Леди Малфой - Rishanna

Габриэль заинтересовался происходящим и тоже обернулся, но не так деликатно, как я, а всем туловищем, и уставился в зеленые глаза Гарри, которые тот просто не успел спрятать, словно загипнотизированный моим сыном. На нас уставились десятки любопытных, и я почувствовала, что краснею!

— Габриэль, отвернись сейчас же!

— Нет!

— А я сказала, отвернись!

— Я отвернусь, когда захочу! — сын не спорил, он констатировал, так как чувствовал себя в Хогвартсе хозяином положения, что бесспорно, если учесть, какие важные для мира знания носил в себе, и кто был ему всю жизнь примером для подражания.

Джеймс, удивленный не меньше Доминика и Эйдена, тоже уставился на Габриэля, но тому не понравилось подобное вмешательство, и младший Поттер моментально согнулся, словно от кишечных колик. Джинни запричитала, Безголовый Ник перестал пугать малышей, а я схватила своего старшего за шкирку и силой повернула его лицом к столу.

Габриэль не рассердился на столь грубое поведение матери, его голова была занята другими мыслями. Я не сразу заметила, что глаза у ребенка расширены от ужаса, а когда заметила, то вслушалась в еле слышный шепот:

— Он что-то знает, знает, и расскажет, сегодня расскажет…

Инцидент замяли. В зал запустили летающие канделябры, а на головы гостей замка преждевременно опрокинули не один фунт конфетти. Затем на трибуну вышел директор, ничем не отличающийся от профессора, в моей памяти, конечно. Зал в тот же миг взорвался аплодисментами и приветственными криками.

— Директор сила! — кричали мужчины и одобрительно кивали головами.

— Такой милый… — замечали некоторые мамаши, потупив взоры. Услышав в первый раз эпитет «милый» по отношению к Северусу Снейпу, я чуть было не забыла где я, и кто я, настолько не подходило подобное определение высокому раздраженному мужчине средних лет с сальными волосами и репутацией самого злобного профессора школы чуть ли не за всю её историю!

— Такой верный! — раздавалось в основном по обе стороны от меня. На такое замечание возразить было нечего. Даже чересчур верный, к несчастью для моей семьи…

Стол Гриффиндора, как нетрудно догадаться, был полупустым и звуков за ним сидящие не издавали. Разве только Гарри и Джинни громко, и даже как то остервенело хлопали, не обращая внимания на недоумение остальных родителей того же факультета.

Я не ожидала ничего особенного от приветственной речи Северуса, ну не о закупорке смерти ему было вещать, в самом деле? Он говорил сухо, сжато, что естественно, но не смотрел на Габриэля и отворачивался от Слизеринского стола так рьяно, как только позволяли физиологические особенности шеи! Ни единого взгляда, ни даже намека на взгляд! Габриэль вытянулся в струнку, в надежде увидеть глаза своего будущего профессора Зельеварения, а эту должность Снейп не оставил, но тщетно! От злости сын заскрежетал зубами.

— Мама, познакомь меня с ним, мне очень нужно! — сказал сын сразу же, как только Северус замолк, а Макгонагал огласила список ответственных за экскурсантов. Директора в нем не значилось, и я поняла, зачем он махнул палочкой из-за спины Минервы, наверняка должен был вести предполагаемых слизеринцев в подземелья, но передумал.

— Как бы тебе объяснить… Может, не стоит? Ты же знаешь, это маму расстроит… — я хваталась за соломинку, но Габриэлю было плевать на мои чувства.

— Если ты сейчас же меня не представишь, то они, — он указал на толпу, закрывающую собой желанную цель, — освободят путь сами! — какую именно гадость он мог бы наслать на мешавших ему людей, я предпочла так и не узнать.

— Дети, — обратилась я к притихшей компании, — вас дядя Драко поводит, он знает подземелья не хуже Малфой-мэнора. Идите, не заставляйте себя ждать!

Габриэлю ничего не бывает нужно «просто так», и я немного кривила душой перед сыном, ведь хорошо понимала, если надо, значит надо. Потому набрала в грудь воздуха и двинулась в самую гущу волшебников и волшебниц, держа руку ребенка в своей.

— Не дрожи, мам, все будет хорошо!

— Да будет, когда-нибудь обязательно будет, когда только… — пожаловалась я неизвестно кому.

Передо мной все подобострастно расступились и зашептались.

— Какой милый мальчик… — неосторожно заметила одна тучная дама с флажком Когтеврана, немедленно схватившаяся за живот точно так же, как и Джеймс Поттер час назад.

Я дернула сына за руку.

— Ладно-ладно, больше не буду! — ноги подкосились, ведь его голос с неизвестно откуда взявшейся хрипотцой раздался не где-нибудь, а у меня в голове! Многое прояснилось, но многое только предстояло понять…

Северус Снейп приготовился бежать, а я не верила своим глазам! Он и бежать, увиливать?!

— Директор! — завопила я, подгоняемая умоляющими глазами Габриэля. — Позвольте мне представить вам сына! Он очень хочет познакомиться с вами, правда дорогой? — последние слова должны были добавить прозаичности в такую совсем не заурядную ситуацию.

Но всё, мной произнесенное, говорилось в широкую спину мужчины, не торопившегося оборачиваться и знакомиться. Он готовился к встрече с Габриэлем Малфоем один на один и боялся её. Его страх, страх не за себя, а за другого, передался и мне. Люди ощутили напряжение и предпочли разойтись, я же уйти не могла, к сожалению.

— Не сомневаюсь, что хочет… — протянул директор и медленно обернулся, сверкнув черными глазами над крючковатым носом.

— Добрый день! — поздоровался ребенок.

— Ну раз вы здесь, молодой человек, то какой же он добрый? Шутите? — он немного развел руки, удивляясь.

Никаких прелюдий, никаких уловок и лживых слов, а война без объявления и предупреждения, открытая, жуткая, на всю жизнь. То была дуэль двух умов, двух сильных личностей, двух несчастных, обделенных светом людей. Леди Малфой в ней места уже не было, она отвоевала свое, ей оставалось только вздыхать, наблюдая, как мальчик и взрослый мужчина не могут расцепить своих взглядов, сведенных в борьбе самой судьбой. И я вздыхала, догадываясь, что боль и ненависть в глазах Северуса еще и признак сломанного мысленного блока. Мой сын, все же, оказался лучшим легилиментом, чем Темный Лорд…

В голове Гарри Поттера он узнал, что тот сегодня получит ценную информацию от некого неизвестного предателя его семьи. В голове Северуса, в которой и так приказал ему покопаться Волдеморт, он увидел, кто этот человек, тем самым убедившись, что информация ценная, ведь и человек не чужой! Что именно так и не узнал Гарри, Габриэль поймет, убивая этого самого человека…

Предателем Темной Стороны оказался переосмысливший свои ценности Рудольфус Лестрейндж, каким-то образом, не без помощи магии и ничего не подозревающей супруги, он выведал, где Лорд хранит свои тайны, и пришел к неверному, для него неверному, решению.