Сладкий грех. Разрушение - Лина Мур

посмеяться. Главная из них ты, — фыркаю я, и, толкая его плечом, вхожу в гардеробную.

— Ничего не изменилось, поняла? Это был просто секс, — говорит он.

Да, конечно, мне больно слышать это от него. Он не заслужил увидеть эту боль.

— Ага, я и не надеялась на то, что ты прекратишь вести себя, как мудак. И это был не секс. Мы занимались любовью. Отрицай сколько угодно, но это факт, — ядовито улыбаясь ему, обуваю его тапочки и выхожу из гардеробной.

— Хватит обманывать себя. Ты не подходишь мне. Ты никогда не будешь большим для меня, Энрика. Ты просто одна из сотен женщин, которых я трахал.

Бросаю на него усталый взгляд и цокаю.

— Скажи, вот оскорбляя себя, тебе становится лучше? Ты же не меня оскорбляешь, а себя и доказываешь, насколько ты жалок, Слэйн. Точнее, твой злодей жалок. Это придаёт тебе сил злиться на весь мир? Или твои слова убеждают тебя в том, что ты не заслуживаешь нормальных отношений со мной, не заслуживаешь моей любви и меня? Не волнуйся, я в курсе, что ты не дотягиваешь до меня. Я нравлюсь всем. Да, это так. Если я захочу, то уже через полчаса поеду на свидание, и меня будут облизывать с ног до головы. И если учесть, что моё состояние не такое огромное, как твоё, да и моя родословная паршивая, то удивительно, что я куда ценнее, чем твой злодей. Сделай правильный вывод, — подмигиваю ему и выхожу из спальни.

Я дразню животное. Знаю, что делаю плохо, но я устала просить его прекратить быть мудаком. Устала от того, что он берёт свои слова обратно или делает вид, что забывает о них. Я устала терпеть его заносчивость и высокомерие и не боюсь сказать ему в лицо, какой он придурок. Больше не боюсь. Любовь — это не только милые цветочки вокруг, это воспитание обоих. Любовь — это уважение друг к другу. Любовь требует честности. Так что мне плевать, как будет чувствовать себя Слэйн после моих слов, я не стыжусь их. Сказала бы их ещё сотню раз ему в лицо ещё бы и плюнула. Он не смеет унижать чистоту моей любви к нему и уж точно не имеет права называть меня шлюхой, приравнивая к тем, кто его боготворит из-за его денег и положения.

— Поманю тебя пальцем, сразу прибежишь, — говорит он, спустившись вниз.

— Палец не сломай, когда будешь пихать его во влагалище очередной шлюхе, — парирую я.

— У всех вас одинаковый вкус. Вы все дерьмово пахнете и лебезите передо мной.

Смеюсь и качаю головой.

— Ага, поэтому ты помешан на моём аромате. Поэтому ты псих. Поэтому ты одержим мной. Слушай, не унижайся так, Слэйн-злодей, ты уже проиграл. И знаешь, — я останавливаюсь и смахиваю пылинки с его пиджака, — ты уже большой мальчик, чтобы прятаться за выдуманной личностью. Будь собой, остальные роли уже заняты. Слышал о таком?

Слэйн хватает меня за руку и до боли сжимает запястье. Его глаза горят яростью, и я вижу в них зверя.

— Ой, ты не принял сегодня свои пилюли от безумия? Устроишь очередное шоу? Хм, думаю, в этом городе полно лиц, которые готовы быть похоронены между моих ног. Хочешь, помогу пересчитать их? — соблазнительно выдыхаю я.

— Ведёшь себя, как шлюха, — шипит он.

— Мне жаль, что для тебя все женщины, которые могут и хотят тебе отказать, сразу же становятся шлюхами. Ты такой ранимый, дорогой.

— Прекрати, — рычит он, дёргая меня к себе.

— Оу, ты уже возбуждён. Тебе нравится, когда с тобой обращаются, как с дерьмом, да? Но прости, я так не могу. Купи эту услугу, ты же богатый. А вот любовь купить не сможешь. Запомни, что есть вещи, которые не имеют цены, и ты сейчас просрал их. Вместо того, чтобы всё решать вместе и не бояться честности своих чувств, ты ведёшь себя, как мудак. Но от кого защищаешься? От меня? Не там ты ищешь врагов, Слэйн. — Вырываю свою руку и спускаюсь вниз.

— Я пытаюсь защищать тебя, — цедит он, следуя за мной.

— А себя защитить не хочешь? Мне не нужна твоя защита, а вот тебе она нужна. Это ты создаёшь проблемы. Ты выставляешь меня дурой, которая ищет способы, чтобы уберечь тебя. И это на меня охотятся. Если бы ты оставил меня в покое, то твой отец даже не трогал бы меня, потому что причин у него не было. У меня, вообще, создалось такое чувство, что ты даже не хочешь свободы, о которой говорил. Ты словно только мечтаешь о ней, но никогда не снимешь с себя оковы, даже если тебе бросят ключ, — цокаю я и бросаю на него взгляд. Я просто хочу проверить, что именно разозлит его, и это станет подсказкой. Но к сожалению, вижу, что я права.

— Ты серьёзно? — с болью шепчу. — Ты не хочешь освободиться? Все твои слова были ложью?

Он поджимает губы и открывает дверь.

— Слэйн, ответь, — требую я, направляясь за ним.

— Тебе не понять меня. Меня никто не понимает, — отрезает он.

— Это ты так думаешь, а на самом деле врёшь сам себе. Ты даже не знаешь чего хочешь, а морочишь мне голову. Пошёл ты, придурок. — Злобно смотрю на него и сажусь в машину. Поднимаю свою сумочку с пола машины, даже не помня, как она здесь оказалась.

Если честно, то я устала разбираться в эмоциях Слэйна. Он постоянно скачет с одного желания на другое, с одной роли на другую. Он путает меня, и у меня голова уже болит от всего этого. Задолбал. Теперь ко всем проблемам ещё прибавилось и то, что ему вроде бы нравится быть слугой своего папочки-убийцы.

— Почему он приставил пистолет к своему виску? — шепчу, вспоминая то, что произошло в доме.

— Забудь об этом. Забудь о моей семье. Забудь обо мне. Забудь, — требовательно говорит Слэйн.

И о том, что нахожусь в машине рядом с ним, я тоже забыла. Чёрт.

— Я бы и рада, но не могу. Меня пытаются убить. Я ошиблась в тебе. И теперь я сама разберусь с тем, что за чертовщина творится вокруг меня. Я узнаю правду, хочешь ты этого или нет, — холодно отвечаю.

— Я запрещаю тебе, Энрика.

— Ты ничего не можешь мне запретить. Насколько я помню, то ты лишь мой бывший любовник.

— У нас контракт!

— Как вовремя ты о нём вспомнил. Согласно тому, что в нём прописано, я должна жить с тобой и следовать по пятам, но ты первый нарушил его, выбросив меня на улицу, так что все претензии выскажи своему отражению. Ты нарушил контракт, а мне всегда было плевать на то, что там написано.

Повисает молчание. Я чувствую сильную и мощную атаку со стороны Слэйна. Он словно посылает на меня свои яростные эмоции, а я терплю их. Он бьёт меня ими, а я терплю.

— Ты всё ещё обижена на меня за это и пытаешься причинить мне боль, потому что я трахнул тебя, и ты перестала быть мне интересна. Как это предсказуемо, Энрика. Но своими истериками ты никогда и ничего не добьёшься от мужчины, а потеряешь его, — насмешливо говорит Слэйн.

Он решил атаковать меня и вывести из себя, доказав этим свои выводы. Вот же козёл. Ненавижу его перепады настроения.

— Мужчина не заколка, он не теряется. А если и теряется, то мне плевать. Я не собираюсь причинять тебе боль и не в обиде на тебя. Это твоё решение, я его уважаю. Ты думаешь, что все вокруг хотят причинить тебе боль? Какой ты ранимый, Слэйн. Разочарую, нет. Зачастую людям плевать на тебя.

— Ты судишь всех по себе. На тебя всем было плевать, и ты считаешь, что так и есть, но нет. Мне тоже придётся тебя разочаровать. Меня всегда узнают, пытаются соблазнить или убедить работать с кем-то. Я из тех личностей, которых все хотят и боятся.

— Вау, да вы только посмотрите, у нас здесь потерянный