Странный мир - Сергей Калашников

Как ни крути, о них необходимо знать. Чтобы не пришла к нам болезнь, лечить которую мы не умеем, не прокрался вор, не налетел завоеватель.

— А ведь в таком разрезе я об этом даже не подумала, — соглашается Тинка. — Хотя с нами совладать точно никто не сможет, но набег на любой поселок какая-нибудь шайка совершит легко. Разграбят, переломают мебель, даже обидят кого-то. Ты прав, об этом следует позаботиться заранее. Вот ерунда, какая! Хотела биохимией заняться, специализироваться на шелководстве!

Слушает Славка, и изумляется. Они, старшие, умудрённые и опытные, конечно готовились к этому… морально. Оттягивали создание агентурной сети, поскольку ресурсы приходилось концентрировать на ином. На том, чтобы вырастить и выучить детей, воспитать их самостоятельными и ответственными, разумными и… нет, не добрыми. Незлыми. Неужели получилось! Ещё только слегка обозначилась вероятность того, что соседи могут стать опасными и… недоучившиеся школьники не только «прочухали фишку», они обсуждают смену жизненных планов. Нат — скакать по пустыне на верном гуанако и расставлять метки для следующего за ним каравана. Танка — мудрить с подкормками тутовых деревьев, влияющими на длину, толщину и прочность шёлковой нити.

— Знаешь, не бросай ты свою биохимию. Чует моё сердце, что южное направление станет для нас с тобой основным. И соседей придётся ассимилировать, в конце концов. Может быть, на это не хватит целой жизни, но без внесения в их мир культуры, сходной с нашей, это не имеет смысла. А уж культура шёлка, насколько я знаю, требует от людей немалых познаний. На её привнесении в их мирок можно выстроить большую комбинацию по привлечению, обучению, просвещению.

— Пожалуй. А тебе имеет смысл немедленно перебраться к нам в Камышовку, — Танку, похоже, тоже озарило. — Моя мама говорит по-арабски. Она, правда, жила намного западней, но, как я поняла, строй языка в разных уголках арабского мира сходен. Хоть что-то сможешь понимать. За пару зим мы тебя немного подтянем.

— Ну вот, — думается Славке, — получат они весной не только анализ, но и план вторжения к соседям. Гуманитарного, насколько он понимает.

Но, кое-что его всё-таки огорчает. Эти дурашлёпы настолько увлеклись друг другом и темой разговора, что не заметили рядом с собой человека. Конечно, слушатель расположен в тени, конечно — против света. Да, его одежда сливается с фоном, и он неподвижен. Но и ребятишки ведь не неучи. Четыре года детского сада и пять лет школы что, прахом пошли?

Ребятишки возятся под шалью, а потом прямо ему в лицо что-то летит. Рука рефлекторно перехватывает «снаряд» хватом сзади. Четыре неразорванные дольки очищенного апельсина.

Не заметили! Разогнался! Просто имели они его ввиду. А делиться — это рефлекс. Издержки, так сказать, классического воспитания.

Максютка, сын Славки и Зои-лучницы, старейшим себя не полагает. Приезжает он сюда по Мишкиной просьбе, потому что всю жизнь провёл в разведке. Ходил, ездил и плавал во все стороны, встречался, почитай, со всеми соседствующими группами людей. Больше трёх сотен человек влились в их ряды после общения с этим вечным странником. Многие — не сходя с места. Просто приняли помощь, медиков и преподавателей. Кого-то он натурально выкрал из-под шершавой длани местного тирана. Случалось — похищал женщин или детей, правда, всегда по желанию похищаемого.

Этот бродяга никого не убеждал словами, не уговаривал, не сыпал посулами. За ним тянулись потому что подпадали под очарование его спокойной уверенности, способности справиться с любой проблемой. Чувствовали люди — с этим человеком не пропадёшь, и просились в попутчики. Пожалуй, только Нютка переплюнула своего братца, хотя, по большей части, в походы они хаживали вместе. Жаль, что не любят женщины это сборище.

Сейчас утро. Старики корпеют над картами. Дунайские княжества уже сформировались и начали междоусобицы. Рабовладельческие полисы Средиземноморского побережья Малой Азии высылают морские экспедиции за живым товаром. На юго-западе Каспия, в окрестностях бывшего Баку, сухопутные разбойники перехватывают торговые караваны, порабощая купцов. Практически повсюду идёт борьба за захват людей. Свободной земли много, незанятых пространств — сколько угодно. Всем, сумевшим объединиться и усилиться, требуются работники.

Паклин зачитывает посвящённые этому периоду главы из инструктивных записок Марковича. Жаль, что нет уже мужика среди живых, но его размышления изложены, и сильно помогают ориентироваться.

Макс! — вдруг ни с того ни с сего спрашивает Мишка. — Вот ты уже здесь воспитывался, наверное, сообразишь, почему у нас дела по уму идут. Мы-то сюда попали взрослыми из погибшего мира. Как, впрочем, и все остальные. Ладно, сообразили, как поступать, чтобы не вымереть. А вас к жизни готовили иначе, и прямо скажу, с новыми ребятишками всё получается лучше, чем с теми, с кем я имел дело в прошлой жизни.

Максютка призадумался, а старичьё стянулось поближе.

— Словно малыши, приготовившие слушать сказку, — подумалось вдруг Славке. — Никто не делает умных лиц, не вылезает с рассуждениями. Культура дискуссии, однако, сформирована неслабая.

— Учили нас от простого к сложному, как и строится любая система знаний. Помню «Зимняя степь» у нас была в средней группе. Задача — ночёвка на ровном месте без костра. Шесть пятилетних малышей, гуанако наших воспитательница отогнала. Велела самим придумать, как быть. Холодно, ветрено, мёрзнем. А потом Нютка слупила с меня безрукавку и подстелила прямо на стылую землю. Остальные тоже распоясались, со всех сторон ко мне притиснулись и закрыли тёплыми телами. Повозились мы, конечно, пока сплелись в клубок так, что ничей локоть ничьё ухо не тревожит, и сообразили, как меховушки разместить, чтобы никому не дуло. Помню, что перед тем, как уснули, еще обсудили вопрос о том, что у девочек дыхание чаще, чем у мальчиков, — усмехается Максютка. — А утром — разбор ошибок и выволочка за то, что долго думали. А суть в том, что совместное решение было намного проще, чем индивидуальное. И вывод, что получаешь преимущество, заботясь обо всех.

Потом — сложение сил. Это нас учили синхронно крякать при рывке каната. Объясняли, что прятаться нужно поодиночке, но при защите от леопарда бежать не следует, а необходимо прикрывать друг друга вкруговую или, когда все в кучу собрались, начинать охват дугой, чтобы зверь почувствовал угрозу и отошёл. Точно, коллективные и индивидуальные действия постоянно комбинировались. В наши бестолковки буквально вдалбливалось, что рассчитывать друг на друга и думать об остальных — это выигрышная стратегия. А потом — индивидуальные тренировки и одиночные задания. Кстати, мы всегда пытались друг другу подсобить — веточку там согнуть в нужную сторону, или, когда расправляли за собой травинки, головку цветочную частенько поворачивали в направлении цели.