Гаргантюа и Пантагрюэль - Франсуа Рабле

Но как мог Бридуа метать кости на протяжении стольких лет – все-таки это для меня непостижимо.

– По правде сказать, я не берусь ответить вам на этот вопрос с полной определенностью, – молвил Эпистемон. – Я могу только высказать следующую догадку: везенье с приговорами объясняется, быть может, тем, что судья Бридуа пользуется особым благоволением Небес и находится под особым покровительством высших движущих сил, и силы эти, видя его простоту и бесхитростность, видя, что он, не полагаясь на свои знания и способности, убедившись в антиномичности и противоречивости законов, эдиктов, установлений и указов, зная коварство адского клеветника, нередко приемлющего вид ангела света, с помощью приспешников своих, как-то: подкупленных адвокатов, советников, прокуроров и прочих им подобных прислужников – черное превращающего в белое и волшебством внушающего и той и другой стороне, что она права, – а вам хорошо известно, что даже для заведомо неправого дела защитники найдутся всегда, иначе не было бы на свете судебных дел, – смиренно поручает себя праведному судие – Богу, призывает на помощь божественную благодать, сознавая всю случайность и шаткость окончательных приговоров, уповает на Духа Святого и, меча жребий, угадывает Его веление и волеизъявление, именуемое нами судебным решением, – силы эти, говорю я, двигали кости и поворачивали их таким образом, что, падая, они принимали положение, благоприятное для того, кто, подав справедливую жалобу, добивался, чтобы законные его права были ограждены правосудием, а ведь мы же знаем мнение талмудистов, что в метании жребия нет ничего дурного и что когда люди полны тревоги и сомнений, воля Божья обнаруживается именно в жребии.

Я бы не сказал, я не склонен думать и отнюдь не считаю, что решать дело метанием костей наудачу, при невероятном криводушии и явной подкупности тех, кто чинит суд в Мирленгском парламенте, хуже, чем отдавать его в обагренные кровью и пристрастные руки этих людей. Особливо если принять в рассуждение, что все их судопроизводство пошло от некоего Трибониана[668], человека бесчестного, вероломного, грубого, зловредного, растленного, алчного и криводушного: он торговал законами, эдиктами, рескриптами, уложениями и указами, – кто больше даст, – и для того нарезал их на кусочки, и это и есть те клочки и образчики законов, коими ныне пользуемся мы, все же остальное, придававшее закону цельность, он уничтожил и истребил из боязни, что если закон, книги древних юристов, а также двенадцать таблиц и эдикты преторов полностью сохранятся, то вся его низость выйдет наружу.

Вот почему для тяжущихся в большинстве случаев было бы лучше угодить в капкан (вернее сказать, это причинило бы им меньше зла), чем согласиться на то, чтобы их права были погребены под ворохом судебных заключений и решений, – недаром Катон высказал в свое время пожелание и подал совет мостить капканами судебный двор.[669]

Глава XLV

О том, как Панург советуется с Трибуле

На шестой день после этого Панург возвратился домой в то самое время, когда к нему из Блуа прибыл водным путем Трибуле.

Панург подарил ему хорошо надутый свиной пузырь, внутри которого звенели горошины, искусно вызолоченную деревянную шпагу, черепаховую охотничью сумочку, оплетенную фляжку с бретонским вином и квартерон бландюроских яблок.

– А что, он правда глуп, как пробка в этой фляжке? – спросил Карпалим.

Трибуле повесил через плечо шпагу и сумку, взял пузырь, съел часть яблок и выпил все вино.

Панург все это время не сводил с него глаз.

– Никогда еще не видел я такого дурака, – а повидал я их более чем на десять тысяч франков, – который пил бы неохотно и не до дна, – сказал он наконец.

Засим он изложил ему суть своего дела в выражениях изысканных и пышных.

Не успел он, однако ж, договорить, как Трибуле вместо ответа со всего размаху огрел его между лопаток, сунул ему в руку флягу, хлопнул по носу пузырем и, покрутив головой, пробормотал:

– Чур меня, чур, дурак помешанный! Берегись монашка, волынка ты бюзансейская с рожками!

Сказавши это, Трибуле отбежал в сторону и стал махать пузырем, увеселяя свой слух приятным звоном горошин. Больше из него нельзя было вытянуть ни единого слова; Панург хотел было задать ему еще несколько вопросов, но тот угрожающе взмахнул своей деревянной шпагой.

– Поздравляю вас! – воскликнул Панург. – Нечего сказать, умно мы придумали! Что он дурак, это никакому сомнению не подлежит, но кто его сюда привел, тот еще дурее, а уж я всем дуракам дурак, коли пустился с ним в откровенности.

– Камешек в мой огород, – заметил Карпалим.

– Давайте хладнокровно обсудим его телодвижения и слова, – предложил Пантагрюэль. – Мне открылись в них глубокие тайны, и теперь меня уже не удивляет, что турки чтут дурачков наравне с мусафи[670] и пророками. Вы обратили внимание, как он, прежде чем заговорить, мотал и тряс головой? Учение древних философов, обряды магов и наблюдения юристов доказывают нам, что движение это вызывается наитием и внушением пророческого духа, каковой, внезапно войдя в слабую и малую субстанцию, – а вы знаете, что большой мозг в маленькой голове не вмещается, – столь сильно ее сотрясает, что, по словам медиков, все члены человеческого тела начинают дрожать, и происходит это как вследствие тяжести бремени и той бурной стремительности, с какою оно упадает, так и вследствие неспособности органа носить это бремя. Вот вам наглядный пример: когда нам приходится натощак поднимать кубок с вином, то руки у многих трясутся.

Прообраз этого мы находим еще в глубокой древности, у прорицательницы Пифии: прежде чем начать предсказывать, она всякий раз трясла свой лавр.

Еще пример: Лампридий утверждает, что император Элагабал, дабы заслужить славу пророка, на празднествах в честь главного своего идола, окруженный фанатиками-скопцами, у всех на виду тряс головой.

Еще пример: Плавт в своих Ослах сообщает, что Саврий, когда шел, мотал головой, как сумасшедший, как невменяемый, наводя страх на прохожих, а в другом месте Плавт, говоря о том, почему тряс головой Хармид, объяснял это состоянием экстаза.

Еще пример: у Катулла в Берекинтии и Аттисе менады, вакханки, Вакховы жрицы, с ветками плюща в руках, трясут в пророческом исступлении головами; так же точно трясли головами и оскопленные жрецы Кибелы, когда совершали свои обряды, откуда, как уверяют древние богословы, и происходит ее имя, ибо ѓubidtan означает вертеть, крутить, трясти головой, свертывать шею.

Еще пример: Тит Ливий пишет, что в Риме во время вакханалий, глядя на мужчин и женщин, можно было подумать, что они обрели пророческий дар, ибо все тело у них сотрясалось и корчилось, а ведь таков общий голос философов и таково мнение народа, что пророческий дар, ниспосылаемый Небом, неизбежно вызывает исступление и сотрясение всего тела, которое сотрясается и вздрагивает не только тогда, когда оно этот дар приемлет, но и тогда, когда оно его выказывает и обнаруживает. Вот почему Вивиан, выдающийся законовед, утвердительно отвечал на вопрос, считать ли здоровым раба, который, находясь среди исступленных фанатиков, вдруг заговорил бы и, тряся головой, стал бы прорицать.

И еще: мы знаем, что в наше время наставники и педагоги, дергая и деря своих учеников за уши, трясут их головы, словно горшок за ручки, – ведь, согласно учению египетских мудрецов, уши есть орган памяти, – с целью вновь вперить их разум, который случайно был отвлечен посторонними мыслями и как бы ошеломлен не идущими к делу треволнениями, в благую науку – философию, чему пример мы находим еще у Вергилия, сообщающего о том, что Аполлон Кинфий ущипнул его за ухо.[671]

Глава XLVI

О том, как Пантагрюэль и Панург no-разному толкуют слова Трибуле

– Трибуле говорит, что вы дурак. Но какой дурак? Дурак помешанный, который на старости лет хочет связать и поработить себя брачными узами. Он говорит вам: «Берегись монашка!» Честью клянусь, что вам приделает рога именно кто-нибудь из монахов. Вы видите: я ставлю на карту свою честь, а я не больше бы дорожил ею, будь я единодержавным и миролюбивым владыкой Азии, Африки и Европы.

Наш морософ[672] Трибуле внушает мне глубокое уважение, уверяю вас. Все прочие оракулы и советчики вполне примирились с тем, что вам суждено быть рогоносцем, однако ж ни один из них точно не указал, кто соблазнит вашу жену и наставит вам рога. Доблестный же Трибуле это вам открыл. Позорные то будут рога, постыдные в высшей степени! Вам нужно, чтобы какой-нибудь клобук осквернил и опоганил ваше брачное ложе?

Еще он сказал, что вы станете похожи на бюзансейскую волынку с рожками, а это значит, что из вас выйдет славный рогач, роговид, рогобраз. И, подобно тому как он сам, намереваясь выпросить у короля Людовика Двенадцатого соляные откупа в Бюзансе для своего брата, выпросил волынку, вы, собираясь жениться на женщине порядочной и честной, непременно женитесь на распутной, сварливой и крикливой бабе, докучной, как звук волынки.