Коллапс. Гибель Советского Союза - Владислав Мартинович Зубок

симпатизирующим сильной руке, восприимчивым к радикальному популизму, но отождествляющим себя с распадающейся сверхдержавой.

День голосования 12 июня прошел спокойно. Наблюдатели, как российские, так и западные, признали выборы свободными и честными. Огромный государственный аппарат, КГБ и местные власти не вмешивались (а возможно, и не могли вмешаться) в исход голосования. Горбачев безусловно выполнил свою часть соглашения с Ельциным. Тот набрал 57,3 процента голосов и победил в первом туре. Активнее всего за Ельцина голосовали Москва, Ленинград и другие крупные города, промышленно развитые районы, а также более образованные и молодые избиратели. Рыжков сильно отстал, набрав 16,85 процента голосов. Третье место неожиданно досталось демагогу Жириновскому, которого поддержали 7,8 процента избирателей.

В тот же день состоялись и другие выборы. Жители Ленинграда и Москвы выбирали мэров своих городов – наделенных большей исполнительной властью, чем главы городских Советов. Москва проголосовала за Гавриила Попова, а ленинградцы – за Анатолия Собчака, оба были яркими фигурами в «Демократической России». Двумя годами ранее Андрей Сахаров рекомендовал перенести столицу России в другой город, а Москву оставить всесоюзным центром. Причины для такой перестановки были очевидны: Москва – общая столица для всех советских граждан. Однако теперь она перешла под контроль российских демократов, и Ельцин полагал, что «город на семи холмах» должен стать столицей России, а Кремль – его резиденцией.

Победа Ельцина принесла ему международное признание. Его поздравили британский премьер-министр Джон Мейджор и канадский глава правительства Брайан Малруни, президент Франции Миттеран, предшественница Мейджора Маргарет Тэтчер и президент Чехословакии Вацлав Гавел. Российский лидер ждал признания Джорджа Буша. Он все еще помнил свой первый злополучный опыт в Вашингтоне в 1989 году, когда к нему отнеслись с пренебрежением. Теперь он хотел вернуться в столицу США триумфатором. Несколько месяцев люди Ельцина пытались договориться о приглашении от Буша, но Белый дом проинструктировал американского посла не давать Ельцину никаких авансов[751].

В мае Бурбулис принимал у себя друзей и спонсоров из числа американских правых, главу американской политической организации «Моральное большинство» Пола Вейриха и миллиардера Боба Крибла. Они говорили гостям, что в России скоро восторжествует демократия. Американцы были поражены: «Вы утописты. [Советская] Империя очень сильна и очень жестока», – говорили они. Вместе с тем, гости из США сказали, что пора снова представить Ельцина американской политической элите и общественности. Они предложили пригласить его в Вашингтон в качестве гостя конгресса. Поначалу Ельцин отверг эту идею: либо он приедет как гость президента США, либо визит не состоится. Американцы заметили, что Ельцин, возможно, не в курсе, но Конгресс по конституции ничем не хуже президента, и если Ельцина пригласит высший законодательный орган Соединенных Штатов, то и Буш не сможет его игнорировать. По возвращении в Вашингтон «друзья российской демократии» пустили в ход свои связи. Конгрессмены-республиканцы, в том числе лидер сенатского большинства Джордж Митчелл, а также сенаторы-тяжеловесы Роберт Доул, Стром Тэрмонд и Джесси Хелмс, пригласили Ельцина выступить перед конгрессом. Андрей Козырев, молодой министр иностранных дел РСФСР и доверенное лицо Ельцина, договорился о его встрече с лидером крупнейшего в США объединения профсоюзов AFL–CIO Лейном Керкландом, главой Пентагона Ричардом Чейни и министром торговли Робертом Мосбахером. Аллен Вайнштейн, друг Ричарда Никсона и основатель вашингтонского центра по продвижению демократии за рубежом, пригласил Ельцина на церемонию для вручения тому премии за демократизацию России[752]. Еще до оглашения результатов выборов в Москве Белый дом объявил, что Буш примет Ельцина в ходе его официального визита в США. Позже Бурбулис сказал Криблу: «Боб, это твоя заслуга»[753].

Владимир Лукин, который тоже участвовал в подготовке поездки Ельцина, был обеспокоен сильным креном его команды в сторону американских правых. Находясь в Вашингтоне в мае, Лукин встретился с Генри Киссинджером. Сильная демократическая Россия поможет стабилизировать, а не разрушить Советский Союз, что было бы хорошо и для Соединенных Штатов с Западом, утверждал Лукин. Патриарх американской реальной политики с этим, похоже, согласился. Кроме того, Лукин связался с Александром Солженицыным, который жил в Кавендише, штат Вермонт. Встреча Ельцина со всемирно известным русским писателем, известным своей острой критикой американской демократии, могла бы скорректировать чрезмерно восторженный «американизм» российского лидера. Но Бурбулис использовал свое влияние, чтобы воспрепятствовать этому замыслу. В итоге Ельцин оказался «слишком занят», чтоб увидеться с Киссинджером и Солженицыным[754].

19 июня самолет Ельцина приземлился на авиабазе Эндрюс в Мэриленде. Отсюда начинали свои официальные визиты в США Хрущев, Брежнев и Горбачев. На следующее утро российский избранник в сопровождении Бурбулиса, Козырева и Лукина посетил Пентагон, где заявил Чейни, что Россия готова демонтировать советскую оборонную промышленность. Затем состоялась встреча с Робертом Мосбахером и бизнесменами в Министерстве торговли – Ельцин сказал им, что экономика и ресурсы России «открыты» для частных инвестиций. Во второй половине того же дня Ельцин прибыл в Белый дом для встречи с Бушем. Перед визитом американский президент прочел записку Скоукрофта, в которой рекомендовалось развивать отношения с Горбачевым и Ельциным параллельно. Сделать это, по мнению президентского советника, было совсем несложно – каждый из них нуждался в одобрении и признании Америки даже больше, чем прежде[755].

Выступая перед прессой в уютном «саду роз» у Белого дома, президент США приветствовал гостя как «первого демократически избранного лидера за всю… тысячелетнюю историю России». Он тут же сбалансировал это заявление ремаркой о том, что «смелая политика» президента Горбачева стала решающим фактором, «который позволил нам покончить с холодной войной и сделать Европу единой и свободной». Затем хозяин и гость прошли в Овальный кабинет. В присутствии советского посла Буш сказал Ельцину: «Я – президент США, а Горбачев – президент СССР, и поэтому мы будем взаимодействовать друг с другом. Но это не значит, что мы не можем вести дела с вами». Ельцин был рад, что Буш наконец-то принял его в качестве международного партнера. Он сообщил, что Союзный договор, вероятно, будет подписан в июле, но Грузия и три прибалтийские республики выйдут из состава Союза[756].

Ельцин говорил и о других возможных сценариях: Россия в случае срыва Союзного договора благодаря двусторонним экономическим соглашениям с республиками «сохранит экономические договоренности». Он добавил, что при любом из вариантов вся оборонная промышленность, нефть и газ, а также остальные ресурсы на территории РСФСР, будут под его контролем, поэтому западным нефтяным компаниям следует иметь дело непосредственно с российским правительством. «Мы больше не нуждаемся в услугах из центра. Нам не нужна командная система. Мы хотим ее уничтожить… Весь бизнес будет свободным», – пояснил Ельцин[757].

Находясь в Белом доме, российский президент неожиданно стал участником странного