Затерянные миры - Антон Фарутин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет… не сдамся… отстаньте!..отстаньте от меня…, – слюни текли по подбородку, но он продолжал рычать слова, будто выплевывая их из своей глотки.
Подняться он уже больше не мог. Продолжая бороться, страж пополз в сторону строения, инстинктивно чувствуя, что внутри он сможет найти спасение от голосов, поселившихся в его голове. Их было много – сотни, может быть тысячи. Они все чего-то хотели от него, скреблись изнутри словно мыши, раздирая своими когтями его разум. Из глаз Эрнесто потекли слезы. Больше он не мог смотреть на ослепительный свет. Не мог бороться с голосами и ужасной болью внутри его мозга. Сунув ладонь под рубашку, командир стражей стиснул предмет, висящий у него на шее.
– Надо дойти… надо… дой…ти…
Закрыв глаза, Альварес свернулся в позу эмбриона, поджав ноги к подбородку и обхватив их руками. Озноб вдруг отпустил его. По телу пробежала волна коротких импульсов и он, дернувшись, провалился в бездну. Израненное тело стража лежало в луже собственной крови посередине каменной дороги, покрытой холодной росой. В левой руке Альварес всё ещё сжимал предмет, выданный ему Великим магистром.
* * *
Таких трудных переходов у Пирсона давно не было. Едва миновав пустынную область, им снова пришлось подниматься в горы. Перепад климатических зон был слишком резким – на смену иссушающей жаре пришли ледяные ветра и голые скалы, чьи верхушки были припорошены белым снегом. Впечатление было такое, что остров представляет собой бесконечную полосу препятствий и кто-то чуть ли не нарочно создал все условия, чтобы сделать ее непроходимой для человека. К сожалению, карта испанского инквизитора здесь обрывалась и понять какие еще напасти ждут их впереди было невозможно.
С трудом одолев неприступный хребет, продуваемые ветрами путники увидели перед собой близкую вершину, припорошенную снегом. Впереди послышался голос неутомимого Стоуна, изо рта которого шел густой пар:
– Мы уже почти у цели. Мороний, что там говорит ваша карта?
– Ничего нового, – антиквар едва совладал со своим дыханием, настолько тяжело ему далось восхождение, а ледяной воздух обжигал легкие. – Вы же помните, что карта обрывалась этой горной грядой и крестиком после нее с надписью “они приходят отсюда”. С тех пор ничего не изменилось.
– Это я понимаю. Я имею в виду, где именно нам искать этот “крестик” – должны ли мы оставаться в горах или нам надо будет спуститься? В тексте дневника об этом ничего не сказано?
– Насколько я понимаю, у Хуана де Кастильо дневников было несколько и у нас имеется только самый первый, созданный на основе судового журнала. Повезло еще, что именно в него была вложена карта. Без нее мы бы точно погибли. – Мороний остановился и отер лицо. Его щеки и уши совсем занемели от холода и он почти не ощущал их. – Может быть мы можем ненадолго сделать привал, а то я как-то уже совсем выбился из сил?
– Хорошо.
Старик устало опустился на широкий камень, и Пирсон сел рядом с ним. Джек внимательно осматривал горы в поисках какой-нибудь подсказки или приметного места, и только Фогель продолжил взбираться в гору. Упорный немец шел вперед словно машина, не останавливаясь ни перед чем. Стоун крикнул ему в спину, видя как тот карабкается на самый пик:
– Вы вознамерились установить там свой флаг? Должно быть сверху открывается неплохой вид.
– Гляньте сами, вам понравится. – как-то отрешенно произнес Дитмар. – Думаю, я знаю что было отмечено крестиком на карте.
– Что?!
Мороний и Пирсон разом вскочили со своих мест и побежали следом за детективом, который уже почти нагнал Фогеля. Известие об окончании маршрута придало всем сил и спутники ринулись покорять последнюю вершину. Когда все забрались наверх и посмотрели на то, что было скрыто по другую сторону неприступной горы, то у них попросту не было слов, чтобы выразить свои эмоции. Мороний вздохнул и произнес за всех:
– Это же… другой остров! И можете делать со мной, что угодно, но я уверен, что если здесь был ад для грешников, значит там нас явно ждет рай!
У самого подножия скальной гряды бушевало море. Пролив шириной не более километра отделял путников от скрытого в тумане второго острова. Но даже то, что частично представало их взору выглядело потрясающе: сквозь белые клубы облаков явственно проступали силуэты величественных дворцов и зданий, ажурные мосты и водопады, зелень пышных садов и стайки белых птиц, парящих высоко в небе.
– Что же мы стоим?! Скорее туда!
Слова Морония еще эхом отражались от скал, а старик уже вприпрыжку бежал по камням к побережью. Улыбнувшись, Джек обменялся взглядами с Фогелем и пошел вниз.
Глава 11. Ультима Туле
Спуск вниз занял гораздо больше времени, чем этого можно было ожидать. Оказалось, что идти по неровным, осыпающимся камням вниз было намного сложнее, чем подниматься. Впрочем разгоревшийся между Моронием и Пирсоном спор несколько скрашивал это утомительное путешествие.
– А я говорю вам, что страна великих предков человечества была расположена на севере, который мы сейчас называем не иначе как “АР-ктика”. Сама этимология этого слова тысячелетиями подсказывает нам где следует искать источник зарождения цивилизации.
– Тогда что вы скажете на тот факт, что во всех эпосах рай представляет собой явно тропическое место? – поинтересовался Пирсон.
– Ну, это совсем просто, – Мороний, словно профессор, вздернул бороду кверху и деловито произнес: – До неких событий северный полюс попросту не был холодным. Все мифы единогласно твердят о большой катастрофе из-за применения источника ПМЦ, которая и вызвала всем известный потоп, а говоря современным языком видимо речь идет о цунами. Я думаю, что взрыв такой силы вполне мог привести к смещению земной оси и наступлению холодов.
– Ну, положим, что в версию о цунами я верю.
– Еще бы! Вот вам пара прямых доказательств. Например, возьмем римского историка Плиния Старшего, чей авторитет непререкаем. Помните как он в своей «Естественной истории» описывал Гиперборею? Я готов процитировать по памяти: «За горами, по ту сторону Аквилона, живут счастливые люди, которые называют себя гиперборейцами. Они достигают весьма преклонных лет и прославлены чудесными легендами. Они верят, что в их земле находятся “петли мира” и крайние
