Место средь павших (Oмара - 1) - Адриан Коул

- Что там такое? - спросил Гайл. Брэнног только пожал плечами:

- Не знаю. Кажется, что-то шевелится под песком.

- Кажется? Или вправду шевелится? - переспросил Гайл нетерпеливо. Сам он ничего не почувствовал.

- Я не знаю.

Прежде чем с губ наследника престола успел сорваться очередной вопрос, стоявшие на краю утеса человечки запрыгали, словно радующиеся празднику малые дети. Сайсифер по-прежнему стояла неподвижно, зато Ратиллик вытянул руку, указывая в сторону пустыни. Там, среди валунов и каменных россыпей, обозначавших границу песчаного царства, по земле вдруг побежали трещины, и целые тучи пыли стали подниматься в воздух. Ратиллик внезапно схватился за голову, точно ослепнув от боли, сделал несколько неверных шагов назад и рухнул на колени. Тем временем трещины в иссохшем дне бывшего океана множились, становясь все более глубокими. Вспомнив, сколько часов пути отделяет их от предгорий, Гайл подумал, что на самом деле это и не трещины даже, а целые провалы, глубокие и длинные, как каньоны. Всем казалось, что они стали свидетелями конца света, да еще и в ускоренном варианте. Огромный кусок пустыни свернулся прямо у них на глазах, будто смятая простыня, и провалился в образовавшуюся под ним яму. Когда разрозненные облака пыли слились наконец в единую тучу, которая поднялась в небо и открыла образовавшуюся пропасть, Земляные Люди в едином порыве повалились на колени и прижались лбами к скале.

- Наар-Йарнок, Наар-Йарнок, - беспрестанно твердила Сайсифер.

И тут из растерзанного брюха пустыни в воздух поднялось существо, при виде которого людям показалось, что они окончательно сошли с ума. Даже сам Ратиллик в немом изумлении взирал на поражающий всякое воображение организм, который прямо на их глазах заново родился из лона земли, долго служившей ему могилой. Одни только размеры его потрясали. Клубившаяся вокруг него пыль не давала рассмотреть его тело во всех подробностях, однако общие очертания угадывались довольно точно. Организм представлял собой наполовину растение, наполовину корабль, как если бы он был творением канувшей в небытие цивилизации, научившейся выращивать транспортные средства на грядках, оснащая их рукотворными деталями. Подобно розовым грибам, он парил, поддерживаемый теплыми воздушными потоками, однако верхняя часть его гигантского корпуса была оснащена чем-то вроде мачт с парусами. Изогнутые бока полурастения-полукорабля были сплошь утыканы длинными жесткими стержнями, которые расширялись на концах, переходя в широкие кожистые листья.

Пользуясь ими на манер весел, корабль грузно продвигался вперед. Множество толстых узловатых корней и оборванных стеблей волочилось за ним, свисая с кормы и днища наподобие якорей, которые нерадивые матросы забыли выбрать перед началом плавания. Весь корпус живого судна снизу доверху покрывали мелкие растения очевидно, паразитировавшие на могучем организме.

- Я это вижу или мне снится? - выпучив от удивления глаза, вопросил Гайл.

Вольгрен, изменившись в лице, добавил:

- Оно живое! Его создала сила, обитающая в этой земле.

- В некотором смысле, - заговорил Ратиллик. - Я пытался вступить с ним в контакт, но в нем слишком много силы и ярости. Его ненависть к тем, кто превратил его вот в это, едва не испепелила меня. Но он не представляет для нас опасности. Злая сила, владеющая этой землей, чудовищно исказила его тело, но не смогла проникнуть в душу. Это - Наар-Йарнок, последний из династии Королей-Чародеев. Боль, которую он испытывает, пребывая в этом обличье, сравнима разве что с гневом, навеки поселившемся в его душе.

Тем временем монстр медленно поднимался все выше. Целые реки песка низвергались с его объемистой спины, комья земли падали с болтавшихся под брюхом корней.

- Но что он будет делать? - изумленно выдохнул Брэнног.

Сайсифер повернулась к нему, улыбаясь.

- Откроет нам путь, - сказала она.

- Почему ты так уверена? - воскликнул, не веря своим ушам, Гайл.

- Он знает, что мы здесь, - ответила не допускавшим возражений голосом девушка. - Он ждал прихода Корбилиана. Многовековая пытка наполнила его непреклонной решимостью. Увидите сами!

Брэнног не верил своим глазам, наблюдая, как изменилась его дочь. Казалось, девушкой вдруг овладела лихорадочная потребность действовать, чтобы насколько возможно помочь Корбилиану. Конечно, он и сам понимал, что никакая жертва не может быть слишком велика, если она принесена ради победы над восточным безумием, но ему никогда еще не доводилось видеть дочь в таком волнении. Девушку как будто подменили. Должно быть, здешняя земля оказывала свое действие на каждого из них. Гайл, например, стал молчаливым и хмурым, его насмешливость как рукой сняло. Ратиллик же, напротив, из немногословного отшельника, почти парии, превратился вдруг в решительного и едва ли не высокомерного военачальника, который точно знает, что нужно делать и к чему приведут его поступки. И каждый из них готов был ринуться в бой, дав полную волю гневу, ярости и прочим разрушительным эмоциям, подавлявшимся на протяжении всей жизни. Но Брэнног понимал, что эти зачатки зла, прочно сидевшие в душе каждого, именно сейчас, как никогда, нуждаются в контроле. Иначе, вырвавшись на свободу, они совьются в твердый ком ненависти, который, пропитавшись искаженной силой этих мест, рикошетом ударит по тем, кто его породил. Зло, обитавшее здесь, отнюдь не было лишено разума. За ним стоял мощный интеллект Детей Горы. Именно они прилагали теперь все усилия к тому, чтобы найти слабое место в душе каждого из своих противников, надеясь таким образом сломить их мощь. Сами же хозяева здешних мест до сих пор не показали своего лица и не обнаружили своих истинных целей.

Когда гигантский организм вырвался из цепких объятий пустыни, Корбилиан и его войско уже начали вторую атаку на покрывавшую каньон растительность. Работа кипела вовсю: гудело пламя, пожирая ядовитую листву и побеги, клубы черного дыма вздымались к небу, пели мечи, утоляя свою извечную жажду ядовитой кровью обитателей зловещего леса. Однако при виде зеленого гиганта, с невероятной для его размеров легкостью воспарившего над предгорьями, все поневоле замерли.

Варгалоу, чья склонность доверять собственным органам чувств значительно поуменьшилась за годы службы Хранителю, решил, что если представшее его глазам зрелище не мираж, то он окончательно и бесповоротно спятил. Однако потом ему, как и многим его последователям, пришла в голову другая, еще более страшная мысль: а что если пустыня выслала против Корбилиана и его армии какого-то непобедимого бойца? На лицах воинов Элберона, да и самого их бравого начальника, отобразился совершенный ужас. Корбилиан, почувствовав смятение в рядах своих солдат, едва успел крикнуть, что это помощь, как Земляные Люди во главе с Игроммом попадали на колени и затянули хвалебную песнь летучему гиганту. Остальные, хотя и не понимали слов гимна, ощутили благоговение, которое маленькие человечки испытывали к невероятному существу, и решили поверить Корбилиану.