Записки средневековой домохозяйки - Елена Ковалевская

Я запустила руку в косметичку, чтобы нанести заключительные штрихи, потому как мне не хватало именно макияжа.

Конечно, за год коричневая тушь и гигиеническая помада испортились, ведь в усадьбе мне не для кого было краситься, да и забыла я как-то про них, а вот маленькая коробочка с тенями и коричневый карандаш для глаз должны быть в нормальном состоянии.

По жизни я предпочитала не делать макияж. За компьютером от постоянного напряжения начинали слезиться глаза и, порой не задумываясь, могла потереть их. А в последние два года краситься стало вовсе не за чем, однако минимальный набор косметики я носила в сумочке.

В общем, я рискнула еще немного поколдовать над собой и под внимательными взорами присутствующих приступила. Мистер Патерэн подошел едва ли не вплотную и встал за спиной, подглядывая через зеркало, что же я делаю.

Смущенно улыбнувшись, я аккуратно подвела уголки глаз, и поправила карандашом брови, а кисточкой нанесла бежевые, с перламутровым отливом тени на веки. С краю, в уголках чуть растушевала коричневые и зеленоватые краски, с сожалением отметив, что при постоянном использовании надолго теней мне не хватит. А потом поверх их еще раз подновила подводку в самом уголке. Вроде бы на лице ничего не изменилось, однако мистер Патерэн, едва я закончила, аккуратно взял меня за подбородок и повернул к окну.

— Браво! Чудо… Чудесно! Нет… нет… Божественно! Вдохновенно! Глаза… какими выразительными стали глаза… О да! — и теперь уже он начал хлопать.

Я невольно зарделась. Но ликование тут же пришлось прервать — в комнату зашел лакей и предупредил, что до приема у его величества осталось полчаса.

Мне сунули в руки веер, а мистер Патерэн, не слушая ни каких возражений, решил лично сопроводить меня до королевских апартаментов. Взяв меня за руку, он с гордым видом создателя бессмертного произведения, вывел из покоев и продолжил шествие по коридору.

Встречавшиеся на пути придворные расступались и замирали у стен, внимательно рассматривая меня. Еще бы! С такой помпой и напыщенностью, а главное с кортежем из сторонних наблюдателей и помощников портного, даже проход обыкновенной болонки стал бы событием! А тут целая попаданка!..

Уже подходя к королевским покоям (я определила это по повышенной плотности придворных на квадратный метр коридора и обилию лакеев у дверей) мы повстречали Себастьяна. Тот куда-то отчаянно торопился.

— Милорд! — поспешила окликнуть я его.

Маркиз на мгновение сбился с шага, обернулся и замер.

— Аннель?! — удивленный донельзя наконец вымолвил он, после продолжительной паузы.

Я вымученно улыбнулась, и мужчина направился ко мне, чтобы запечатлеть на руке поцелуй. Но едва он склонился, я поспешила прошептать:

— Прошу, избавьте меня от… от всего этого представления… Прошу!

— Миледи, вы божественно прекрасны! — громко сказал он для всех, и для меня гораздо тише добавил: — Паретэрн устроил показ очередного шедевра?

— Да…

— Я провожу вас! — вновь громко продолжил Себастьян и, забрав мою другую руку из ставших в мгновения ока цепкими пальчиков портного, положил ее на сгиб своего локтя и немедленно повлек за собой.

Галерея, через которую меня повел Себатьян, оказалась довольно длинной. Я даже начала беспокоится, а не опоздаю ли к королю, но мужчина был совершенно безмятежен, разве что, бросал на меня пристальные взгляды.

Наконец я не выдержала:

— Что во мне не так? — осторожно прошептала я.

— Все так, — так же едва слышно ответил мне Себастьян. — Но вы настолько обворожительны, что я не в силах поверить, что рядом со мной не ангел, сошедший с небес, или грация с полотен Алисонских мастеров прошлых веков.

— Тогда может быть вас ущипнуть, чтобы вы мне поверили?

Но Себастьян лишь улыбнулся. Тогда я насколько хватило сил, сжала его.

— Так верите? Верите, что я все та же, что селянка, что встретила вас первый раз у усадьбы на обочине дороги?!

— Что у вас не отнять, так это невероятного упрямства, — возразил мужчина. — Другая бы млела от комплементов, что вам наговорили сегодня, да купалась в лучах неожиданно свалившейся на нее популярности. А вы же, чтобы доказать невероятный пустяк склонны вспоминать самые сложные, можно даже сказать не совсем приятные моменты из своей жизни. Я несколько теряюсь от вашего поведения, — и вдруг, остановившись перед одной из дверей, на миг крепко прижал мою ладонь к своей руке, и произнес: — Мы пришли Аннель. Только об одном прошу вас — не вспоминайте какие-нибудь гадости, когда его величество решит сделать вам комплемент.

И отняв руку, поднес мою ладонь к губам и осторожно поцеловал.

— Вам пора.

Тут же одна из створок двери распахнулась, и невероятно напыщенный лакей в расшитой позументом ливрее торжественно провозгласил.

— Миледи Мейнмор, его величество Дериан Второй ожидают вас!

Себастьян подтолкнул меня, и я вынуждена была сделать шаг вперед.

В просторном зале, ярко освещенном, несмотря на близость вечера, находилось несколько человек. Не рискнув осматриваться, я почти в слепую сделала три положенных шага от двери, и замерла в глубоком реверансе.

— Поднимите к нам свое личико дитя, — раздалось повелительное, и лишь тогда я позволила оторвать взгляд от узорчатого ковра, лежащего на полу.

Перед камином, размером едва ли не во всю стену, в шикарных, весьма похожих на троны креслах сидело трое. Два человека стояли чуть сбоку от кресел, а в отдалении у стены расположился еще один за пюпитром. Все окружающие были разодеты в пух и прах: наряды расшиты каменьями и жемчугами, пальцы унизаны перстнями, даже в ушах у мужчин прозрачными алмазными каплями поблескивали серьги. Разве что стоявший за пюпитром оказался облечен в весьма скромные одежды. В центральном кресле сидел наиболее старший из всей троицы мужчина, и я поняла, что, скорее всего, именно он король.

— Действительно необычное лицо, — словно соглашаясь с ранее не слышимым высказыванием, произнесла дама, стоявшая ближе всего к креслам.

Я с легкостью определила, что ей было хорошо за сорок, но выглядела она чрезвычайно хорошо для этого возраста.

— Но она не похожа на нашу бабку, — полуутвердительно произнес мужчина в центральном кресле, и я получила подтверждение — вот он государь.

Находится в полусогнутом состоянии, когда к тому же колени и ступни находятся в весьма неустойчивом положении, становилось все труднее. Еще немного и я могу шлепнуться этим необычным личиком прямо в ковер. Но на мое счастье буквально тут же было сказано:

— Подойдите ближе.

Я с затаенным облегчением распрямилась и еще сделала три шага по направлению к креслам. Леди Норис не один час провела со мной в наставлениях как правильно подходить, что отвечать, как двигаться… да едва ли не тому, как следует дышать перед королем, тоже научила.