Спасение Рейн - Келси Кингсли

выбросить старый кулер в мусорный контейнер возле школы. Просто чтобы избавить меня от дополнительной травмы, связанной с извлечением дохлой рыбы двухнедельной давности.

Поверьте, я это оценил.

— Чувак, я думаю, это будет провал, — пробормотал я, разочарованно качая головой. — Еще рано, но…

— Ты любишь мою маму?

Я закашлялся от неожиданного вопроса.

— Эм… ну…

— Потому что она говорит, что любит тебя, но я не слышу, чтобы ты говорил ей это в ответ.

В его голосе слышались покровительственные нотки. Так отец мог бы усомниться в намерениях мужчины по отношению к своей дочери. И это было именно то, что делал Ной — выяснял, какого черта мне нужно от его мамы. И кто мог его в этом винить? У его мамы был не самый лучший опыт общения с мужчинами. И Ной лишь хотел убедиться, что я не собираюсь быть просто очередным мудаком, использующим ее и уходящим, как только наиграюсь с ней, что было далеко от истины.

Я взглянул на него с извиняющимся и смущенным выражением лица.

— Могу я быть с тобой откровенным?

— Конечно.

— Я не сказал этого в ответ, потому что не уверен, что знаю, каково это — любить кого-то вообще, — признался я, чувствуя себя идиотом, даже когда бросал эти слова во вселенную. — Мне хочется быть уверенным, прежде чем делать подобные заявления, понимаешь, о чем я?

Ной задумчиво хмыкнул и кивнул головой, словно понял. И, насколько я знал, возможно, так оно и было.

— Я думаю, любовь — это когда кто-то занимает более важное место в твоем сердце, чем ты сам, — заметил Ной, говоря как парень, который на самом деле знает больше меня по этой теме.

— Ха, — согласился я, кивнув. — В этом есть смысл. Знаешь, ты довольно умный.

Ной бесстрастно пожал плечами, а затем спросил:

— Итак, как ты думаешь, ты любишь ее?

— Ну, я имею в виду, что готов на все ради нее… и тебя. Так что, думаю, это делает ее довольно важной.

— И ты все время думаешь о ней? Потому что, например, эта девчонка из моего класса — Бет… Я знаю, что люблю ее, потому что думаю о ней почти каждую минуту каждого чертова дня.

Я повернулся, прищурив глаза.

— Подожди. У тебя есть девушка?

Ной вздохнул, немного разочарованно, и покачал головой.

— Она не моя девушка.

— Но ты хочешь, чтобы она была?

— Может быть. Я не знаю, — устало застонал Ной. — Хватит менять тему. Ты все время думаешь о маме?

Я сглотнул.

— Каждую минуту каждого чертова дня.

— Ну, вот видишь.

Я выпятил челюсть, глядя на горизонт, когда меня охватило непреодолимое желание пойти в библиотеку и ворваться в двери, заявив, что я, похоже, впервые в жизни влюбился. И мне нужен был тринадцатилетний подросток, чтобы заставить меня это понять.

— Вау, — произнес я, полный ясности и благоговения.

— Ты должен ей сказать.

— Да… — кивнул я, мой взгляд был пустым, а сердце бешено колотилось. — Думаю, ты прав.

— Тогда ты должен жениться, чтобы стать моим отцом.

И вот оно.

Вот ради чего все это было на самом деле.

Ной чувствовал себя преданным, узнав о моих преступлениях, и не мог смириться с мыслью, что ему нужен хладнокровный убийца в качестве отца. Ему нужно было подтверждение того, что я на самом деле не психопат-убийца. Ему нужно было знать, что я хороший парень — для него и его мамы. Ему нужно было знать, что я люблю ее, что поступаю с ней правильно и что буду поступать правильно и с ним. Чтобы заполнить пустоту, которая была у него с самого рождения.

Черт, полагаю, в каком-то смысле мне знакомо это чувство.

И именно поэтому я знал, что сделаю все возможное, чтобы стать парнем, которым никогда не будет его биологический отец. Таким парнем, которого Ной — и его мать — заслуживали.

— Дружок, мне не нужно жениться, чтобы стать твоим отцом. Если ты хочешь меня, я у тебя есть. Больше ничего не нужно.

Это был момент. Ной взглянул на меня, а я на него. И я мог сказать, что он хотел обнять меня так же сильно, как мне хотелось обнять его. Но именно в эту секунду его леска натянулась, и Ной быстро отвернулся, задыхаясь.

— Кажется, я поймал одну! — крикнул Ной, и его лицо засветилось ярче, чем солнце, пробивающееся сквозь облака.

Моя гордость соответствовала его гордости, когда я вонзил удочку в песок, прежде чем полностью сосредоточиться на нем. Я помог ему вытащить морского окуня — первую из трех рыбин, которых мы поймали в тот день, — и знал, что он запомнит этот момент на всю жизнь, как и я запомнил все моменты, проведенные на воде с моим дедом. И был рад, что именно мне удалось стать частью этого.

* * *

— Привет! — поздоровалась Рэй, входя в дверь после долгого дня, проведенного в библиотеке. — Здесь пахнет рыбой!

Ной вскочил с дивана рядом со мной, забыв о нашей игре в «Марио Карт», и побежал к маме.

— Мы поймали три рыбки, — поспешно сообщил он. — А потом мы пошли домой, и Солджер научил меня чистить и потрошить рыбу, потом разделали ее и приготовили ужин.

Рейн посмотрела поверх головы сына и встретилась со мной взглядом с улыбкой и всей любовью, которую она испытывала ко мне.

«Как, черт возьми, я не понял, что чувствую то же самое, глядя на нее?»

— Похоже, у вас был хороший день.

Ной кивнул, явно гордясь собой.

— Это было чертовски здорово.

Рэй бросила сумочку рядом с дверью и обняла Ноя за плечи, чтобы поцеловать его в щеку, пока не наклонилась ближе и с отвращением не сморщила нос.

— О боже, малыш, от тебя воняет!

Он задрал рубашку и понюхал ее.

— Да, от меня пахнет рыбьими потрохами.