Неангелы (СИ) - Кошкина Татьяна

Я ловила каждое его слово, разглядывая мелкие морщинки, образовавшиеся в углу рта. Совсем скоро мне останется лишь вспоминать его. Вновь подступившие слезы душили. Зачем вмешиваться? Почему нельзя просто жить спокойно рядом со мной? Что за страсть к революции и переворачиванию мира? Никогда, никогда я не смогу этого понять.

- Но ты невиновен, как так можно? – у меня в голове не укладывалось.

- Чтобы создать героя, нужно сначала создать злодея. Эту роль я хочу сыграть сегодня. Сыграть так, чтобы все поверили, - он замолчал, словно раздумывая, говорить мне что-то еще или нет.

- Пап, не томи. Есть что-то еще, да?- не выдержала я, уже глотая слезы. Давай, добей свою дочь. Хуже уже не будет. Но я ошибалась. Как же я ошибалась.

- Я убил Лию, - коротко ответил он. Его пронзительный взгляд устремился на меня, когда я, как ошпаренная вскочила с кресла.

- Ты убил кого? – голова вот-вот готова была взорваться. В какую реальность я попала? Зачем. Почему. Верните меня обратно.

- Я убил его мать, - спокойно повторил отец. – На самом деле, Тени не просят победы в испытании. Им нужна плата. Отдать самое ценное и доказать, что не потеряешь себя.  Пока об этом помнили, Теням не давали повода, старались до церемонии решить все вопросы и принять единогласное решение. Но члены Совета поддались Ярославу и забыли об этом. На Церемонии у меня был выбор: уничтожить сотни или решить всё ценой одной жизни.

Мне оставалось только плакать, спрятав лицо в ладонях. Я окончательно запуталась и ничего не понимала. Отец был с Кириллом за тысячи километров отсюда. Лия умерла здесь, шагнув вниз с обрыва. Как? Как?

- Помнишь ваше первое занятие со Львом? Манипуляция с сознанием. Формально, она сама приняла решение и совершила самоубийство. Сразу после церемонии я воскресил в её голове определенные воспоминания и заставил, наконец, почувствовать то, что она заслужила, - в голосе Главы Теней  не было ни капли раскаяния. Это так резануло мне уши, что вот-вот из них должна была политься теплая струйка крови.

- Почему она? Как ты мог забрать мать у любимого ученика? – я снова упала в кресло, не зная, как справиться с навалившейся на плечи тяжестью.

- У Кирилла было две самые большие ценности.  Я просто не смог забрать у него тебя, - голос отца стал чуть ниже. Одна мысль об этом явно причиняла боль. Мне тоже. Он спас мою жизнь ценой жизни Лии.  – Она заслужила, то, что с ней случилось. Эта женщина только носила обличье жертвы.

Время…

Меня выбросило из его сознания так резко, что я не удержалась на ногах и рухнула на пол. По серой комнате гулял сквозняк. Он неприятно холодил мокрые от слез щеки. Дверь, через которую я вошла, была открыта настежь. За порогом застыл Ярослав.  Темные глаза метали молнии, лицо побледнело и осунулось.  Кажется, за ночь он прошел все круги ада.

Я отвела взгляд от Главы Ассоциации и увидела, что отец поднялся на ноги.

- Что ты показал ей?  - почти прорычал Ярослав.

- Попробуй, узнай,  – холодно бросил ему отец.

Они стояли и буравили друг друга взглядами.  Я знала, что идет какая-то невидимая мне борьба, чувствовала напряжение, пульсацию материи. Никто не хотел уступать.

- Убийца, - рыкнул Глава Ассоциации. Узнал ли он о своей жене или имел ввиду Кирилла? Скорее всего, второе. Меня казалось, что смерть жены стала для него лучшим подарком на все грядущие праздники.

- Не больший, чем ты, - парировал отец.

Ярослав налетел на него стремительно, словно филин на испуганного мышонка. Только у этого мышонка были весьма длинные когти и острые зубы.

- Я никого не убивал, - рычал Глава Ассоциации. – Не ровняй меня с собой, сволочь!

Отец просто смеялся. Словно помешанный. Играл он уже роль или действительно сошел с ума? Я не гадала. Не смела гадать, медленно отползая к выходу из холодной серой комнаты.  Я не успела достигнуть двери, как две пары рук подхватили меня и буквально насильно выволокли наружу. Сопротивляться? А смысл?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})***

Меня втащили в полумрак холла. Занятно, однажды войдя в двери Ассоциации, ты уже не можешь из них выйти? Теперь они притягивают тебя как магнитом.  Эта гора буквально всасывает тебя вместе с воздухом. Заставляет изучать новые и новые свои закоулки. Сейчас я в одном из тюремных коридоров, я уверена, что за моей спиной два мужчины в комбинезонах с буквой «А», у кого еще могут быть такие сильные руки?  Несколько ничтожных попыток вырваться были предотвращены с удивительной легкостью.

- Стойте, - из темноты коридора  выплыл Ярослав. Неужели с отцом закончил? Узнал ли он что-то? Сомневаюсь.  Отец никогда бы не сдался, а вот я. Сердце упало вниз и спряталось в районе правой пятки, как у того самого зайца из сказки. Руки резко отпустили меня. Пришлось схватиться за стену, чтобы удержать равновесие.

- Что вам от меня … - мне не дали закончить.

- Информация, - в темнеющих глазах Главы Ассоциации загадочным калейдоскопом отражались  бледно-желтые светильники, освещающие коридор.  Полюс замкнулся.  Песня, которую я так старательно раз за разом прокручивала в своей голове, оборвалась.  Никогда я не чувствовала такого натиска. Он просто смел мою защиту, как хрупкий карточный домик.  Ему стало известно всё.  Обо мне, о Кирилле, о подслушанных разговорах.

- И что вы сделаете?  - веки стали каменными и сами опустились несколько секунд назад . Стоило неимоверных усилий поднять их вновь.  Картинка перед глазами плыла,  то и дело превращаясь в расфокусированную кашу.

- Ты и мой сын? – я кожей чувствовала, как Глава дрогнул.  Он понял то же, что и я, когда подслушала их в саду шиповника.  Чувства похожи.

- Да, -  мои губы предательски дрожали, произнося это короткое слово. Полюс был все еще замкнут. Сила материи с невероятной силой давила на виски. Глава побеждал. Конечно, побеждал.  Он ликовал.  Сегодня он избавится от всех лишних и начнет свою идеальную жизнь, не так ли? Нелюбимая жена – мертва. Муж любимой женщины – скоро будет осужден и тоже умрет. Девчонка, путающаяся под ногами, в его руках. Да, есть опасность, что сына уже не вернуть, но пусть. За свою победу тоже стоит заплатить.

Боль пронзила голову. Словно стрела прошла навылет из виска в висок. Я закричала и попыталась отшатнуться, но знакомые руки охранников не дали мне такой возможности. Боль затихла на секунду, но это была лишь короткая передышка. Она пришла снова. Новый виток. Новый уровень. Кажется, кто-то невидимый безжалостно надел мне на голову раскаленный жлезный обруч.

- Властью данной мне Оракулом, заключаю тебя в тюрьму разума. Да будешь ты скована кругом до конца времен, -  последнее, что я услышала, прежде чем потерять сознание.

Глава 21. В кольце

***

Надоедливый мобильник. Жужжит и жужжит. Я спать хочу, понятно? Наконец-то, впервые за несколько дней спала спокойно и теперь кто-то рискует прервать мой сон. Убью. Не открывая глаза, я нащупала на тумбочке телефон.

- Да? – мой недовольный голос должен был убедить человека на том конце, что разговора не будет. А на его бренную голову, в которую пришла мысль позвонить мне в такую рань, обрушатся все кары Ада, от венца безбрачия до энуреза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Рин, ты дрыхнешь еще? У нас колок по инглишу через полчаса!  - раздался в трубке звонкий голос моей старой знакомой Наташки.

Я подскочила на кровати и открыла глаза. Что за черт? Где я? Осматриваюсь по сторонам. Это моя комната. Та самая, в которой я прожила всю свою жизнь до злосчастного совершеннолетия.  Всё, как обычно. Доска с записками и несколькими сиротливыми фото с отдыха висит над столом.  Портрет группы из трех ванильных мальчиков на стене. Они были очень популярны, когда мне было тринадцать. Тогда и повесила. Сейчас и название не вспомнить. Оно разве что на плакате написано.  Почему до сих пор не сняла? Не знаю. Наверное, потому что это мое прошлое. Кусочек моей жизни, который не хотелось забывать.