По Закону зверя - Валентин Сарафанов

Сверху посыпались ракшасы. Сотни, тысячи. Снова оскаленные пасти, окровавленные когти, бешеные глаза, яростное рычание, запах смерти.

Жара. Пот заливает глаза. Воздуха не хватает. Зерон затылком опасность почувствовал. Не оборачиваясь, клинок выставил. Ракшас захрипел, рванул когтями металл. Зерон плечом тряхнул. Тварь вниз сползла. Мертвая уже. Вокруг мясорубка, а Зерон спокоен. Вечность и сила. Пройдем. Надо только за мост прорваться. А ракшасы не дают. Лезут и лезут откуда-то сверху, из темных боковых провалов. Но мауронги упорны, в боях закалены. Не знают страха воины Зерона. Мечи против зубов, копья против когтей. Задние ряды в колонне напирают. Тоже желают крови ракшасов. Конь под Зероном широкой грудью тварей раскидывает зубами их хватает, копытами бьет. Медленно, но неотвратимо продвигаются вперед мауронги. Вот и мост. Твари, что пытались скалу в пропасть скинуть, завыли в отчаянном усилии. Задрожала скала. Но поздно. Конь Зерона в три скачка мост преодолел, врубился в яростную толпу. Зерон только успевает мечом махать. Кровь под клинком брызжет. Ракшасы в стороны бросились, своих же подминая, топча, сталкивая в пропасть. Мауронги яростным потоком через мост хлынули. Казалось бы, что все. Кончена битва. Но нет. Рычание раздалось такое, что своды подземелья затряслись. Ракшасы врассыпную, кто куда, бросились. Снова рычание раздалось, и тварь из темноты выползла жуткая. Величиной как десять мамонтов, а может, и более. В сумраке не разберешь. Морда у твари вся в чешуе. Глаз не видно, а может, и вовсе глаз нет. Зачем ей под землей глаза? Пара усов-отростков перед мордой шевелится. Спина панцирем костяным покрыта. Лапы у чудовища с когтями в рост человека, а под когтями еще и клешни торчат. Тварь пасть раскрыла, зубы острые размером с ладонь показала. Ряд за рядом зубы растут в пасти, а меж зубами язык длинный извивается. Снова зарычало чудовище. Мауронги отпрянули, а ракшасы и вовсе исчезли, попрятались. Конь под Зероном захрапел, шарахнулся в сторону. Всякое видел он, а вот такого чудища не встречал.

– Назад! – приказал Зерон. – Назад!

Мауронги отошли к мосту, выставили вперед копья. Чудовище ощупывало перед собой пространство длинными усами-отростками.

Зерон оглянулся. Колонна воинов застыла, ожидая приказа. Вожак мауронгов встретился взглядом с глазами Марквентора.

– Все, не пройдем теперь, – с отчаяньем в голосе произнес тот.

– Что за дрянь? – спросил Зерон.

– Это подземный лев. Он пожирает ракшасов.

– Ракшасов пожирает? Так это хорошо! – довольно воскликнул Зерон.

– Людей тоже. Копьями и мечами его не взять.

– Красавец! – восторженно произнес Зерон. – Просто боевая машина! Подземный лев. Да он же помог нам. Разогнал всю мерзость. Красавец!

Вожак мауронгов спрыгнул с коня.

– Куда ты! – вырвалось у Марквентора. Зерон не оглянулся даже. Он направился в сторону чудовища.

– Красавец, – вновь повторил Зерон. Чудовище беспокойно зашевелило отростками, глухо зарычало.

– Тихо! – жестко произнес Зерон. – За моей спиной – сотни мертвых ракшасов. Они твои. Зачем тебе больше? Нам пройти надо. И мы пройдем. Я пройду, даже если все войско здесь положу. За мной сила стоит. Меч Власти с ней. Мауронг с нами. Мы не остановимся. Отойди в сторону.

Чудовище зарычало. Пасть оскалило. Зерон вперед шагнул. Чудовище отступило нехотя. Еще шаг вперед Зерон сделал. Чудовище попятилось.

– Отойди, – спокойно произнес Зерон и снова шагнул вперед.

Чудовище рявкнуло и медленно развернулось. Его длинный раздвоенный хвост задел стену подземелья. Камни посыпались.

– Вот и славно, – прошептал Зерон, наблюдая, как хвост подземной твари исчезает в темноте. Мрак поглотил подземного льва. Путь был свободен.

Вожак мауронгов оглянулся.

– Вперед! – эхом разнесся под сводами подземелья его приказ.

– Слава Зерону! – раздались восторженные возгласы.

Войска дальше пошли, быстро, нетерпеливо, предчувствуя скорый выход на солнечный свет.

– Это быта настоящая магия, – услышал Зерон голос, оглянулся и увидел удивленные глаза Марквентора.

– Это не магия, – возразил Зерон. – Это сила.

– Магия и сила – одно и то же, – пояснил Марквентор. – Слабый не может быть магом.

– Ты меня поучать вздумал? – ехидно заметил Зерон. – Трепаться – не кули ворочать. Что такое?! Откуда у меня эти фразы в голове? Бред какой-то! От жары, наверное. Скоро там выход будет? Дышать темно. Тьфу ты! Опять не мои слова.

– Скоро, скоро уже, – успокоил Марквентор. – Чувствуешь, свежестью потянуло?

– Нет, не чувствую я свежести. Другим, чувствую, тянет. Близко совсем. Слушай, старик, а ты случайно не того? Воздух тут не испортил? А еще о силе, о магии рассуждаешь. Шучу, шучу, – расхохотался Зерон, видя, как насупился Хранитель. – Ты ведь смелый у нас. Меня не испугался. Пришел. Ты молодец, старик. Молодец. Все как надо складывается. Куда подашься-то, после того как Дерево сожгу? Чего молчишь? Я ведь из замка-то выгоню тебя. Должен же я тебе воздать по заслугам. Ты был не прав, а я всегда справедлив. Могли бы раньше с тобой договориться. Не договорились. Половину войска своего я положил. Но я предусмотрителен. Чиркнул твою дочку по шейке. А у тебя другого выхода нет. С вами только так надо. Знаю. Убил бы меня на месте и не задумался. А теперь нужен я тебе. Тварь. Поучать меня еще вздумал.

Марквентор молчал. В нем клокотала ненависть. Не к Зерону, не к тем воинам, что шли за спиной.

Ненависть к самому себе. Мир переворачивался. Смертный смеялся над Хранителем, поносил его последними словами, а он, Хранитель, некогда могущественный маг, вынужден был униженно молчать.

Ночь нависла над затихшим городом. Последние посетители летних кафе лениво расходились по набережной, рассаживались в авто, а иные направлялись к автобусной остановке в надежде дождаться последних ночных маршруток.

Стрелка – центральная часть этого города, на слиянии двух рек, любимое место отдыха горожан – пустела. Танцевальный мотивчик, одиноко звучавший веселой песенкой в ночной темноте, оборвался, и наступила глубокая тишина. На близлежащих улицах гасли фонари, и только редкие огоньки непогашенных окон в засыпающих домах одиноко светились в темноте. Наступала ночь. Город засыпал, лишь зеркало воды, отражавшее ночные огни, рябило под порывом прохладного ветра. На небо наползали темные тучи, закрывая звезды и луну и погружая землю в густой, вязкий мрак. Капли мелкого холодного дождя упали на землю.

Отблеск молнии где-то вдалеке слабым призрачным светом на секунды отодвинул темноту и проявил темный силуэт человека, неподвижно сидящего на парапете у верхней ступени лестницы, возле памятного камня основателям города. Он ждал.