Неизведанные гати судьбы (СИ) - Хиневич Александр Юрьевич

— Доброго здравия всем! — первым поздоровался я со всеми присутствующими. Выслушав ответные приветствия, задал вопрос: — Вы чем так сильно увлеклись, что не заметили, как на улице стемнело?

Сидящая за большим столом троица переглянулась между собой, но первым ответил отец:

— Мы обсуждали непростую обстановку в стране, Демид. Беспорядки и бунты крестьян, недовольных поземельными реформами, начавшиеся сначала в Европейской России, в последнее время охватывают все больше и больше поселений в Сибири и на Алтае. Если у тебя есть желание, то можешь присоединиться к нашему обсуждению.

— Извини, отец, но обсуждение написанного в газетах мне не интересно.

— А тебя, кроме охоты, вообще что-нибудь интересует, Демид Ярославич? — спросил староста с улыбкой на лице.

— Ещё как интересует, Чеслав Нечаевич. Особенно то, что Светозар записал в вашу большую амбарную книгу.

— Не понимаю. И чем же записанные слухи и сплетни могли заинтересовать поселянского охотника? — продолжая улыбаться спросил староста.

— Да хотя бы своей необычностью. Тем более данная запись сделана всего лишь неделю назад, — произнеся это, я раскрыл большую амбарную книгу на нужной мне странице. — Вот. Сами посмотрите или вам лучше вслух зачитать?

— Демид, зачитай, что тебя там заинтересовало? — сказал Глава поселения.

— Хорошо, отец, — прозвучал мой ответ. — «Возвращаясь поздним вечером из урмана, сыновья бортника Ведамира Кузьмича, Доброслав и Любомир Боярские, заметили, примерно в двух верстах восточнее Чёртовой сопки, странное явление. В безоблачном небе, из ниоткуда, появился большой тёмный шар, от поверхности которого исходили яркие лучи белого и зелёного цветов достигавшие верхушек деревьев. Шар медленно летел над урманным лесом и не издавал никаких звуков. После появления странного тёмного шара в небесах, в лесу наступила необычная тишина, даже лесные птицы одновременно умолкли, а сыновья бортника неожиданно почувствовали какую-то непонятную скованность и пробирающий до самых костей дикий страх. Из-за чего они поспешили побыстрее вернуться домой в поселение»…

— Чертовщина какая-то, — перебив моё чтение, высказался староста.

— Согласен с тобой, Чеслав Нечаевич, чертовщина какая-то. Иначе непонятное явление и не назовёшь, — задумчиво произнёс мой отец.

— Я ваших зятьёв Доброслава и Любомира очень хорошо знаю, Ярослав Всеволодович. Мы вместе с детства росли, и в урман бегали тайком, даже когда нам запрещали родители выходить со двора, — неожиданно высказался Светозар. — Они не из пугливых будут. Но когда я записывал их новость, то сам почувствовал исходящее от них сильное волнение. Такого выдумать невозможно.

— Я верю тебе, Светозар, — сказал мой отец, а потом посмотрев мне в глаза спросил: — Демид, почему ты сейчас зачитал именно данную новость? Чем она тебя заинтересовала?

— Потому что, отец, сегодня утром возвращаясь с охоты, я проходил примерно в двух верстах восточнее Чёртовой сопки. Так вот, в том месте, про которое сообщали Доброслав с Любомиром, я обнаружил довольно большое чёрное пятно на земле. Внутри него всё было выжжено огнём. Ни куста, ни травинки, ни корешка, не осталось внутри чёрного пятна. А что особенно мне бросилось в глаза и было совершенно непонятно, почему такой сильный огонь не повредил кору на деревьях стоящих прямо у самого края чёрного круга.

— А чёрный круг был большой? — увлечённо спросил староста.

— Да, он был не просто большим, а очень большим. Примерно, около двадцати пяти саженей в поперечнике. К тому же он был абсолютно круглым. Природа и лесной огонь не могут создать такой идеальный круг. Можете мне поверить. Я видел множество чёрных пятен оставшихся после лесных пожаров.

— Замеры чёрного круга точные сделали?! — не унимался наш староста. — Может быть почву с выжженного места взяли?

— Ничего такого я не делал, Чеслав Нечаевич.

— Но почему?!

— Да потому что мне нужно было дотащить тяжёлую волокушу с охотничьими трофеями до поселения. Чёрное пятно никуда не убежит из урмана, а все добытые трофеи, задержись я там на некоторое время, могли испортиться. Наши поселяне чем должны питаться? Мясом или каким-то непонятным чёрным пятном? К тому же Доброслав с Любомиром правду сказали. Рядом с ентим чёрным кругом я чувствовал себя очень неуютно, хотя никакого страха не испытывал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И чем ты думаешь заняться дальше, Демид? — задал вопрос отец.

— Через несколько дней схожу ещё в одно место. В большой амбарной книге записано, что в районе Белогорья поселянские девчата заметили какие-то небольшие огненные шары. Они чем-то напоминают шаровые молнии, но при всей похожести, довольно быстро летают над сопками. Вот я и хочу посмотреть, что там за невидаль появилась.

— А различные события и бунты крестьян в стране тебя больше не интересуют?! Или у тебя появилось своё мнение относительно происходящего? Ежели так, то может ты поделишься с нами своими выводами, Демид?

— Отец, ничего нового, к тому что вы уже знаете, мне добавить нечего. Свои выводы я сделал из того, что у всех на виду. Вы сами мне как-то рассказывали, после возвращения из Томска, что политика Столыпина относительно Сибири состояла в первую очередь в поощрении переселения на её незаселённые просторы крестьян из Европейской части России. Само переселение было частью аграрной реформы, проводимой Петром Аркадьевичем Столыпиным. В Сибирь и на Алтай переселились около трёх миллионов человек. Здесь переселенцы получили в своё пользование наделы земли, и определённые суммы на обустройство и поднятие хозяйства. Желающие также могли взять кредиты в Крестьянском поземельном банке, чтобы прикупить себе в собственность ещё больше земли, или на развитие хозяйства. Банкиры под такое дело деньги охотно выдавали, ибо в качестве залога они записывали покупаемые крестьянами земельные участки, либо имущество крестьян. Получив первые, но довольно богатые урожаи, многие крестьяне частично погасили взятые кредиты в банке, а некоторые сподобились набрать дополнительных кредитов, чтобы прикупить ещё больше десятин земли. Вот только никто из них тогда не предполагал, что Петр Аркадьевич вскоре умрёт, в результате покушения в Киевском городском театре… И вот представьте, вскоре после смерти Столыпина, поземельный Комитет под различными предлогами начинал отнимать наделы у переселившихся крестьян, чтобы потом перепродать их крупным землевладельцам.

— Демид Ярославич, ты думаешь, что отнятие земельных наделов у крестьян было основной причиной начавшихся бунтов? — спросил староста, и о чём-то задумался.

— Конечно. Ведь многие крестьяне взяли кредиты под будущий урожай, засеяли свои поля, а летом к ним приехали имперские чиновники с поземельного Комитета и забрали землю и дома с постройками. Ведь получалось, что крестьянские дома и хозяйственные постройки на имперской земле были построены. Крестьяне остались без ничего, а за ними, кроме всего прочего, числились кредиты в Крестьянском поземельном банке. Первыми кто поимел выгоду от происшедшего изъятия земли, были землевладельцы, ибо они не засеивали купленные у чиновников поля, а весь выросший урожай им достался. Вторыми, с прибытком были чиновники с поземельного Комитета, ибо они продавали изъятые участки землевладельцам за солидные взятки, а третьими в прибыли оказались банкиры, так как для погашения кредитов, они забирали у крестьян их имущество и продавали по низким ценам торговцам-перекупщикам. Вот так и начались крестьянские бунты…

— Погоди, Демид, — прервал меня отец, — а где же в твоей картине место политическим? Ведь насколько мне известно, почти все крестьянские выступления и бунты в империи под различными политическими лозунгами происходят. Или в чём-то я всё же не прав?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты как всегда прав, отец. Всевозможные политические партии и движения принимают во всех крестьянских выступлениях самое активное участие. Им островитяне и иные «добрые люди» из Европы, присылают очень большие деньги для организации различных беспорядков в городах и крестьянских выступлений против царской власти, а имперские чиновники своими действиями и реформами господам революционерам такой подарок сделали, стали отбирать у крестьян землю. Умники из разных политических партий на митингах кричат в поддержку ограбленных крестьян, а своим хозяевам на оловянных островах, кои деньги на революции дают, сообщают о том, что благодаря именно ихней кипучей деятельности, начались крестьянские выступления и бунты, в той или иной губернии.