Вирус зла (СИ) - Илья Твиров

— Вы когда-нибудь имели дело с этими штуками? — ткнула она пальцем в сторону трехметровых яиц кокон-кресел.

— Гражданин у нас офицер спецназа, — тут же перебил ее глава лаборатории, — кроме того, он паранорм, так что бояться нечего.

— Вот как? — женщина смерила Виктора любопытствующим взглядом. — Но инструкция меня все же обязывает…

— Делайте все, как положено, — корректно прервал ее Гагарин.

Прослушав недолгий инструктаж, Виктор заполз в яйцевидный терминал.

— Постарайтесь отсечь все посторонние мысли, товарищ офицер, иначе снимок ПФМ будет нечеткий.

Гагарин закрыл глаза, окунаясь в привычную тишину и легкий шепот пси-эфира. Слиться с полем оперирования инкома оказалось делом пустяковым. Искусственный интеллект сразу признал потенциал параморфа и четко понял, что ему надлежит сделать. Вывести в памяти огромное количество информации о Владе также не составило большого труда. Гагарин научился легко оперировать колоссальными потоками информации на сознательном уровне, точнее его новое сознание по воле хозяина соединяло собственно само сознание и подсознание воедино.

— Хочу выразить Вам свое признание, — услышал Виктор мысле-речь инкома, — такого четкого структурирования я еще ни разу не наблюдал.

— Благодарю. Ты все успел записать.

— До мельчайших подробностей. Вы сумели запомнить даже последние мгновения его, точнее ее, памяти.

— Ты хочешь сказать, что мы сможем воссоздать того самого советника? — немного удивился Виктор. Все же он не до конца осознал то, что запомнил о Владе.

— Физически это, разумеется, будет не тот же самый персинк, но вот его ПФМ стопроцентная, со всеми воспоминаниями, пусть и несколько обрывочными.

— Что ж, — подумал Виктор, — это даже к лучшему.

Когда Виктор выбрался из яйцевидного кокон-кресла, Лидия Васильевна с любопытством разглядывала что-то на висящей в воздухе объемной голограмме. Присмотревшись как следует, Гагарин увидел изображение, больше всего напомнившее ему клубок змей или ниток, причем разноцветный.

— Что это, — спросил Виктор, подходя ближе.

— Это и есть ПФМ советника. Все эти нити — императив-программы управления, своего рода, сердце матрицы сознания советника. Вы блестяще ее воссоздали. Не знала, что паранормы…

— Благодарю за похвалу, — перебил женщину Виктор, — мне уже на эту тему ваш инком прожужжал все уши. Скажите, когда будет готов пси-секретарь?

— Думаю, завтра в это же время можете зайти забрать его. Я отдам вам Владу лично, договорились?

— Тогда до встречи, улыбнулся Гагарин и вышел из кабинета.

Спустя сутки ему вручили маленький шарик персинка и Виктор, перенесшись на Землю, немедленно активировал его. Пробуждение было не таким гладким, как в первый раз. Влада испытала настоящий шок, вновь придя в себя, испытав, фактически, второе рождение, но при этом отчетливо помнив свою первую смерть. По сознанию Гагарина достаточно сильно ударило волной боли и отчаяния, скоро сменившейся недоумением. Виктор подождал, пока вновь родившийся советник окрепнет, окончательно придет в себя и заговорил:

— С возвращением.

Влада прекрасно восприняла голосовую речь, но отвечать не спешила.

— Ты в порядке? — обратился он к ней мысленно.

— Что-то я не очень поняла, что случилось. Мы где?

— Ну, оглянись, осмотрись, и сама скажи мне, где мы?

— Черт, больно. Такое впечатление, что меня деструктурировали, а потом собрали заново.

— Ты не так далека от истины.

— Что? То есть как?

— Что ты помнишь?

— Пещера… вспышка света, темнота… и резкая боль. А потом я очутилась здесь.

— Ты умерла там. Волна излучения была столь мощной, что твое сознание не выдержало. Я воссоздал тебя заново, запомнив твою ПФМ.

— Это невозможно. Ни один паранорм не может такое запомнить.

— Я уже не паранорм.

— То есть как?

— А вот так. Там в пещере… — и Виктор не спеша, и не пропуская ни одной мелочи рассказал Владе о своих приключениях.

— Фантастика, — ответила Влада отчего-то голосом. — Получается ты теперь у нас герой-мутант?

— Спасибо за поддержку, — усмехнулся Виктор. — Я всегда знал, что на тебя можно положиться.

— Так что мы теперь будем делать?

— Пока не знаю. Поскольку конкретных задач мне еще никто не успел поставить, я, пожалуй, проведу это свободное время с пользой исключительно для себя.

— Решил побыть эгоистом?

— Отнюдь. Я буду не один… если ты поняла о ком я.

— Поняла, не дура, — обидчиво ответила Влада, и поскольку была натурой своевольной и гордой, больше говорить о чем-либо наотрез отказалась.

Виктор заявился в дом Васильевых неожиданно, как снег на голову, но от этого вызвал у Екатерины еще больший всплеск чувств.

— Вот видишь, я жив и здоров, а ты переживала, — радостно сказал Гагарин, обнимая девушку. — Ну, что хочешь попутешествовать?

— Да, а куда?

— Бывала когда-нибудь на Агее?

— Это же край обитаемых территорий, я так далеко не летала.

— Всегда бывает что-то в первый раз. Там красиво, вот увидишь.

Девушку не пришлось уговаривать несколько раз. Она была рада каждой секунде, проведенной рядом с любимым человеком.

До Агеи, расположенной от Земли на расстоянии пятьсот двадцать световых лет, добрались за считанные минуты — система трансгресса была проложена в самые дальние уголки Федерации и работала исправно. Но вышли не на самой планете, а на станции пограничников, подвешенной на геостационарной орбите на расстоянии в десять тысяч километров. Гагарин предъявил свой допуск и его без проблем пропустили.

Молодые люди подошли к панорамному обзорному окну, и перед их взором предстал один из четырнадцати обитаемых двойников Земли. Агея была естественной планетой. Для ее освоения люди не затратили практически никаких ресурсов, за исключением генераторов тяготения. Еще немного пришлось поработать с атмосферой, насыщая ее, потому что без должного гравитационного потенциала она испарялась в безвоздушное пространство.

Небольшая планета представляла собой своеобразный гибрид Марса и Венеры. От Бога войны ей достались сравнительно небольшие размеры, практически такие же как и у бывшей Красной планеты, а от Богини плодородия и весны в нынешнем (измененном) ее формате — насыщенная, жаркая атмосфера. Годовая температура тут не опускалась в среднем ниже двадцати четырех градусов по Цельсию, влажность практически повсеместно держалась выше пятидесяти процентов, однако обилие теплых, богатых полезными минералами морей (точнее, единого океана, названного Посейдоном) великолепных пляжей с золотистым песком, делали Агею первоклассным курортом.