анна, смущенно улыбнувшись. – Он и она, оба мертвые.
Эта мысль, казалось, доставила ей какое-то умиротворение: она сделала приятное открытие и гордилась этим.
– Лучше бы ты поговорила о чем-нибудь другом.
– Анна засмеялась:
– Но позволь мне рассказать, как это начинается, как они возвращаются к жизни. Я так ясно это представляю, – она прижалась к стеклу, пристально глядя на улицу, дождь и крышку люка на перекрестке. – Вот они, там, внизу, высохшие и спокойные, а небо над ними темнеет и электризуется, – она откинула назад свои длинные мягкие волосы. – Вот оно светлеет, взрывается – и конец суше. Капли дождя сливаются в потоки, которые несут с собой мусор, бумажки, старые листья.
– Отойди от окна! – сказала Джулия, но Анна, казалось, не слышала ее.
– О, я знаю, что там внизу. Там огромная квадратная труба. Она стоит пустая целыми неделями. Там тихо, как в могиле. Только где-то высоко наверху идут машины. И труба лежит сухая и пустая, как кость в пустыне. Но вот капли застучали по ее днищу, как будто кто-то ранен и истекает кровью. Вот раздался раскат грома! А, может, это опять прогрохотала машина?
Теперь она говорила быстрее, часто дышала, прижавшись к стеклу, как будто прошла уже изрядную часть дистанции.
– Вода сочится узенькими змейками. Они извиваются, сливаются вместе, и вот уже одна огромная плоская змея ползет по дну трубы. Эта змея втягивает в себя все потоки, которые текут с севера и с юга, с других улиц, из других труб. Она корчится и втекает в те две маленькие сухие ниши, о которых я тебе говорила. Она медленно огибает тех двоих, мужчину и женщину, которые лежат, как японские кувшинки.
Она сжала пальцы, переплетая руки в замок.
– Оба они впитывают воду. Вот они уже пропитались водой насквозь. Вода поднимает руку женщины. Сначала кисть, чуть – чуть, потом предплечье, и вот уже всю руку и еще ногу. А ее волосы… – она провела по своим волосам, спадающим на плечи. – Ее волосы свободно всплывают и распускаются, как цветы в воде. У нее голубые глаза, но они закрыты…
На улице стемнело. Джулия продолжала вышивать, а Анна все говорила и говорила. Она рассказывала, как поднимается вода и увлекает за собой женщину, приподнимает ее, ставит вертикально.
– И женщина не противится, отдаваясь во власть воде. Она так долго лежала без движения и теперь готова начать ту жизнь, которую подарит ей вода. Немного в стороне мужчина тоже приподнимается водой.
И Анна подробно рассказывает, как потоки медленно сближают их обоих.
– Вода открывает им глаза. Вот уже они могут видеть друг друга, но еще не видят. Они кружатся в водовороте, не касаясь один другого. – Анна повернула голову, ее глаза были закрыты. – И вот их взгляды встречаются. В них вспыхивает фосфорический огонек. Они улыбаются… Они протягивают друг другу руки…
Джулия оторвалась от вышивания и пристально посмотрела на сестру:
– Хватит!
– Поток заставляет их коснуться друг друга, поток соединяет их. О, это самое совершенство любви – два тела, покачиваемые водой, очищающей, освежающей. Это совсем безгрешная любовь…
– Анна! Прекрати сейчас же!
– Ну, что ты! – обернулась к ней Анна. – Они же не думают ни о чем, правда? Они глубоко внизу, и им нет до нас дела.
Положив одну руку на другую, она мягко перебирала ими. Свет уличного фонаря, падавший на ее руки, то и дело прерывался потоками дождя и создавал впечатление, что они действительно находились в подводном мире. Между тем, Анна продолжала, как бы в полусне.
– Он высокий и безмятежный, широко раскинул руки. – Она жестом показала, как высок и легок он был в воде. – А она – маленькая, спокойная и какая-то расслабленная. Они мертвы, им некуда спешить, и никто не может приказать им ничего. Их ничто не волнует, не заботит. Они спрятались от всего мира в своей трубе. Они касаются друг друга руками, губами, а когда их выносит на перекресток труб, встречный поток тесно соединяет их… Они плывут рука в руке, покачиваясь на поверхности, и кружатся в водоворотах, неожиданно их подхватывающих, – она провела руками по стеклу, забрызганному дождем. – Они плывут к морю, а позади тянутся трубы, трубы… они плывут под всеми улицами – Гриншоу, площадь Эдмунта, Вашингтон, Мотор-Сити, Океан-Сайд и, наконец, океан. Они проплывают под табачными лавками и пивными, под магазинами, театрами, железнодорожными станциями, под ногами у тысяч людей, которые даже не знают или не думают об этой трубе…
Голос Анны осекся. Она замолчала, потом спокойно продолжала:
– Но вот день проходит, гроза уносится прочь. Дождь кончается, сезон дождей позади, – она, казалось, была разочарована этим. – Вода убегает в океан, медленно опуская мужчину и женщину на пол трубы, – она опустила руки на колени, не отрывая глаз от них. – Вода уходит и забирает с собой ту жизнь, которую дала этим двоим. Они ложатся рядом, бок о бок. Где-то наверху восходит и заходит солнце, а у них вечная ночь. Они спят в блаженной тишине. До следующего дождя.
Ее руки лежали на коленях ладонями вверх.
– Красивый мужчина, красивая женщина… – пробормотала она, наклонив голову и зажмурив глаза. Внезапно Анна выпрямилась и посмотрела на сестру.
– Ты знаешь, кто это? – горько улыбнулась она.
– Джулия не ответила, она с ужасом смотрела на сестру, бледная, с трясущимися губами.
– Мужчина – это Френк, вот кто! А женщина – это я! – почти выкрикнула Анна.
– Анна! Что ты…
– Да, Френк там!
– Но Френк пропал несколько лет назад, и уж, конечно, он не там, Анна!
– Он, наверное, очень одинокий человек, который никогда, нигде не путешествовал.
– Откуда ты знаешь?
– Он так похож на человека, который никогда не путешествовал, но очень бы хотел этого. Это видно по его глазам.
– Так ты знаешь, как он выглядит?
– Да, очень больной, очень красивый. Знаешь, как болезнь делает человека красивым? Она подчеркивает тончайшие черты его лица.
– И он умер?
– Да! Пять лет назад, – Анна говорила медленно и распевно, опуская и поднимая ресницы и в такт со словами. Казалось, она собирается рассказать длинную, одной ей известную историю, начав ее медленно, а затем все быстрее и быстрее, пока не достигнет кульминации с широко раскрытыми глазами и дрожащими губами. Но сейчас было медленное начало, хотя в ее голосе слышались приглушенные нервные нотки.
– Пять лет назад этот человек шел по улице. Он знал, что ему еще много дней придется ходить по той же самой улице. Он подошел к крышке люка, похожей на железную вафлю, заглянул туда и услышал, как внизу, под его ногами, шумит подземная река, как она несется прямо к морю. – Анна вытянула руку вперед. – Он медленно наклонился, отодвинул крышку люка и увидел несущийся поток и металлические ступеньки, уходящие в него. Тогда он подумал о ком-то, кого он очень хотел любить, но не мог. И пошел вниз по ступенькам, пока не скрылся совсем…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});