Музыкант (трилогия) - Геннадий Марченко

Лев Яшин подарил своему старому знакомому сувенир – миниатюрный русский самовар. Там же, общаясь через переводчика, сказал Пеле, что не сможет выйти на поле из-за болезни. Не знаю как, но мне показалось, что знаменитый нападающий реально расстроился. Потом он увидел меня и что-то стал оживленно говорить, обращаясь к своей команде. Взгляды бразильцев, до этого делающих вид, что вокруг никого нет, немедленно скрестились на мне. Пеле подошел к кому-то из игроков, после чего они вдвоем подошли ко мне. Переводчик быстро начал переводить, тем более, что тишина в раздевалке воцарилась ну просто гробовая.

– Посмотри, Джелма, вот тот паренек против которого тебе предстоит играть. Его зовут Джордж, и он играет в Англии. Ребята идите сюда, – это он уже всей команде, – у русских тоже есть легионеры.

Игроки, заинтересовавшись подходили к нам и пожимали мне руку. Было немного неудобно, я снова чувствовал, как физически отдаляюсь от коллектива. Правда, Яшин все исправил, обратившись к Пеле со смехом.

– Боюсь, что ждет вас сюрприз, МММ вас научит играть, – и под заинтересованные взгляды бразильцев продолжил. – МММ – это Мальцев, Месхи и Метревели – наше нападение.

Бразильцы выходили на газон в распрекрасном расположении духа, футболисты балагурили, не зло, без обид подшучивали друг над другом. Рассредоточившись на поле, было на что посмотреть. Большую часть занятий, можно сказать, все оставшееся после обязательной разминки время, они работали с мячом. Техника высочайшая, движения мягкие, кошачьи, пластичные. Пасы на разные дистанции в ноги или на ход, разнообразные, в большинстве своем скрытые. Пасовали незаметным движением голеностопа, иногда с замахом или коротким щелчком. Ошибались редко. Били по цели из любых положений без подготовки, внезапно, в доли секунды. Прием мяча, движение тела и удар соединялись воедино. Демонстрировались каскады финтов, открывания, скрещивания… Все приемы выполнялись легко, непринужденно, весело, сопровождались шутками. Чувствовалось, что люди получают удовольствие.

В двухсторонке победила команда Пеле – 5:3. Мне это почему-то показалось символичным. Но, посмотрев на партнеров, я испытал непреодолимое желание выругаться. Там читалась такая восторженность, словно к маленьким детям заявился дед Мороз с мешком подарков.

С этим надо что-то делать. То же самое, вероятно, думал и Морозов, который на собрании команды выглядел крайне встревоженным.

– А что, ребята, не попробовать ли нам удивить бразильцев «тотальным футболом» от Егора? – и при этом искоса так бросил взгляд в мою сторону. – А заодно и искусственным офсайдом?

Я вытянул руку, как первоклассник.

– Давай, Егор, что ты там хотел нам сказать?

– Николай Петрович, я понимаю, что новые схемы логично апробировать в товарищеских матчах, но все же думаю, что пока рановато нам показывать наше секретное оружие. Вы же видели, что если с искусственным офсайдом мы более-менее разобрались, то тотальный футбол требует огромной выносливости, а многие наши игроки – не в обиду им будь сказано – в двухсторонках на половине поля не выдерживают даже двух усеченных таймов по тридцать минут. А тут надо бегать все девяносто. Да и к тому же хотелось бы придержать наши заготовки поближе к чемпионату мира, на который, уверен, мы попадем. Там бы тотальный футбол и искусственный офсайд стали нашими козырями, а отработать все схемы и взаимодействия можно в нескольких товарищеских матчах уже в следующем году.

В комнате повисло молчание, слышно было, как бьется о стекло жирная черная муха, безуспешно пытающаяся найти путь к свободе.

– Ну что, еще у кого-нибудь имеются соображения? – наконец нарушил молчание Морозов.

– Думаю, Егор прав, – сказал Воронин. – Не стоит раскрывать все карты раньше времени. До чемпионата мира почти год, за это время запись с игрой против бразильцев будут изучаться тренерами ведущих сборных планеты, и вполне вероятно, что они попробуют эти схемы у нас позаимствовать. Ложка, как говорится, дорога к обеду.

Народ одобрительно загудел, и тренеру сборной не оставалось ничего другого, как согласиться. Все-таки он не был столь авторитарен, как некоторые его коллеги.

И вот настал день игры! Вся страна застыла у телевизоров, радиоприемников и репродукторов. Прямая трансляция шла в 34 страны мира. Да еще невиданное для футбольной Москвы событие – десант бразильской торсиды в составе 1200 человек. Понятно, в большинстве своем состоящей из студентов. Им выделили места на трибуне аккурат за воротами сборной Бразилии в первом тайме. А наше фанатское движение подготовило необычную акцию: на одной из трибун растянули баннер

В раздевалке тихо. Мы слышим отдаленный гул трибун, но все внимание приковано к Морозову, который держит в руках толстую пачку писем и телеграмм.

– Это послания со всего Союза. Я не буду их зачитывать, просто скажу: выходите и покажите, как можно играть в футбол. Пусть бразильцы поймут, что они не учителя, прибывшие давать уроки неразумным школярам, а всего лишь очередная команда, попавшая на зубок сборной СССР.

В раздавшейся тишине стала отчетливо слышна веселая и зажигательная самба, раздающаяся из раздевалки бразильцев.

Мы выходили на поле с горящими глазами и желанием умереть на поле, а бразильцы с улыбками и шутками. Вижу аниматора в привычном костюме медведя и с майкой сборной СССР. Где-то там, среди заполнивших Восточную трибуну зрителей, Лисенок и Ильич. Мама дежурила, Катька со своим Пашкой куда-то в гости намыливалась, да и хорошо – я и два билета едва сумел достать.

Гимны стран, дикторы объявляют составы, каждое имя бразильского футболиста сопровождается овациями трибун. Впрочем, наши имена также сопровождаются аплодисментами, пусть и не такими громкими.

В это время по трибуне пополз огромный баннер с изображениями Пеле и Яшина и надписями на русском и португальском: «Футбол объединяет», чем вызвал ступор как игроков, так и зрителей. Корреспонденты, увидев такое чудо, ринулись тут же его снимать, комментаторы в кабинках, захлебываясь от восторга, вещали в эфир восторженные комментарии.

Свисток – и матч начался. Минут пять присматриваемся друг к другу, обмениваемся необременительными для оборонительных порядков атаками. Все-таки ощущается, что партнеры побаиваются столь грозного соперника. Бразильцы тоже почувствовали нашу нерешительность, распрямили плечи, подняли головы и завертели свою карусель. Заиграли свободно, раскрепощенно, с импровизацией. Они постепенно перехватывают инициативу, имели моменты для дальних ударов по воротам Банникова, но пытались организовать вход в нашу штрафную через короткий пас. Пока обходилось, но гол, что называется, назревал.

Пеле, легко обыграв троих опекунов, с острого угла поколебал внешнюю сторону сетки. А в следующей атаке на 23-й минуте Пеле, получив пас от Флавио, исполняет сольный номер. К нему бросаются двое наших, логичнее было вернуть мяч свободному партнеру, но он вопреки логике рванул вперед, обвел всех попавшихся на пути и пробил в угол. Гол! Трибуны гудят, непонятно от восхищения игрой бразильца или что пропустили.

А через три минуты наш защитник Жора Рябов все-таки сыграл в тотальный футбол.

Отпасовав Воронину, он помчался вперед, чем наверняка вызвал у бразильцев легкий ступор. Получив мяч на ход, он пасует его мне и снова бежит вперед. Опомнившиеся бразильские защитники вдвоем бросаются его перекрывать, а я смещаюсь в центр, где отдаю мяч Месхи. Тот, делая обманное движение, будто сейчас изобразит навес на правый фланг, где находится Рябов, делает передачу налево на Метревели, тот обыгрывает капитана бразильцев Беллини, вместо навеса делает передачу на меня, выбегающего из-за его спины. Я получаю мяч, смещаюсь в штрафную, «марсельской вертушкой» – он же финт Зидана – обыгрываю защитника, делаю передачу на Хусаинова, и тот лупит по катящемуся мячу. Гол! Трибуны просто взрываются от восторга и начинается громкое скандирование: С-С-С-Р, С-С-С-Р, С-С-С-Р…

Но на перерыв мы все же уходили, проигрывая в счете. Гарринча, который особо в первом тайме не выделялся, на последней минуте тайма неожиданно включил свою скорость, раскачал Шестернева, и мимо кинувшегося на него Банникова отпасовал на совершенно свободного Флавио. Тот закатил мяч уже в пустые ворота – 1:2.

В перерыве Морозов призвал нас играть более строго в обороне и чаще использовать фланги. Где-то я это уже слышал… Хотя предложение поменяться флангами с Метревели отдает свежестью. Заодно производит несколько замен. Банникова меняет Кавазашвили, Иванова – Банишевский, а Хусаинова – Логофет.

Начинается второй тайм, и я теперь угрожаю обороне бразильцев с левого фланга нашей атаки. Мой визави – Дежалма Перейра Диасдос Сантос, который от души лупит по ногам. Держась за ушиб, валюсь на газон, свисток судьи – штрафной. Причем довольно опасный, в паре метров от угла штрафной площади, и у нас есть хорошая домашняя заготовка. У мяча Воронин и Иванов, чуть сзади Месхи. Короткий разбег, пробегают Воронин, Иванов, набежавший Месхи элегантным черпачком перебрасывает стенку, где я, вывалившись крайним кирпичиком из этой самой стенки, технично принимаю мяч на ногу и оказываюсь практически один на один с Мангой. В моем распоряжении – доли секунды. Я уже спиной, затылком чувствую, как на меня летят сразу несколько игроков соперников. Может, и врежут по ногам, или толкнут, не исключено, что дело закончится пенальти, но я предпочитаю пробить аккурат между ног голкипера – 2:2. А нечего было их расставлять на ширину плеч, будто утреннюю гимнастику собрался делать.