Хочу твоим первым - Инна Стужева

Глава 39 Навстречу

"Иногда нужно сделать шаг назад, чтобы стать ближе".

Арина

- Ну, как сегодня прошел твой рабочий день? – спрашивает за поздним ужином тетя, а я поскорее набиваю рот макаронами, чтобы не пришлось отвечать на этот ужасающий до дрожи вопрос.

Тетя сидит напротив меня, устроив подбородок на согнутых в локтях руках, и, кажется, никуда не торопится.

Пользуясь тем, что разговаривать с полным ртом считается неприличным, я просто киваю ей в ответ, давая понять, что день прошел хорошо. - Сколько доставок получилось сделать? – не отстает любопытная тетя.

Можно бы назвать цифру, но так открыто врать я еще не научилась, а потому стараюсь скорее перевести тему.

- Тетя Галь, одна моя подруга устроилась работать моделью, - говорю я, прожевав, - и эта работа намного выгоднее работы курьером. За три часа фотографии в зимних пальто платят…

Я называю сумму, в три раза меньшую, чем заплатила мне за работу Марта Сергеевна, иначе тетя точно заподозрит что-то неладное.

- Что?

Тетины брови грозно сходятся на переносице.

- Арина, ты опять за свое!

- Но платят лучше и работа интереснее намного, выгодно, - пытаюсь давить на разум я.

- Сколько бы не платили, Арина. Нет, нет и еще раз нет! И твои родители полностью со мной согласятся.

- Ну теть Галь, ну почему?

- Арина, не делай мне нервы! Я тыщу раз тебе уже объясняла, в таких профессиях все идет через постель.

- Но моя подруга…

- Все, разговор окончен.

И тетя с силой хлопает ладонью по столу и поднимается с табурета.

- Пусть лучше меньше, но честным, честным трудом.

- Но…

- Не возражай мне, нет и нет! Да и потом, работа курьера, оказывается, отличная подработка с точки зрения личностно гороста. Если покопаться в биографиях, даже самые успешные личности часто начинали как раз с работы курьером. Вон в «Пусть похвалят» в каждом выпуске об этом только и говорят. Так что, доедай давай и иди укладывайся спать.

Уже лежа в кровати, я закрываю глаза и проживаю заново наш сегодняшний вечер с Гордеем.

Все в нем мне понравилось и вызывает приятные волнующие ощущения.

Каждая минута, каждая секунда, проведенная с ним, формирует огненной жар где-то внизу живота, который потом взрывается острыми ослепительными по яркости молниями.

Раскатывает жаром сантиметр за сантиметром. Заполняет огненной лавой. Потопляет.

То, как он кормил меня десертом, а потом доводил до исступления поцелуями сначала в медленном танце, а потом в салоне его шикарной машины.

Каждый миг нашего свидания важен и драгоценен для меня.

Когда Гордей предложил посидеть у него на коленях, я сомневалась лишь какую-то долю секунды, а потом кивнула и начала осторожно перебираться, чтобы оказаться поближе к нему.

Села и уцепилась за его плечи, словно человек, тонущий в пучине, хватается в последний момент за спасательный круг. И замерла так, не в силах продвинуться дальше.

Гордей отцепил мои руки от своей одежды и обвил ими свои плечи.

- Вот так будет удобнее, Бельчонок, - произнес, как мне показалось, с нежностью.

Удобнее, но и гораздо ближе к его лицу, глазам, губам.

Мне ничего не оставалось, как самой осторожно и почти невесомо поцеловать его в чуть приоткрывшийся рот.

Он хрипло застонал в мои губы, и поцеловал нежно-нежно. Так осторожно, словно зеркаля, не спеша пробуя на вкус.

Сердце переполнялось от эмоций и стучало часто-часто. Его билось вместе с моим в унисон.

Я обхватывала ладонями его лицо, проводила пальцами по скулам, гладила и зарывалась пальцами в волосы. И все целовалась с ним, исступленно целовалась.

...

А потом приходит сообщение от него о новом свидании, которое он хочет закончить в его квартире.

Сон итак не шел, а теперь его просто как рукой снимает.

Он не настаивает пока, но намекает. Да что там, почти прямо говорит. Хочет продвижек в отношениях, более близкого контакта. А я…я даже не смогла тете признаться в том, где работаю на самом деле. Неужели мне хватит духу, играть в игры с ним?

…

- Гордей, как называется фильм? – спрашиваю я, едва мы заходим в кинотеатр.

- Не все ли равно, Бельчонок, - пожимает он плечами.

- Как это понимать? – недоумеваю я.

- Понимай так, что со мной это будет происходить не так, как с твоим бывшим.

- Я не понима…

И тут же осекаюсь, догадавшись, на что именно он сейчас намекает.

И стесняюсь жутко.

Но едва свет гаснет, а Гордей придвигается ближе ко мне и провокационно целует в шею, как стеснение мигом пропадает, и я сама подставляюсь ему для новых горячих поцелуев.

…

- Арин, помнишь, о чем мы договаривались вчера? – спрашивает Гордей, едва мы выходим на улицу.

Он стискивает мои пальцы в своих, тянет меня к машине.

- Гордей, я вынуждена отказаться. Я…не хочу ехать к тебе. Отвези меня, пожалуйста, домой, - выпаливаю, несмотря на существенные перебои с дыханием.

- Гордей тормозит, я чуть не налетаю на его плечо. Останавливается, хватает мою голову в свои ладони.

- Словно ножом режешь, - произносит еле слышно.

Впивается взглядом в мои глаза, будто надеется там что-то отыскать.

- Извини.

- Ничего, это ожидаемо.

- Прости.

- Прекрати все время извиняться, Бельчонок. Это твое право и твое решение.

- Просто я хочу, чтобы ты правильно понял меня.

- Кажется, я понял правильно.

Гордей отпускает, отходит от меня, отворачивается. Несколько секунд я оглядываю тревожным взглядом его напряженную спину.

Но вот он резко разворачивается и снова подходит ко мне.

- Окей, Арин, давай так. Мы едем ко мне…на чай. Не будет ничего сверх того, что есть между нами сейчас. Если ты сама не захочешь.

С мольбой заглядывает в мои глаза.

Мне больно говорить это ему, но я отрицательно мотаю головой.

-Нет, Гордей, нет. Не поеду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍