Приют на свалке - Алена Даркина

— Быстро к ним, — скомандовал он рядовому. Вызвал дежурного в участке по рации. — Срочно ловушку на этаж -85.

Наблюдал, как к двум слипшимся фигурам ползет по стене его человек, а сам подсчитывал. Ловушку должны принести минут через пять. Они должны успеть.

"Вася" приставил маленький пистолет к виску конвоира.

— Не ори и отстегивай наручники, а не то прострелю тебе башку!

Полицейский оказался не из пугливых. Орать не стал, но и к цепи потянулся не спеша. Явно тянул время, а времени не оставалось. Бес видел, что к ним ползет еще один. Еще шаг другой и он сможет выстрелить из парализатора.

— Извини, — улыбнулся он конвоиру и выстрелил в ремень, к которому пристегнули цепь. Ремень лопнул, цепь, звякнув, свалилась вниз.

— Твою мать! — заорал раненый, но бес не обратил на это внимание. Следующим выстрелом он снял приближавшегося к ним по стене второго полицейского, потом добил конвоира, оба тела со свистом полетели вниз. Теперь не осталось прикрытия, и он открыл огонь по капитану и остальным, чьи головы торчали в проеме открытых дверей. И все же его зацепили. По кисти с пистолетом в руке скользнули парализатором. Пистолет тут же выпал из непослушных пальцев. Раненой рукой бес продолжал цепляться за присоску, но подняться выше, чтобы попытаться уйти от полиции, он уже не мог. Капитан и бес смотрели в глаза друг другу.

— Держись! — потребовал Сингх. — Сейчас принесут ловушку, и мы тебя вытащим. Отдай флэшку и наш договор останется в силе.

— Хрен тебе, а не флэшка, — ухмыльнулся парень.

В тот момент, когда в проеме показался еще один рядовой с ловушкой в руках, он разжал руку и упал в шахту лифта. Сеть, выпущенная на секунду позже, схватила лишь воздух.

Через полчаса Сингх уже докладывал обо всем, что произошло, начальству. Стоя на пушистом багровом ковре перед тестем генералом-лейтенантом полиции Згерей, он бесстрастно излагал подробности провала. Ярость он вылил на подчиненных. Полицейские надолго запомнят, как орал всегда спокойный и доброжелательный капитан Сингх, грозя всех скормить хищникам. Но даже когда Кайлаш кричал, в глубине души он понимал, что хищникам скормят его самого. Особенно отчетливо он почувствовал это сейчас. Если бы генерал-лейтенант Згеря так же орал и топал ногами, тогда бы оставался шанс спастись. Но он не сделал ни одного замечания на протяжении рассказа.

В кабинете повисла тишина. Сингх старался не опускать голову слишком низко, но и в глаза Згере не смотрел.

— Ты неудачник, Кайлаш, — наконец услышал он приговор. — И когда тебя казнят, я отпраздную это еще шикарней, чем свадьбу дочери. Лично извинись перед охотниками, которых ты мучил и сними прослушку. Пошел вон.

Сингх закрыл за собой дверь.

Згеря знал, что звукоизоляция в кабинете сделана на высшем уровне, даже если капитан останется под дверью, не сможет ничего подслушать. Поэтому, едва закрылась дверь, генерал поднял трубку телефона:

— Этот идиот упустил флэшку. Шпион погиб, — сообщил он. — Нет, сомнений быть не может, он даже сказал, что именно там было записано. Ясно.

Он положил трубку и пожевал губами. Кажется, на этот раз Сингх отделался легким испугом, а жаль. Этот выскочка страшно надоел. Была бы возможность, он бы избавился от него, даже если после этого ему пришлось бы всю жизнь смотреть на кислую физиономию дочери.

Капитан Сингх, как и приказал Згеря, сам поднялся к майору Бёрьессону, чтобы снять прослушку и извиниться. На лице подозреваемых супругов не отразилось радости. Только недоумение:

— Нас прослушивали?

— Да, — подтвердил Сингх. — Приношу извинения. Но если честно, вы сами виноваты. Зачем вы, госпожа Бёрьессон, приходили в полицейский участок, вызвали меня и ушли до того, как я появился?

— Я? — удивилась Ева.

— Вы, — кивнул Кайлаш. — Не отпирайтесь. Рядовой Ведерников опознал вас.

Ева густо покраснела.

— Капитан Сингх, я хотела, чтобы это осталось в тайне, но все опять выплыло наружу, — она смущенно улыбнулась. — Дело в том, что мне показалось, будто один из одноклассников моей дочери ведет себя неподобающим образом. Я очень переживала, даже решила пойти в полицию. Вы единственный полицейский, кого я знала. К тому же вы показались мне достойным человеком… Но уже сидя у вас в кабинете, мне пришло в голову, что сначала стоит поговорить с его родителями. Я так и сделала, и эта проблема была решена. Извините, что заставила вас поволноваться.

— Да уж, — покачал головой Сингх.

Как только полицейские покинули квартиру Бёрьессонов, капитан вышел вслед за ними.

— Капитан, а настоящего преступника вы нашли? — спросила Ева в спину.

— Нашли, — Кайлаш скорчил недовольную физиономию и, не оглядываясь, пошел к лифту.

Ночь со вторника на среду. Приют

Днем в приют привели еще одного беспризорника из Лондона. Второго за эту неделю. К счастью, оба они ненавидели только полицейских, а не весь мир. На майора смотрели с ужасом, грозящим перейти в панику, поэтому Марк передал обоих на попечение Славика Зверева. Тем более что рядом почему-то крутилась Клео, и это выводило из равновесия.

Твердое решение относительно девушки выполнялось гораздо легче, пока он лежал. Сегодня, когда Марк полностью вернулся к обязанностям: планерка, построение, уроки — он мучительно захотел Клео. Внутренний голос упорно твердил, что он должен держаться от нее подальше, но как только он сталкивался с девушкой, сознание услужливо подсказывало образ другой Клео — той, с которой он провел ночь перед ранением. Чтобы успокоиться, стал чаще заходить в спортзал и тренироваться, но этот проверенный способ помогал ненадолго. Так что сразу после появления новенького в приюте майор поднялся к себе. Благо он еще мог сослаться на болезнь.

Ужин принесли в комнату. Оставшиеся три часа до сна он смотрел телевизор. Но как только за окном стемнело, все, что там показывали, проходило мимо сознания. Левицкий опять смотрел на дверь. С тех пор как в приюте появилась Клео, это стало дурной привычкой.

В полночь Марк решительно оделся и собрался идти к ней. Потом снова сел на разложенное кресло, заставил себя сосредоточиться на фильме. Удалось. Еще час буквально принуждал себя смотреть в черно-белый экран. Но вот фильм закончился. Несколько мгновений он раскачивался в нерешительности, потом вышел в коридор. Тут постоял, потом стукнул кулаком об стену и широкими шагами направился к лестнице. В голове продолжался спор с самим собой. Вернее внутренний голос, уже потерпевший поражение, делал слабые попытки вразумить его: