Маршал Конев - Владимир Дайнес

2. На первый день операции поставить пехоте посильные задачи, так как поставленные вами задачи, безусловно, завышены»{427}.

При подготовке к операции И.С. Конев почти безвылазно находился в войсках, заслушивая решения командующих армиями и командиров соединений. Например, вместе с командующим 60-й армией генерал-полковником П.А. Курочкиным он проверял готовность к наступлению 322-й стрелковой дивизии. Ею командовал полковник П.Н. Лащенко, будущий генерал армии. В своих мемуарах «Из боя — в бой» он подробно описывает работу командующего фронтом в дивизии{428}. Мы воспользуемся его воспоминаниями.

На командном пункте дивизии находились полковник П.Н. Лащенко, начальник штаба дивизии полковник А.И. Коротков и начальник разведки майор А.Б. Жвания. Командующий фронтом, поздоровавшись с каждым, стал задавать вопросы о подготовке к наступлению. При этом он попеременно заслушивал то одного, то другого, давал попутно краткие, ясные и совершенно конкретные указания, как строить работу дальше. В один из моментов, пока Лащенко просматривал данные о численном составе и вооружении дивизии, прежде чем передать их в руки командующему фронтом, тот спросил о чем-то вполголоса у полковника Короткова, потом сверился с картой начальника дивизионной разведки. После этого спросил Лащенко:

— Сколько всего целей обнаружено на сегодняшний день в полосе наступления вашей дивизии?

— Сорок семь! — быстро ответил комдив.

— Назовите и покажите!

Лащенко перечислил все цели до единой, давая краткие характеристики и справляясь со своей картой. Конев, выслушав доклад, удовлетворенно сказал:

— Теперь вижу, что эти цели действительно существуют на местности, и вы знаете их координаты. Столько же назвали и оба ваши офицера. Ну, а теперь признайтесь, как вы расцениваете весь этот экзамен? Не доверяет, мол, нам командующий и сам разменивается на мелочи, так, что ли? Ошибаетесь. Для меня совершенно не важно, сколько названо целей: сорок семь, восемьдесят или сто, хотя я еще спрошу с вас, почему их разведано так мало. Главное, что все это — реальные, а не выдуманные цели, что вы ищете, выявляете, засекаете их, наносите на карты, а не занимаетесь гаданием и обманом, как делают некоторые другие. Следовательно, у вас есть возможность организовать бой в деталях, не забывая о каждой пушке и пулеметной точке противника и том уроне, который они способны вам нанести. Это хорошо! Значит, не будет литься напрасно солдатская кровь из-за чьей-то беспечности и лени, не будет гореть техника, посланная в бой сдуру и сослепу. Вот почему и приходится командующему фронтом считать цели на передовой и заставлять воевать на реальной земле с конкретным противником, а не бросать в бой людей наобум.

«На меня, да, видимо, и на всех, кто находился в тот момент на КП, слова командующего фронтом произвели большое впечатление, — пишет Лащенко. — Мы понимали, разумеется, что суровый, не привыкший перед кем-либо отчитываться в своих суждениях маршал произнес их отнюдь не из чувства пустой деликатности, чтобы только не обидеть нас недоверием. Заниматься такими пустяками он действительно не имел ни склонности, ни времени. Просто на этом примере командующий фронтом преподал нам наглядный урок, как тщательно и ответственно нужно подходить к планированию каждого боя, чтобы избежать неоправданных потерь. Опытный полководец, человек с твердым и властным характером, по воле которого посылались в сражения сотни тысяч людей, он дорожил жизнью каждого солдата и был беспощаден к тем командирам, которые организовывали боевые действия небрежно или неграмотно, не задумываясь о тяжелых последствиях своего легкомыслия или нерадения. Таких И.С. Конев не только разносил, но и наказывал, а бывало, и отстранял от должностей. Наряду с этим, уже своим отношением к делу, подлинно научным стилем руководства войсками он учил подчиненных командиров искусству боя, умению всесторонне оценивать и использовать в интересах боя сильные и слабые стороны противника, все факторы обстановки и те возможности, которые позволяют достигать победы ценой минимальных жертв».

К 12 июля все подготовительные работы к наступлению были завершены. В этот день войска 2-го Белорусского фронта завершили разгром 100-тысячной группировки врага восточнее Минска. Вечером в полосе 1-го Украинского фронта на рава-русском направлении была проведена разведка боем. Она установила, что противник начал отвод своих войск, оставив на переднем крае боевое охранение. В связи с этим И.С. Конев принял решение немедленно перейти в наступление передовыми батальонами дивизий, находившихся на направлениях главных ударов 3-й гвардейской и 13-й армий. В течение 13 июля передовые батальоны преследовали врага, а сутки спустя в наступление перешли главные силы обеих армий. Противник, отойдя на вторую полосу обороны, оказывал упорное сопротивление. В результате продвижение войск 13-й армии замедлилось. Ей на помощь поспешил командующий 1-й гвардейской танковой армией, который ввел в сражение свой передовой отряд (1-я гвардейская танковая бригада). Это позволило соединениям 13-й армии преодолеть сопротивление врага и продвинуться к исходу 14 июля на 15–20 км. С целью наращивания усилий генерал-полковник танковых войск Катуков дополнительно ввел 44-ю гвардейскую танковую бригаду и 399-й гвардейский тяжелый самоходный артиллерийский полк, которые вышли к Западному Бугу в районе Сокаля. Используя их успех, главные силы армии 17 июля форсировали реку.

На львовском направлении противник, опираясь на вторую полосу обороны, предпринимал все усилия для того, чтобы остановить наступление войск 60-й армии. Несмотря на это, они при поддержке передовых бригад 3-й гвардейской танковой армии за три дня ожесточенных боев прорвали оборону на глубину до 18 км. 69-я механизированная бригада 3-й гвардейской танковой армии вышла в район Елиховице, перерезав шоссе Сасов — Золочев, а 56-й гвардейская танковая бригада заняла Зозуле. В результате образовался так называемый колтовский (колтувский) коридор шириной 4–6 км. Он пролегал вдоль единственной проселочной дороги, проходившей между холмами, заросшими смешанным и хвойным лесом. Слева и справа коридор атаковали части противника. Попытки расширения коридора не привели к успеху, а потеря времени не входила в планы Конева. Он, быстро оценив обстановку, принял смелое решение ввести в коридор основные силы 3-й гвардейской танковой армии. На следующий день Иван Степанович ввел в коридор еще одну, 4-ю танковую армию, которой предстояло, не ввязываясь во фронтальные бои за Львов, обойти его с юга и отрезать пути выхода врага на юго-запад и запад. Обеспечение ввода обеих танковых армий было возложено на два штурмовых, два бомбардировочных и два истребительных авиационных корпуса. Задачу по расширению горловины прорыва и обеспечению танковых частей с флангов решали соединения 60-й армии, артиллерия, 4-й гвардейский и 31-й отдельные танковые корпуса, выдвинутые срочно в этот район.