Фартовое дело - Леонид Влодавец

— Слышал, слышал… — Механик присел на корточки перед дырой. — По-моему, это отсюда шуршало… Ну-ка еще помолчим!

Еще чуть-чуть выждали — и из боковой трубы долетело нечто более членораздельное.

— С-сюда-а… — именно так воспринял Механик то, что услышал.

— Ой, — пролепетала Юлька совсем испуганно, — а вдруг это… Ну, короче, нечистая…

— Какая ж может быть чистота в канализации! — хмыкнул Механик. — Хотя тут, в общем, особо не пахнет. За полвека отмылось. Ладно, посиди-ка ты тут, а я слазаю на разведку. Садись на мешок, если черт явится — крестись и плюйся во все стороны. Опробованное средство. А фонарь я у тебя заберу, пожалуй…

— Зачем тебе туда? — проныла Юлька. — Там тоже круто, все равно не вылезти, труба небось такая же…

— Понимаешь, девушка, раз кто-то зовет, значит, хотя бы посмотреть надо, кто и что.

— Оле-ег, я с тобой! Страшно…

Механик хотел отматерить Юльку за настырность, но пожалел.

— Ладно. Когда я вползу в трубу, будешь меня в подметки подталкивать. Уловила? А когда обратно поползем, задом наперед, просто вытянись в струнку, голову и задницу не поднимай, руки не растопыривай. Я тебя вытолкну.

Механик вполз в трубу с «летучей мышью» в руках. Лед здесь тоже был, но уклон был совсем небольшой, ползти вверх можно было вполне. Тем более опираясь на Юлькины руки. Она, правда, скорее держалась за ботинки Механика, но все равно какую-то опору создавала.

Труба, однако, оказалась ужас какой длинной. У Механика создалось впечатление, будто она чуть ли не стометровой длины. К тому же никого и ничего, способного издавать членораздельные звуки, фонарь не высвечивал. Впрочем, и самих звуков долгое время не слышалось. Возможно, потому, что Юлька все-таки охала и попискивала, а сам Механик гулко пыхтел и все чаще кашлял. В глубине души он хорошо понимал, что эти переползания по заледенелым трубам ему еще крепко аукнутся, но гнал прочь червивые мысли.

Но сомнений по поводу целесообразности движения по трубе неизвестно на чей голос у него с каждым метром становилось все больше.

Во-первых, раз этот гражданин или гражданка призывает «сюда» неведомо из какой дали, то скорее всего сам влип в неприятность и тоже не знает, как отсюда выбраться. Во-вторых, Механик никаких добрых друзей (за исключением Юльки, конечно) в здешних местах не имел. Зато врагов имел по горло и выше. Вполне могло оказаться, что душевный порыв Механика, как и всякое доброе дело, не останется безнаказанным. Наконец, все эти звуки могли все-таки просто почудиться, а труба заведет их с Юлькой в такую даль от коллектора, что они так и заледенеют в этой трубе, но никогда из нее не выберутся. А то, что бетон и лед все больше выстуживают организм, Механик ощущал вовсю.

Он уже решил, что пора давать задний ход и пятиться, пока силы есть, обратно к коллектору, где хоть не так тесно, как в этой чертовой трубе, как вновь услышал голос.

— Я здесь! Сюда! — на этот раз уже совсем четко и намного громче, чем в прошлые разы, позвал женский голос.

Фонарь Механика для начала осветил поворот трубы вправо. Потом, когда проползли через этот изгиб, тот же голос с явной радостью воскликнул:

— Сюда! Сюда! Я тут! — Должно быть, неизвестная дама или девица разглядела в темноте огонек «летучей мыши».

Механик не любил, когда его видят, а он нет, потому что прекрасно понимал: там, впереди, может быть, его та самая жуткая Булка поджидает, которая Юльку подсылала в качестве разведчицы-наводчицы. Ничего хорошего эта встреча не сулила. Но что-то подсказывало ему — бояться нечего.

И он был прав. Продвинувшись еще метров на пять или шесть, Механик осветил фонарем вертикальный колодец, точно такой же, как в доте № 3. А в колодце, сжавшись в комочек, сидела какая-то соплюха, совсем непохожая на Булку. Хоть и длинная, а на морду даже моложе Юльки. Совсем детеныш какой-то.

— Ты кто? — спросил Механик голосом строгого участкового.

— Анюта… Анюта Белкина… — всхлипнуло дитё и разрыдалось от счастья. Когда Механик протиснулся в колодец, а затем еще и Юлька вылезла — эдакий танкистик чумазый! — Анюта повисла у них на шеях и вовсю разревелась.

Механику фамилия Белкин кое-что говорила. Правда, Белкиных в общем и целом почти столько же, сколько Зайцевых или Сидоровых. Но когда он приподнял лампу — главным образом спасая ее от угрозы быть раздавленной в объятиях, дитё-то было здоровенное, оказывается! — волей-неволей рассмотрел заплаканную мордаху и разглядел какие-то знакомые черты.

— У тебя отчество как? — спросил Механик.

— Андреевна… — прохлюпала носом Анюта.

— А папа случайно не вертолетчик? Не майор Белкин?

— Вертолетчик, — удивленно похлопала глазками Анюта и даже плакать перестала. — Только он уже не майор, а генерал-майор…

— Но в Афгане-то майором был, верно?

— Я не помню, маленькая была. Но он там был, это правда…

— Ладно. После разберемся. Как ты сюда попала-то, а?

— На лыжах пришла…

— Вот оно что! — Механик вспомнил лыжню, которую видел с трактора. — Одна?

— Одна…

— И давно тут прописалась?

— По-моему, вторые сутки.

— Как же ты не замерзла тут?

— У меня чай был в термосе и грелка химическая… Только все уже кончилось… — И Анюта опять заплакала.

Черт побери! Вот уж не думал — не гадал… Должок ведь у него, старшего прапорщика запаса, перед этим генерал-майором нынешним. Именно этот вертушечник снял тогда с сопки Механика и полуживого Стаха с обрубками конечностей, наспех стянутыми самодельными закрутками. Стах вон сейчас за душу Механика свечки ставит, а надо бы — за майора Андрюху Белкина. Механик что, только дотащил до вертушки да поорал диким голосом, что, мол, это не «двухсотый», а еще «трехсотый», — и все. А ведь мог этот Белкин послать его по известному адресу? Мог. Имел полное право, потому что перегруз был четкий. Но он и Стаха увез, и Механика прихватил. Рисковал, горы ведь все-таки, воздух не больно плотный, могли лопасти не потянуть, а духари совсем близко…

Конечно, девка у него, видать, с придурью, небось забаловал батяня-генерал. Механик бы своей Лидуське за такие путешествия точно задницу напорол, не пожалел бы. Даже несмотря на совершеннолетний возраст.

— Ты хоть объяснить можешь, зачем сюда приперлась? — строго спросил Механик.

— У меня тут дедушка партизанил. Они тут целый взвод немцев перебили, — ответила Анюта. — Он об этом книжку написал, только ее еще не издали. А рукопись я прочитала, вот и решила сходить…

— Ты где живешь-то?

— В Москве…

— И батя с дедом тебя сюда пустили?! — изумился Механик. — За четыреста верст с гаком? На заминированный остров?!

— Я сама взрослая, — проворчала девица. — И у меня каникулы… Конечно, надо было папу предупредить. Не сообразила.

— А то, что ты тут загнуться могла, соображала?!

Анюта не успела ответить, потому что бетон колодца ощутимо дрогнул и откуда-то с поверхности донесся тяжкий гул взрыва… Того самого, что прогремел на бугре у заваленного коллектора.

БЕСТОЛКОВЩИНА

На тех, кто оставался у джипов и дожидался вестей с острова, взрыв нагнал страху.

— Господи! — вскричала Светка, выскакивая из джипа и глядя на снежную пыль, клубящуюся там, где только что грохнуло. У машин в это время, кроме Булочки и Серого, находились Ежик, шофер второго джипа и четыре охранника. Все повернули головы в сторону взрыва и принялись тревожно переглядываться.

— Там Маузер и Никита… — пробормотал Серый. — Налетели, похоже…

Он знал, что рация была у Маузера, и очень надеялся, что тот сообщит, что случилось. Разумеется, если это не он подорвался. Здесь, около машин, Серый имел полное преимущество. Против Светки и двух «старых гвардейцев», выученных Петровичем, у него было четверо, считая Ежика, который, правда, еще не был посвящен в заговор.

— Громко шандарахнуло… — сглотнув слюну, произнес Ежик. — Это, пожалуй, и в Малинине, и даже в Лузине слышно было…

— Сматываться надо, — тоном доброго совета заметил один из тех охранников, которых Серый считал «своими». — Один взрыв нам менты простили, а насчет второго и побеспокоиться могут.

— И ФСБ тоже… — поддакнул другой охранник, которого Серый намечал к уничтожению.

— Надо на остров бежать немедленно! — рявкнула Светка. — Серый! Командуй тем, что у люка остались, чтоб лезли вниз! Возьми двоих — и туда же.

— С ума сошла? Механик их по одному положит и не чихнет…

— Ты что, оборзел? — вскинулась Булочка. — Быстро делай, что сказали!

Распалившаяся Светка не шутила, в ее руках молниеносно появился пистолет.

— Остынь! — заорал Серый. — Можешь ты иногда, кроме себя, еще кого-то послушать? Подожди паниковать! Сейчас вызову Маузера, может, это само по себе грохнуло… Не волнуйся, все нормально будет, во!