Рапсодия: Дитя крови - Элизабет Хэйдон

— Я буду рада помочь вам, Ллаурон, но…

— Вот и хорошо. И помните, Рапсодия, несмотря на ваше скромное происхождения, вы можете оказать реальную помощь короне.

— А еще природе и Великому Белому Дереву?

— Разумеется. Впрочем, не следует забывать и о некоторых политических аспектах.

— Я не понимаю.

Глаза Ллаурона нетерпеливо сверкнули, однако голос звучал спокойно:

— Объединение намерьенов. Мне показалось, что я достаточно внятно изложил вам свои мысли. С моей точки зрения, когда мир постоянно нарушается необъяснимыми восстаниями и ужасными убийствами, спасти нас от окончательного уничтожения может только объединение двух намерьенских сообществ, Роланда и Сорболда, — и даже королевства болгов под предводительством короля и королевы соответствующего происхождения. Время почти пришло. И хотя вы — крестьянка… Пожалуйста, не обижайтесь, большинство моих последователей — крестьяне… У вас красивое лицо, и вы обладаете даром убеждения. Вы можете оказать мне немалую помощь.

Рапсодия была поражена:

— Я? Я никого не знаю… Разве вы забыли, что мы пришли сюда издалека? Кто станет меня слушать? До встречи с вами, Ллаурон, я понятия не имела о намерьенах.

Главный Жрец взял ее за руку:

— Всякий человек, обладающий такими внешними данными, не имеет выбора, моя дорогая. На вас приятно смотреть. Пожалуйста, обещайте мне, что сделаете то, о чем я прошу. Вы ведь хотите, чтобы мир пришел в наши земли, не так ли?

— Да, — ответила Рапсодия, не понимая, почему дрожит.

— И хотите положить конец насилию? Ведь гибнут невинные дети и женщины!

— Конечно, просто я…

— Ну, твоя светлость, мы готовые, — заявил Грунтор. Акмед коротко кивнул и надел заплечный мешок. Рапсодия посмотрела на Ллаурона.

— Кого вы хотите посадить на трон? — спросила она.

— Решение примет Великое Собрание. Вспомните истории о намерьенах, которые я вам рассказывал, вспомните об их обычаях. Король и королева выбираются в соответствии с их умением управлять, и хотя требуется благородное происхождение, речь не идет об определенной династии. У нас есть выбор. Постарайтесь не забывать о том, что я вам рассказывал о негативных чувствах, которые испытывают многие люди к намерьенам, поэтому соблюдайте осторожность. Те, кто ведет свое происхождение от намерьенов, редко об этом упоминают. А те, кто лишен предрассудков, видят мир таким, каким вижу его я. Они мечтают объединить раздробленные народы, живущие на нашей земле. Держите меня в курсе ваших дел.

— Я так и не поняла, чего вы от меня хотите.

— Нам пора! — крикнул Акмед. Ллаурон широко улыбнулся:

— У него всегда такие безупречные манеры? Ну, идемте к ним, я хочу попрощаться. Удачи вам, моя дорогая! Если вы немного подождете меня, я принесу письмо.

Лес к востоку от владений Ллаурона оказался не таким густым, как вокруг Великого Белого Дерева; здесь гораздо чаще встречались молодые деревья. Сначала путникам пришлось идти по знакомой лесной дороге, мимо деревушки Трэф-и-Гвартег, а затем они свернули на северо-восток, чтобы свести к минимуму контакты с обитателями здешних мест.

Хотя в детстве Рапсодии приходилось слышать легенды об огромных лесах, она впервые оказалась в таком месте. Ей показалось, что есть некая ирония в том, что именно Корень привел ее сюда.

Почти два дня ушло на то, чтобы найти лесную дорогу, которая соединяла северную часть Гвинвуда с провинцией Навари, лишь частично поросшей лесом.

Вскоре густые леса сменились холмистыми полями, фермами и небольшими городками, поражающими скромностью и изящной простотой, характерной для всех поселений Гвинвуда. Навари оказался гораздо более многолюдным. Друзья все чаще встречали на дороге путников, пеших и в запряженных быками повозках; изредка попадались груженные сеном телеги.

Когда лес поредел, путешественникам стало гораздо труднее избегать встреч с местными жителями. В конце концов они решили, там, где возможно, идти вдоль дороги, скрываясь за кустарником или деревьями.

Друзья уже на несколько миль углубились в Навари, но редкий лес все еще помогал им оставаться незамеченными. Затем они увидели десяток крестьянских ребятишек, играющих на обочине дороги. Рапсодия зашагала к ним, а Грунтор и Акмед спрятались за деревьями.

Дети, не обращая внимания на редких прохожих, смеялись и бегали вдоль дороги, играя в пятнашки. Мимо проезжали повозки, обдавая ребятишек грязью, а те в ответ радостно визжали.

Рапсодия с улыбкой наблюдала за детьми. Она вдруг поняла, что от их веселого смеха ей стало легче дышать.

Дети беспечно праздновали приход оттепели. Им удалось разбудить в душе Рапсодии давние воспоминания. Они бросали друг в друга влажной землей, и ей ужасно захотелось к ним присоединиться. Печаль, которая так долго сжимала ее сердце, вдруг отступила, словно унесенная теплым ветром.

Неожиданно девушка услышала, что с запада приближается стук конских копыт, приглушенных влажной землей. Рапсодия оглянулась и заметила, что ее спутники смотрят в ту же сторону. К детям стремительно приближался всадник на черном боевом жеребце.

Те настолько увлеклись игрой, что не замечали его, пока одна из женщин, сидевших на телеге с сеном, не закричала от ужаса. Мужчина, который вел под уздцы лошадь, отчаянно замахал детям рукой, и малыши застыли посреди дороги. Однако всадник, летевший во весь опор, явно не собирался останавливаться.

Прежде чем Грунтор успел ей помешать, Рапсодия выскочила на грязную дорогу и растолкала детей в разные стороны, а сама оказалась на пути скачущего жеребца. Раздалось дикое конское ржание, Рапсодия присела, инстинктивно прикрыв голову руками.

Однако всаднику удалось остановить лошадь. Он свирепо глянул на Рапсодию пронзительно-синими глазами.

— Проклятье, женщина! — взревел он. — Я бы растоптал тебя, если бы не побоялся сломать ноги своему скакуну.

Рапсодия выпрямилась и посмотрела на всадника. Ее зеленые глаза метали молнии. Казалось, мужчину смутил столь смелый взгляд. Слова сами сорвались с языка Рапсодии:

— Если этот жеребец, который трахает тебя дважды в день, до сих пор жив, то ему уже нечего бояться!

На лице всадника появилось удивление, на смену которому пришла улыбка. Он снял шлем, чтобы получше рассмотреть миниатюрную женщину, стоящую перед ним в дорожной грязи.

Рапсодия, в свою очередь, изучала незнакомца. Мужчина средних лет, могучего телосложения, с высоким лбом; в черных, как ночь, волосах и бороде проглядывают серебристые нити… Его лицо показалось Рапсодии смутно знакомым, хотя она могла бы поклясться, что никогда прежде его не встречала. На всаднике была черная кольчуга, кольца которой украшены серебристыми полосками; изящные стальные оплечья придерживали развевающийся на ветру тяжелый плащ.