Золото императора - Сергей Шведов

– Заставляешь себя ждать, светлейший Пордака, – обиженно прогудел при виде нотария магистр Фронелий. – Мы с патрикием Руфином и высокородными рексами успели уже по два раза кубки осушить, пока ты там возился во дворе.

Потрясенный Пордака икнул, взмахнул руками и рухнул без чувств прямо под ноги удивленного Фронелия.

– Что это с ним? – спросил магистр у своих сотрапезников.

Глава 8 Восстание готов

Комит Лупициан, едва не ставший жертвой собственного гнева, все-таки сумел живым и невредимым выскользнуть из курии. Он долго отсиживался в какой-то сточной канаве, потом все-таки рискнул выбраться на белый свет. Готы уже покидали город, теснимые со всех сторон опомнившимися легионерами. Лупициан воспрянул духом, поменял запачканную одежду, для чего ему пришлось наведаться во дворец ректора Максима, и наконец-то снова ощутил себя чиновником высоко ранга, полновластным хозяином самой цветущей провинции Римской империи. И хотя в распоряжениях Лупициана никто не нуждался, он все-таки счел необходимым напомнить о себе трибунам и чиновникам, собрав их в разгромленной курии. Его речь была краткой, но энергичной. Вину за кровавую стычку он возложил на готов, назвав их вождей неблагодарными скотами. После чего публично объявил, что покарает их за дерзость. Военные и гражданские чины выслушали комита молча. Собственно, все чиновники отлично понимали, что миру во Фракии пришел конец и что сегодняшняя схватка – это всего лишь преддверие затяжной и кровавой войны, но осудить комита за горячность вслух никто из присутствующих не рискнул. Хотя Лупициан нисколько не сомневался, что очень скоро из объятой пламенем восстания провинции хлынет поток доносов в адрес божественного Валента, где именно комита объявят виновных во всех бедах, обрушившихся на Фракию.

У Лупициана была только одна возможность избежать изгнания, а возможно, и смерти – требовалось во что бы то ни стало разгромить варваров и первым доложить Валенту о триумфе римского оружия. Конечно, сил у Лупициана было не так уж много, но ведь и готы сейчас подавлены тягчайшим поражением и вряд ли смогут оказать достойное сопротивление. Кроме всего прочего, у готов не было конницы, и это давало опытному в военном деле комиту большое преимущество. Следовало собрать в кулак все имеющиеся во Фракии силы, чтобы покончить с варварами одним сокрушительным ударом. Ибо для повторного удара времени Лупициану может не хватить. Комит разослал гонцов во все крепости и города провинции с четким и недвусмысленным приказом, после чего покинул курию с чувством хорошо исполненного долга.

Во дворце ректора Максима высокородного Лупициана поджидал сюрприз в лице трибуна Аполлинария, посчитавшего своим долгом лично доложить комиту о блестяще проведенной операции. Трибун был слегка навеселе, но на ногах держался твердо.

– Значит, обоз вам удалось перехватить?

– Не изволь беспокоиться, высокородный Лупициан, продовольствие в целости и сохранности доставлено на загородную виллу. Нотарий Пордака лично пересчитал все телеги и проверил их содержимое.

– Благодарю за службу, светлейший Аполлинарий, – кивнул комит. – Ты и твои люди оказали империи величайшую услугу.

Честно говоря, трибун так и не понял, за что его так возлюбили комит Лупициан и нотарий Пордака. Дело-то было абсолютно плевым! Какой-то обоз с продовольствием, который к тому же не стоил клибонариям ни капли пролитой крови. И вдруг такая неслыханная щедрость. Мало того, что Пордака отвалил трибуну пятьсот денариев, так еще и Лупициан добавил двести. Вот уж воистину не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

Комит Лупициан разослал гонцов во все концы обширной провинции с требованием направить легионы к городу Маркианаполю. Готы после побоища в городе отошли к Дунаю и затаились в укрепленном лагере. Никаких действий против ромеев они предпринимать пока, похоже, не собирались. Скорее всего, среди готских старейшин нет единства, и наверняка многие из них сейчас проклинают рекса Придияра за то, что он рассорил варваров с Великим Римом. К сожалению, во время схватки в курии погиб рекс Алавива, выступавший за мирное разрешение всех проблем, а вот неукротимый Придияр сумел ускользнуть. Однако Придияр, если верить осведомителям, принадлежал к племени древингов, и вестготские старейшины относились к нему с большой настороженностью. Не говоря уже об остготах. Рекс Сафрак уже утром следующего дня прислал к Лупициану гонца и его устами заверил комита от имени юного Винитара Амала, что остготы не собираются поддерживать вестготов в их неуемных претензиях к Великой империи.

Лупициан, занятый разрешением неотложных дел, только на третий день вспомнил, что от нотария Пордаки не поступило пока никаких вестей. Комит, слегка обеспокоенный долгим молчанием верного сподвижника, отправился на виллу погибшего Максима в сопровождении сотни клибонариев. Вилла, к счастью, оказалась цела. По всему было видно, что волна готских грабежей обошла ее стороной. Это предположение комита с охотой подтвердил старый Алозий, управляющий обширным хозяйством. Он же на вопрос о нотарии Пордаке с готовностью закивал:

– Был он у нас, но два дня назад покинул виллу, тепло поблагодарив меня за гостеприимство.

– А обоз? – вскричал Лупициан.

– Обоз он, естественно, взял с собой, – удивился вопросу Алозий. – От благородной Целестины я узнал, что они отправляются в Константинополь.

Лупициан был потрясен чужим неслыханным коварством до такой степени, что даже на какое-то время потерял способность не только говорить, но и мыслить. Однако после того как он залпом осушил кубок с вином, поднесенный заботливым Алозием, в голове у него просветлело. В конце концов Пордака мог посчитать Лупициана погибшим и договориться с Целестиной о покровительстве другого высокопоставленного лица – префекта Софрония, который с самого начала был в курсе дела, затеваемого хитроумным нотарием.

– Муций, – приказал Лупициан сотнику своей охраны, – скачи по Константинопольской дороге до тех пор, пока не догонишь обоз. Скажи Пордаке, что я крайне обеспокоен его поведением. Передашь нотарию мой приказ: обоз укрыть в Андрионаполе, а ему самому немедленно прибыть в Маркианаполь.

– А если нотарий не согласится следовать за мной?

– Тогда арестуй его и доставь в курию в кандалах.

В расторопности сотника Муция комит не сомневался. За два дня телеги, груженные под самую завязку, не могли продвинуться слишком далеко. Наверняка сотник сумеет догнать Пордаку на полпути к Константинополю, если, конечно, нотарий действительно отправился в столицу, а не переметнулся к восставшим готам. Последний вариант тоже не стоило сбрасывать со счетов, и Лупициан, вернувшись в город, с удвоенной энергией принялся за формирование боеспособного войска. К счастью, перетрусившие чиновники, как гражданские, так и военные, принялись помогать ему с пылом, редкостным в обленившихся людях. Все они отлично понимали, что вестготы не станут долго отсиживаться в укрепленном лагере. Нехватка продовольствия обязательно подтолкнет их к насилию и грабежам, и тогда запылают не только хижины простых фракийцев, но и поместья лучших мужей провинции.