Арктический мост - Александр Казанцев

Ах, как запаздывает биржевой телеграф!

На разнице показаний в двадцать три минуты можно потерять или составить миллионное состояние.

Кто-то стучал в дверь. Мистер Медж поспешно спрятал наушники, прикрыл бумагами телеграфный аппарат с ворохом лент и, недовольный, тяжеловатой походкой подошел к двери.

- В чем дело? Хэлло? Я же просил никого...

Дверь открылась. Мистер Медж посторонился.

- Хэллоу, дэди! - воскликнула Амелия, подставляя щечку для поцелуя.

Мистер Медж прошел к столу, а его дочь стала бегать по кабинету, как разъяренная пантера. Через стиснутые зубы она выбрасывала короткие, отрывистые фразы: - Да, дэди, я здесь... Самолетом. Как я его ненавижу! Я разорвала бы ее собственными руками. Я делала все, чтобы привлечь его к себе, а она... она... Я старалась быть заметной, дэди,- уже плачущим голосом продолжала Амелия. - Я делала все в течение всей моей жизни, чтобы быть заметной... Я ненавижу все эти приемы... Хочу, чтобы он просто любил меня. Я пробовала быть всякой. Дэди, я несчастна!

Амелия упала в кресло и зарыдала. Плечи ее вздрагивали. Чтобы глаза не покраснели, она не вытирала слез, катившихся по ее нарумяненным щекам.

Мистер Медж подошел к дочери.и, гладя ее волосы, спросил: - Бэби, в чем дело? Что-нибудь с Гербертом?

Амелия вскочила, отбросив руку отца.

- Я его ненавижу! Я его всегда ненавидела... Какая-то русская женщина занимает его значительно больше, чем я. А она совсем ничего собою не представляет. Грубая, неизящная, глаза выцветшие. Фи! Я бы не взглянула. А Герберта я ненавижу. О, как я хотела бы ему отомстить! Чтобы он страдал, мучился. Я готова уничтожить то, к чему он так привязан... Пусть ему станет больно. Пусть!

Мистер Медж улыбнулся.

- О, бэби, я очень рад... Мне хотелось предупредить вас о некоторых действиях... действиях, - мистер Медж замялся, - которые я предпринял.

Мистер Медж наклонился к дочери и стал ей что-то рассказывать.

Амелия вскочила и большими, испуганными глазами, которые сразу высохли, смотрела на возбужденного мистера Меджа, размахивающего пухлыми руками.

Биржевой телеграф продолжал сообщать о прыгающем курсе акций. Туннельные продолжали неизменно подниматься, пароходные катились в пропасть.

Мистер Ричард Элуэлл нервно расхаживал между столом и зеркалом, наблюдая за лентой телеграфа. Несомненно, он разорялся. Акции Атлантической компании тащили за собой и акции его заводов.

Что делать? Что делать?.. Неделю назад он вынужден был закрыть четыре завода. Два еще работали, но сегодняшние биржевые операции-они окончательно разоряют ЭлуэлЛ.

В следующую субботу ему уже нечем будет выплатить рабочим их заработок. Что делать?

Заказов нет. Старые аннулированы из-за неустойчивой деловой обстановки.

Проклятый туннель!

Арктический мост победил его на политическом поприще и теперь уничтожает на деловом. Кто этот авантюрист Медж, которому улыбнулось счастье на выборах, который теперь, играя из-за угла, сбрасывает вниз пароходные и его, элуэлловские, акции. О, мистер Элуэлл прекрасно понимает, что все это только ловкая игра Меджа! Он искусственно раздувает успехи строительства. Вероятно, туннелю нужно привлечь новые капиталы. И вот серия статей в газетах - и тысячи дураков и любителей легкой наживы спешат отдать свои деньги мистеру Меджу для -его туннеля взамен выпущенных Меджем бумажек, которые тот назвал акциями. А завтра эти бумажки будут перепродаваться, и кое-кто наживет на этом огромные деньги. Пароходные же и судостроительные акции ничего теперь не стоят, и он, Ричард Элуэлл, инженер, политик и предприниматель, разорен.

Тщетно искал Ричард Элуэлл выхода. Ему нужна была финансовая поддержка. Но кто, кто мог оказать ее? Джон Рипплайн? Но он и сам потерял добрую половину своих миллионов.

Вошел слуга, которому мистер Элуэлл уже третий месяц не платил жалованья.

- Сэр, мистер Кент просит принять его.

Мистер Элуэлл оживился. Кент? Его бывший импрессарио, работавший когда-то у него на жалованье в пятьсот долларов в неделю...

Мистер Кент вошел, как всегда, развязной походкой, жизнерадостный и энергичный. По его лицу нельзя было опредилить ни его возраста, ни настроения. Этю было добродушное и довольное лицо делового американца.

- Хэлло, мистер Элуэлл!

- Хэлло, мистер Кент!

Кент бесцеремонно уселся на край стола, протянул руку к коробке с сигарами. Откусив кончик и выплюнув его на ковер, он начал: - У меня к вам дело, мистер Элуэлл. Не правда ли, ведь вы не являетесь владельцем своих заводов?

Мистер Элуэлл покраснел.

- Откуда вам это известно, сэр? - выпрямился он, гордо откинув назад голову.

- Деб, сэр. Мне сообщил об этом новый владелец вашего бывшего завода.

Мистер Элуэлл опустился в кресло.

- Кто же? Кто?

- Это лицо, сэр, кроме вашего завода, приобрело также и огромное большинство акций Атлантической пароходной компании.

- Джон Рипплайн? - воскликнул Ричард Элуэлл.

- О нет, сэр,-усмехнулся Кент.-г Мистер Рипплайн не в лучшем положении, чем вы, сэр.

Элуэлл овладел собой и, приняв обычный солидно-респектабельный вид, сухо спросил: - Чем же я обязан вашему посещению?

- У меня к вам дело, сэр, как к инженеру с именем. Надо будет возглавить сейчас в газетах кампанию о нецелесообразности эксплуатации заканчиваемого туннеля. Нужно будет выдвинуть новый проект трансконтинентального дешевого грузового сообщения по воздуху через полярный бассейн. Вы предложите от своего имени воздушную трассу с Алеутских островов через полярный бассейн в Европу- экономичную грузовую трассу. По всей этой трассе должны быть организованы промежуточные, перевалочные, заправочные ледовые аэродромы, оборудованные по последнему слову техники, обеспечивающие полеты в любую погоду, аэропорты на айсбергах, циркулирующих близ полюса по замкнутым кривым.

Элуэлл внимательно смотрел в ничего не говорящее лицо Кента и старался понять эту новую для него идею.

- Ледовые аэродромы должны быть организованы на искусственных айсбергах. Мне поручено передать вам вот эти чертежи. Из них вы поймете, каким способом будет создан айсберг под ледовым аэродромом.

Мистер Кент вынул из бокового кармана свернутый лист бумаги и разложил его перед Элуэллом.

Элуэлл молча слушал Кента и рассматривал чертеж. Он был хороший инженер и понял все с одного взгляда.

Наконец он отодвинул от себя чертеж, посмотрел на своего бывшего импрессарио и неуверенно сказал: - Да, но ведь именно сейчас все газеты наперебой анализируют выгоды туннеля.

- Пустое, сэр. Мы с вами начнем доказы вать обратное. Дуг! Публика любит сенсации. Кроме того, лицо, уполномочившее меня на переговоры, имеет некоторый вес.