Макет мироздания - Алексей Ефимов

Мэйат создали все эти устройства для перевозок и ремонта. Но миллиард лет автономной эволюции сделал машины Линзы совершенно непохожими на предков. Анмай ни на секунду не отключал силового поля. Обитавшие здесь механизмы чаще всего были не гигантскими, а крохотными, невидимыми глазу. Если бы хоть один такой механизм-паразит проник внутрь «Уйты», они вскоре остались бы без нее — в месте, где не было ни пищи, ни воды. Лишь сейчас они поняли, что не только успех их миссии, но и сами их жизни зависят от «Уйты».

Теперь им приходилось спать по очереди. Пока Айэт спал, Уаса вела «Уйту», другие высматривали живые машины, отгоняли их или вызывали помощь. Вэру приходилось доверять дезинтегратор то Юване, то Лэйкису. Скоро девушка обращалась с этим оружием гораздо лучше, чем он.

Однажды, когда они сели, укрывшись между двумя стальными массивами, и смотрели на очередное сражение в небесах, Айэт сказал Вэру:

— Мы встречали на пути много скверных вещей. Но это — самая худшая. То, что должно сохранять Линзу, разрушает ее. Мы должны это прекратить.

— Попробуем — если доберемся до центра, — ответил Анмай, глядя вверх. — Мне кажется, что управляющая суть является единственной и расположенной возле питающей сути. Это следствие необходимости, а значит, так оно и будет.

Айэт промолчал. Он тоже смотрел вверх. Там, на фоне беззвездного черного неба, в котором сияло неспокойное огненное солнце, сверкали вспышки.

Диски наступали, стремясь захватить необходимый им для воспроизводства материал. Как и все хищники, они не могли получать его непосредственно. Им приходилось ловить и поедать другие, более слабые машины. Те сопротивлялись, показывая не только наличие разума, но и неплохую организованность. Лишь поляризующие очки спасали глаза наблюдателей — столь сильно было сверкание лазеров, выбивающих гигантские фонтаны искр из боков атакующих дисков. Когда сталкивались разнозначные силовые поля, вспыхивали ослепительные огненные шары и через несколько секунд до «Уйты» доносился сокрушительный грохот. У дисков не было лазеров, но они умело использовали свое единственное оружие — удары несфокусированным силовым полем обратной полярности. Те не только проламывали защиту, но часто и сжигали оборонявшуюся жертву. Взрывы были столь сильны, что немногим уступали взрывам атомных бомб. Лишь силовое поле спасало «Уйту» от разрушительной мощи ударных волн. Она лишь содрогалась, вжимаясь в металл.

Чаще всего эти сокрушительные удары не достигали цели, но иногда шары и многогранники сминались, раскалывались и падали вниз. Диски ловко подхватывали раскаленные обломки на лету, или подбирали упавшие. Анмай невольно рассмеялся, наблюдая как один из дисков — черная громадина в несколько раз больше «Уйты», — встает на ребро и ёрзает, пытаясь с помощью силового поля подобрать обломок, завалившийся в проем. Обычно такие операции проходили гораздо успешнее. Диски, сумевшие захватить достаточно большую массу, немедленно взмывали вверх и исчезали в небесах, поглощая добычу уже на лету.

Но и для них охота не была безопасным занятием. Один диск, атакованный со всех сторон многогранниками, раскололся под страшными ударами полей и лазеров. Вспыхнуло огненное облако, затем несколько чудовищных обломков, соединенных уже лишь сетью электрических разрядов, рухнули вниз, сминая бронированные здания, как бумажные. Удар был столь силен, что даже сталь под «Уйтой» содрогнулась.

Диски не могли подобрать все обломки и вокруг них немедленно начиналась возня менее крупных машин. Не участвуя в схватке, они набрасывались на обломки, буквально всасывая их через сотни вихрящихся лучей, словно пожирающие падаль гиены. А впрочем, они и были ими. Как и биологическая, машинная эволюция заполняла все доступные ниши. Здесь были свои аналоги растений — металлоядные, достигавшие порой огромных размеров. Их объедали искусственные насекомые, вились рои кристаллической мошкары. В металлическом шлаке жили кибернетические бактерии, а у машин побольше были паразиты. Конечно, мертвая эволюция не копировала живую и была, возможно, даже сложнее. Но рисковать, выясняя, так ли это, они не могли.

Айэт думал совсем о другом.

— Знаешь, я сочувствую дискам, — глядя на «гиен», облепивших останки упавшего, сказал он.

— Я тоже. Они уже много раз спасали нам жизни, — тихо ответил Вэру.

— Да, но они спасают и всю Линзу. Если бы не они — все это настолько бы расплодилось, что сожрало бы всю ее внутренность.

— Ты прав, — подумав ответил Анмай. — Наверно, они изначально созданы хранителями, стражами Линзы, а может, и сейчас ими остаются. Кто-то же должен отгонять этих лазерных крыс от основных механизмов? И они, несомненно, наиболее разумны из всех здешних обитателей. Но говорить с ними мне не хочется. Чем меньше внимания мы привлечем — тем больше у нас шансов. Впрочем, — Анмай усмехнулся, — это, наверное, говорит моя лень.

Вдруг он заметил отбившийся от стаи дырчатый многогранник, стремительно приближавшийся к ним. Айэт (сейчас была его очередь пользоваться дезинтегратором), тоже встревожился. Он выстрелил и попал в цель, но луч лишь выбил фонтан искр. Многогранник дернулся, но продолжал приближаться и вдруг открыл ответный огонь.

Из центрального отверстия вырвался ослепительный, огненно-белый шнур лазерного луча. Никогда раньше обитатели Линзы не проявляли такой агрессивности. Луч раскроил ворота ангара и чуть не снес Вэру голову. Лэйкис, дежуривший в рубке, мгновенно бросил платформу вверх, но многогранник был гораздо маневреннее «Уйты». Чтобы уйти от следующего выстрела, способного разрезать их пополам, юноша так резко свернул в сторону, что восьмисоттонная платформа опрокинулась набок.

На пластик купола из бассейна хлынула вода. Анмай едва успел вцепиться в ограждение и повис в воздухе. Айэт падая налетел на прутья ограды, сильно ударившись об них. Он едва не свалился вниз и сам не понял, как удержал в руках дезинтегратор. В глазах у него потемнело от зверской боли. Не обращая на нее внимания, он поднял оружие и, дождавшись, когда виртуальный излучатель достиг полной мощности, нажал спуск.

Он почти не мог целиться и сам был удивлен, что попал. На сей раз многогранник окружила корона бледного пламени, он завертелся и камнем рухнул вниз. Айэт видел, как многометровая глыба стали врезалась в поверхность, пробив броню крыши и наполовину войдя в пролом.

Корпус многогранника раскололся, из расщелин вырвалось пламя, электрические разряды, поднялся столб дыма. Потом все стихло. «Уйта» медленно, словно нехотя, вернулась в нормальное положение.

Вскоре сражение пошло на убыль. Насытившиеся диски исчезли в небесах, все прочие машины вернулись к своим обычным занятиям. Так как материал был нужен им лишь для ремонта и воспроизводства, они не нуждались в пище. Энергию они получали либо при термоядерном синтезе, используя влагу воздуха, либо подключаясь к силовым сетям Линзы. Иногда они сражались и между собой, но обычно были не слишком агрессивны.

В те редкие минуты, когда не нужно было маневрировать или стрелять, экипаж наблюдал за окружавшей их странной, живой техносферой. Теперь «Уйту» сопровождал целый шлейф любопытствующих штуковин самой странной формы. Большую часть времени эти машины кочевали в поисках энергии и пищи, или, как вдруг подумал Анмай, в поисках новых впечатлений. Ему бы тоже хотелось вести такую жизнь. Ведь машины Линзы жили практически вечно… пока их не разрушали более сильные.

Айэт, глядя на блестящие в лучах солнца грани легко порхающих в воздухе тысячетонных громадин, уже перестал удивляться бесконечному многообразию реальности. Ему казалось, что именно такой и должна быть настоящая жизнь.

А жизнь до появления его звезды казалась ему лишь длинным и скучным сном.

С каждым днем пути они встречали все больше необычного. Их всех интересовало, почему за миллиард лет весь доступный материал не превратился в одушевленные машины. Анмай объяснил, что все дело в химическом составе: для строительных конструкций достаточно одного-двух элементов, но для производства саморастущих машин их нужны десятки и даже сотни. В таком случае, правда, возникала иная проблема: откуда брались эти редкие элементы, чтобы цикл воспроизводства не прекращался?

И однажды они увидели — откуда.

Лэйкис первым заметил вдали поле ослепительно сиявшей расплавленной стали. Металл бурлил, он тек вверх, шевелился и застывал, образуя остовы зданий. Все они удивленно смотрели на это поразительное зрелище. Внизу, прямо на их глазах, из пламени возникал целый город. Анмай, приглядевшись, заметил, что растущие здания окружает знакомое ему сияние пластического поля и уже остывший металл тоже течет, принимая удивительно тонкие формы. Это выглядело жутко, но уже не пугало. Теперь он знал истинное предназначение пластиполя и смотрел на него с восхищением. А там, в городе тварей, он видел лишь жалкую, выродившуюся ветвь.