Конфедерат. Ветер с юга. Рождение нации - Владимир Поляков

с лишним наших полков только и ждут приказа… А им противостоит лишь одна дивизия. Одна! Да и то часть её наверняка в самом Сентервилле. Понимаешь?

– Понимаю, командир. И нам надо лишь продержаться у Крестьянского брода. Да надеяться, что генерал Джексон тоже не отступит.

– Именно. Так что… Со щитом или на щите, как говаривали в античные времена.

* * *

Тот час или около того, который мы находились поблизости от Крестьянского брода, я даже вспоминать особенно не хочу. Янки ломились на прорыв как безумные, один полк сменялся другим, а потом снова и снова… Получившие по зубам части северян подменялись новыми, ещё не побывавшими под ураганным огнем защитников. У Раньона и подошедшего ему на помощь Тайлера было предостаточное число «мяса», питающего это сражение. Полтора десятка свежих полков, выбор, мягко скажем, огромный. А с нашей стороны лишь семь – это со всеми частями, которые удалось выпросить «с бору по сосенке – причем назвать их свежими значило бы сильно погрешить против истины. Менее потрепанными являлись – до поры – «Легион» и наша «Дикая стая». Но и это изменилось довольно скоро.

Не стану говорить за другие подразделения, но «Стая» в очередной раз оказалась в гуще событий. Ветераны, само собой, делали то, что умели – отстреливали лезущих янки, причем отнюдь не стоя в полный рост. А вот новички майора Уита… Единственное, что удалось им внушить – плотный строй вреден для здоровья. И это уже было большим достижением.

Потом, когда стало совсем туго, на позиции были выдвинуты все три имеющихся пулемёта. И началось… Все три били почти непрерывно, замолкая, лишь когда отдавался приказ менять позицию. А менять её было жизненно необходимо. Уже знающие, что именно это оружие делает с наступающей в плотном строю пехотой, командиры северян отдали приказ артиллерии незамедлительно стрелять туда, откуда доносятся звуки нового оружия конфедератов. И не меняй наши пулемётчики позиции, их бы уже давно… пожурили. С фатальным исходом.

Но даже и без этого один пулемёт разнесло в клочья вместе с расчётом. Второй повредило осколками так, что ремонт на месте был попросту невозможен. Это было… печально.

«Тиграм» Читема Уита тоже досталось. Это случилось тогда, когда один из полков Кирби Смита, деморализованный гибелью самого командира бригады, резко, почти в полном беспорядке, отступил, обнажив хар-рошую такую дырищу в наших порядках, давая возможность янки прорваться на оперативный простор. И тогда «Луизианским тиграм» пришлось, сначала постреляв, схватиться врукопашную. Они себя здорово показали, но вот стало их заметно меньше. Потом же… Подошедший полк под командованием Бэртоу выровнял положение. В меру выровнял, потому как численный перевес всё равно был не за нами.

Однако… Тогда исход битвы был уже решён, просто до янки эта новость не успела дойти. Борегар умел как ждать, так и действовать. И действовать он начал, лишь убедившись в том, что Мак-Дауэлл втянул в бой четыре из пяти дивизий. Убедившись же, он двинул четыре бригады в двадцать полков на ту сторону Булл-Рана через броды Митчелла, Блэкберна и Мак-Лина.

Кто преграждал ему путь? Всего лишь одна из двух бригад дивизии Майлса, состоящая из четырех полков. Да и то близ тех трех бродов стояли лишь отдельные её части, скорее изображая присутствие, чем представляя реальную угрозу.

Их опрокинули быстро, а затем, гоня перед собой основные силы полковника Томаса Дэвиса, Борегар устремился на Сентервилл. Почему именно туда? О, этот гибрид авантюриста и стратега понимал, что такое паника в рядах противника и как именно её лучше всего использовать. Борегар знал, что полковник Дэвис, чья бригада под огнем конфедератов отступала к Сентервиллу, обязан был послать курьеров как в Сентервилл, так и к сражающимся четырем дивизиям Мак-Дауэлла. Равно как понимал и то, что при получении таких известий вражеский командующий просто не рискнёт продолжать атаку.

Верно решил. Получив известие о том, что Борегар уже громит одну из двух бригад Майлса и скоро, прорвавшись, займет Сентервилл, Мак-Дауэллу только и оставалось, что приказать отступать. Не в сторону Сентервилла, конечно. Дивизии Хейцельмана и Хантера должны были отходить через Садли-Спрингс, ну а Тайлер с Раньоном – по дороге, ответвляющейся от Уоррентонского шоссе задолго до Сентервилля. А уж потом. соединившись друг с другом, попробовать прорваться на соединение с тем. что останется от дивизии Майлса.

Однако паника всегда вносила свои коррективы. Как только до простых солдат дошло, что армия Конфедерации вот-вот может оказаться в Сентервилле, а потом, разделавшись с Майлсом, ударить и по ним, уже измотанным в боях… Они начали не просто отступать, а удирать. Рота за ротой, иногда более-менее организованно, а иногда даже не трудясь сохранять хотя бы подобие строя.

Не все поддались панике, это тоже стоило знать. Хейнцельман, явно не растерявший буйный нрав своих баварских предков, равно как и свойственную баварцам жестокость, приказал верным лично ему людям открыть огонь по особо резво улепетывающим паникерам. И эта драконовская мера помогла хотя бы частично восстановить порядок. Хотя бы до такой степени, что его дивизия – большая часть от того, что от неё осталось к тому моменту – отступала в полном порядке. Огрызаясь залпами от кавалеристов войск Конфедерации и порой даже переходя в короткие контратаки. В отличие от частей дивизии Хантера, которых их командир не то не смог удержать, не то и сам желал оказаться как можно дальше от мясорубки при Булл-Ране.

А вот дивизии Тайлера и Раньона… Ни один из них не оказался настолько жёстким и способным остановить воцаряющуюся панику, по примеру Хейцельмана. Зато там были командиры рангом поменьше: полковники Шерман и Ричардсон. Первый не дал распространиться страху и отчаянию у себя в бригаде. Ну а пышущий злобой после боя при Блэкберне и потерявший там почти все свои войска Драчливый Дик собрал под своим флагом «сборную солянку» из числа тех, кто еще хотел драться. Именно они встали заслоном против свежей бригады Кука, которая, оставив на охране бродов по паре рот, включилась в происходящее. Свежая, готовая сражаться бригада… Ей не хватило сил для того, чтобы показать полковникам Шерману и Ричардсону, «где раки зимуют», но удержать тех от каких-либо попыток прийти на помощь избиваемой дивизии Майлса – это дело другое.

Как ни крути, что ни говори, а армия генерала Мак-Дауэлла бежала, прикрываемая немногими частями, сохраняющими боеспособность. Бежала, как вчера её часть в лице дивизии Тайлера. И точно так же на произвол судьбы были оставлены те части, которые находились в невыгодном тактическом положении. Только вчера это была