Всей нечисти Нечисть... - Анастасия Вихарева

Красивый и удобный, разве что маловат.

-- Это тебе, -- сказал Виткас. -- Мы решили, что раз ты достал кинжал, все остальное тоже для тебя оставили.

-- В смысле? Все -- это что?

-- Котелок, вещи, рюкзак, стрелы, лук -- вот! Кстати, Борзеевич меньше меня ростом на две головы... Его одежда никому из нас не подошла. Впрочем, как и Манина...

-- Так это они все оставили? Для нас? Они знали?

-- Они. Читал же.

Валимир покачал головой.

-- Лук для меня маловат... Понимаю, подарок, но в оружии есть закон -- не твое, не лапай... Это, скорее тебе...

-- Я себе уже сделал, Ивану отдай, или ребятам... -- Виткас кивнул на молодых ребят, неизвестно как выживших, которые с серьезным видом изучали феномен пещеры. -- Но конструкция сильно продуманная, я по нему размеры снимаю. Стрелы у них необычные, -- Виткас посмотрел на стрелу озадаченно. -- Они пробивают цель на таком расстоянии, когда видеть не обязательно. И целиться. Смотришь и думаешь: "Ах, ты, сволочь!" И стреляй хоть куда, стрела угодит именно в "сволочь".

-- ???

-- И про воду я понял, они стрелы в живой воде вымачивали, в этой, -- Виткас махнул рукой в сторону озера. -- Я и наши замочил. Стрел у нас немного осталось. Но больше сотни оборотней мы положили. Все-таки наше нападение было неожиданным. В лагере оставалось около семисот оборотней, если не считать тех, которые сопровождали Ерепенских пацанов... теперь шестьсот. Если в стычке с черными оборотнями погибла хотя бы сотня, полторы, то пятьсот. По десять на человека... Многовато.

-- И что? -- Валимир попробовал улыбнутся, но мысли были заняты оборотнями.

-- Мы уже и дереву молились и Дьяволу, чтоб подрастил нам его чуть-чуть... В пещере растет дерево, мы срезали ветви и посадили, но за ночь на стрелы все равно не вырастет. Те трое написали, что надо не меньше недели, а вампиры и оборотни здесь будут завтра или послезавтра. Решили ломать стрелы и биться врукопашную. Ребята готовятся. Все понимаем, шансы равны нулю. Если выживем, значит, выживем, если нет, значит, судьба такая. Кстати, котелка мы уже тоже, того -- лишились. Удобная вещь, надо заметить! Но его еще, наверное, можно спасти. Они не тащат продукты, они семена несут. Бросил семечко, полил живой водичкой, а к утру у тебя там и свеколка, и моркошечка, и картошечка. Воду залил, а она раз и вскипела.

-- Где-то я про такой горшочек уже тоже слышал... -- задумался Валимир. -- А куда вы его дели? Этот? -- он посмотрел в сторону костра.

-- Ребята семена бросили, полили и ушли. А он в землю врос.

-- Стрелы дай! -- попросил Валимир.

-- Зачем? -- удивился Виткас.

-- Стрелы, говорю, дай! -- потребовал Валимир твердым, чуть изменившимся голосом.

Виткас зашел по пояс в озеро и вытащил небольшую вязанку, протягивая Валимиру.

-- Это все, что осталось?! -- охнул Валимир.

Виткас кивнул. Валимир развязал стрелы, сложил букетом и направился к костру, оттолкнув парней, которые баловались с котелком.

-- Не игрушка! -- строго погрозил он пальцем, аккуратно сложил стрелы и поставил их в горшок, как букет.

Стрел было едва ли не больше четырех десятков. После этого сходил за водой и наполнил котелок до краев. Сел перед горшком в позе лотоса и застыл.

Возле него начали собираться любопытные.

Кому то начало казаться, что вытягиваются, кому-то, что остаются, как были. Принесли мерило и установили метку. Через полтора часа поняли, подрастают, но не так чтобы очень, сантиметр в час, не более. За сутки двадцать четыре, а стрел нужно было не меньше пяти сотен. Вода в горшке осталась на дне. Воду долили. Стрелы рост ускорили, на концах их набухли и лопнули, освобождаясь листочки, которые быстро стали взрослым листом. В пещере стало светлее, будто заглянуло солнце, засветилась сосулька над плитой посреди озера. Несколько раз полыхнуло и громыхнуло, и все почувствовали запах озона. Половина любопытных ретировалась в безопасный конец пещеры, или вовсе вышла проветриться. Разрядные живчики иногда ударяли над самой головой Валимира.

Еще через час стрелы вытянулись сантиметров на двадцать. Обрадовались. Зашумели. Умельцев по дереву отправили спать. С утра им предстояло хорошенько поработать.

В рюкзаках оставалось пять кольев, посадили рядом, не отвлекая Валимира -- а вдруг успеют до приличной излучины лука вытянуться?! Заметив, что подрастают, сбегали на лестницу в гору, срезали еще штук пятнадцать, какие нашли. Собрали у кого какое было серебро. В основном цепочки, крестики. Не жалели. Со Спасителем против человека самое то, против того же проклятого, а против нечисти толку мало. Крестный ход никогда добром не заканчивался, или расстреляют, или дубиной по спине отходят, или на смех поднимут, или столько трупов, что впору нечистью себя обозвать. Напугать вампира можно только мудрым высказыванием в его адрес и коллективным вразумлением, и крест лучше не на себя, а на вампира положить -- он его как огня боялся. И судиться с ним было бесполезно -- себе дороже. Лучше добром, отдать, а не то отдашь до последнего кодранта. Добро всегда всем отдавать жалко, но ведь и правда, засуживали, если кому-то приглянулось. А обитель Дьявола кресты не жаловала, Дьявол не крестился, он крестил. Тем самым крестным ходом, если голова к доброму царю батюшке повернулась.

Стрелы, видимо, приросли к горшку, и пили соки уже из земли. Росли они ровно, будто под заказ. Кроме дерева росли и грибы, и кочанчики, и в том месте, где семена просыпали, вышли из земли растения, которые никто не ждал.

Еще пятеро изъявили желание объяснить Дьяволу нужду в стрелах. Рост сначала замедлился, на них шикнули. Но сразу после этого из сосульки над плитой вышло белое пламя и разделилось на двенадцать лучей, которые ударили в огромные валуны в рост человека, и сиять они начали точно так же, как до этого сосулька. Лианы на стенах зашевелились. От них потянулись ростки. На сосульку и валуны смотрели с благоговейным трепетом.

По пещере пронесся единодушный вздох облегчения и удивленные немногословные восклицания восторга и ужаса. К тем, которые медитировали, присоединились остальные, не занятые назавтра.

Сидели до утра.

Утром умельцев разбудили. Валимир срезал своим ножом отрасль, и разрезал ее на три равные доли, отдавал на обработку. Стрелы получились что надо. К нему присоединились остальные. Отточенные наконечники окунали в серебро, сносили на вымачивание в озеро, а после шлифовали, затачивая еще раз. Скоро стрел было больше, чем достаточно, они лежали охапками. Обрезь подбирали и складывали в карманы на случай, если рукопашная все же будет. Лучников теперь было порядка двадцати, но стрелять умел не каждый. Виткас провел курс молодого бойца, провел отборочные соревнования, выбирая основных лучников и команду запасных, которые страховали и прикрывали ребят. Самых быстрых стрелков и опытных решено было разместить на плите посредине озера.