Благосостояние для всех - Людвиг Эрхард

Глава ХVI. Феникс возрождается из пепла

Если месячный экспорт Германской Федеративной Республики поднялся приблизительно с 300 млн. нем. марок в начале 1949 года до почти 3 млрд. нем. марок к концу 1955 года, то стоит поинтересоваться основами этой несомненно успешной внешнеторговой политики.

Эти принципы сводятся, в конечном счете, к двум основным тезисам, которые постоянно упоминаются в этой книге. Первый – это постулат абсолютного преимущества свободы над всеми попытками, направленными на то, чтобы государство планировало хозяйственную жизнь, направляло и вело ее на помочах, а второй – сознание того, что свобода неделима.

Это сознание не допускает промедления, нерешительности, ему чуждо мелочное торгашество из-за выгод. Еще менее совместимо с таким духом свободы представление о двустороннем взаимном компенсировании в межгосударственных хозяйственных отношениях. Основанная на этом сознании внешнеторговая политика пытается осуществить те же цели, на достижение которых была направлена экономическая политика внутри страны. Дело идет о том, чтобы упразднить протекционизм в его различных видах, как-то: систему валютных ограничений, искусственно созданные таможенные преграды и другие административные манипуляции и преодолеть тот узколобый эгоистический ход мыслей, который сделал жизнь в Европе мучительной.

С этой идеологией «мелких огородов» необходимо было быстро и основательным образом покончить.

Вот почему в 1948 году, когда мы начали восстанавливать внутреннюю хозяйственную свободу в Германии, для меня стало почти нравственным требованием – в наиболее короткий срок добиться решительного поворота к политике либерализации внешней торговли.

Несмотря на тогдашнее отставание нашей производительности и другие неблагоприятные отправные условия, к концу 1949 года доля либерализированного частного ввоза из зоны Организации европейского экономического сотрудничества возросла по сравнению с периодом с октября 1948 года до сентября 1949 года – до 58,2%, а в октябре 1950 года достигла 63,7%. В то время мы провели этот переход к либерализации не в силу заносчивости и задора, и тем более не из-за империалистических бредней. Горькая нужда заста­вила нас подвергнуть столь тяжкому испытанию наше убеждение в преимуществе свободы.

Разрушенное германское хозяйство не могло бы обеспечить немецкому народу никакой основы для существования, если бы ему не удалось в кратчайший срок достичь уровня производительности передовых индустриальных государств мира.

Нам надо было в известном смысле безжалостно и без пафоса признать альтернативу: если в германском хозяйстве и в хозяйствующем человеке еще имеется достаточно силы и энергии, чтобы удачно произвести эксперимент оздоровления через конкуренцию на мировом рынке, тогда путь для восстановления Германии был бы открыт. И тогда, в частности, была бы дана возможность предоставить многим миллионам беженцев подходящее занятие и открыть всему немецкому народу путь к жизненному стандарту, соответствующему понятиям западной цивилизации. Если же у нас не хватило бы этой силы, то успешное восстановление было бы немыслимым. Иными словами, без выхода на мировой рынок и без приготовления к его высшим достижениям у нас не могло бы быть счастливой будущности. Как покупатель сырья и как поставщик готовых товаров, Германия зависит от мирового рынка.

В этом отношении немецкий народ должен быть особенно благодарен помощи по плану Маршалла. Эта великодушная поддержка заслуживает, чтобы ее оценили, прежде всего, за ее моральное влияние. Она дала немецкому народу почувствовать, что он не оставлен всеми, но что ему снова предоставлена возможность соучаствовать в прогрессе свободного мира. Однако экономическое и финансовое значение ее было не меньшим. Федеральное правительство, тем не менее, никогда не забывало, что на его ответственности лежит задача – собственными силами создать предпосылки для того, чтобы мы имели возможность сами оплачивать промышленными товарами ввоз продуктов питания и сырья. Для такой политики стала совершенно очевидной необходимость «открыть ворота» и предпринять попытку, повсеместно признанную, пожалуй, даже жестокой, попытку заставить немецкую экономику пойти по пути повышения уровня его производительности[59].

Таким образом, с того момента, как германская внешнеторговая политика перешла в компетенцию министерства народного хозяйства, в основу ее был положен принцип либерализации в самом широком смысле слова. Это обнаружилось с особенной ясностью во время германского кризиса внешних платежей по ЕПС, когда в феврале 1951 года мы были вынуждены временно отказаться от либерализации из-за долгов в пределах Европейского платежного союза, размеры которых стали угрожающими. Со всех сторон мне даже советовали тогда отречься от принципа свободы и окончательно отказаться в будущем от желания подавать хороший пример. Оппозиция высказала мнение, что при попытке либерализировать европейскую торговлю, нам следовало бы взять на себя роль скромного попутчика (см. главу «Рыночное хозяйство преодолевает плановое хозяйство»).

В противовес подобным близоруким советам наш интерес побуждал нас поддерживать готовность стран, не бывших под таким сильным давлением, путем проявления динамической силы, имеющей конечной целью разрушение существующих плотин[8].

В то время доля западногерманского вывоза в общей сумме экспортных операций на мировом рынке не составляла даже и 3%; при столь скромном размере экспорт не мог содействовать успешному осуществлению дела восстановления. Все мероприятия со стороны ГФР во время упомянутого платежного кризиса с ЕПС (1950—1951 гг.) исходили из намерения и желания спасти принцип либерализации не только для нас, но и вообще, и сделать поэтому возможным скорейшее возвращение к либерализации.

Эта цель была достигнута 8 января 1952 года восстановлением либерализации в размере 56,8% ввоза частного сектора (отчетный год 1949). Своего завершения эта последовательная политика достигла объявлением в «Бундесанцейгере» (№ 233 от 30 ноября 1956 года), что список товаров, которые можно ввозить в неограниченном количестве из государств – членов Организации европейского экономического сотрудничества (ОЕЭС), расширен настолько, что Федеративная Республика практически либерализовала, за небольшими исключениями, частный ввоз из стран ОЕЭС на 100%. Это решение имело место уже раньше в отношении частного ввоза из так называемых «неучаствующих» стран, (то есть из тех стран, которые проводят расчеты через Европейский платежный союз, но не состоят членами ОЕЭС, как, например, Австралия, Вьетнам, Индия, Новая Зеландия, Южно-Африканский Союз).