Раздражающие успехи еретиков - Дэвид Вебер

будет лучше работать со сферическим снарядом, который, например, может быть выпущен из гладкоствольного орудия, такого как наши нынешние двенадцатифунтовые пушки. На самом деле, мастер Хаусмин уже начинает производить снаряды для нашей полевой артиллерии, а также более крупные снаряды для тридцатифунтовых орудий флота, на случай, если они понадобятся для осадных работ. Мы должны быть готовы отправить первые из них в Корисанду самое позднее в течение следующего месяца.

— И почему это? О, я понимаю! Эти, — Шарлиэн снова постучала по удлиненной оболочке, — всегда приземляются острием вперед, не так ли?

— Да, это так, — согласился Симаунт, энергично кивая. — Мы уже обнаружили, что установка взрывателя сбоку снаряда по направлению к метательному заряду работает не очень хорошо. Это означает, что мы должны поместить его спереди — или, на одном из них, на носу — и, выпущенный из нарезного оружия, снаряд всегда будет приземляться носом вперед, что довольно часто приводит к разрушению или деструкции взрывателя, прежде чем он сможет взорваться. С другой стороны, в случае со сферической оболочкой невозможно определить, какой частью оболочка приземлится. Это означает, что на самом деле довольно велика вероятность того, что она не попадет взрывателем, и в этом случае взрыватель, который еще не сгорел полностью, в конце концов все равно будет иметь отличные шансы на детонацию снаряда.

— Понимаю. — Шарлиан нахмурилась. — Но, конечно, должно быть решение этой проблемы, милорд. Мне кажется, что то, что нам действительно нужно, — это взрыватель, который взорвет снаряд только после того, как он попадет в цель. Очевидно, что это значительно упростило бы ситуацию, если бы не имело значения, сгорел ли порох в запале полностью последовательно или дальность стрельбы была оценена абсолютно правильно. Если уж на то пошло, должно быть любое количество случаев, когда было бы гораздо более желательно, чтобы снаряд попал в цель до того, как он взорвется.

Императрица, — понял Грей-Харбор, — только что превратила Симаунта в своего обожающего раба. Быстрая хватка ее проворного ума, очевидно, привела в восторг пухлого артиллериста, и он просиял, глядя на нее так, словно они были сообщниками.

— Совершенно верно, ваше величество! — согласился он, энергично кивая. — На самом деле, это именно то, над чем я сейчас работаю.

— И как вы подходите к решению этой проблемы?

Выражение лица Шарлиэн было напряженным, и Грей-Харбор понял кое-что еще. Если она только что покорила Симаунта, то только потому, что была искренне очарована тем, чего добился барон, она была соучастницей Симаунта, и первый советник внезапно вообразил ее мысленное изображение в мастерской коммодора с закатанными рукавами, грязными руками, пятнами, размазанными по носу, и такой же счастливой, как маленькая девочка в кондитерской.

— На самом деле, думаю, что нам нужен какой-то зажигательный состав, — сказал ей Симаунт. — Что-то, что не нуждается в искре для воспламенения. Например, что-то, что воспламеняется от трения. Порох может это сделать. Это одна из опасностей, которую мы избегаем в погребах для его хранения. Но порох для этого не годится. Нам нужно что-то еще. В данный момент я пробую несколько разных составов, и доктор Маклин и королевский колледж также работают над этой проблемой. В конце концов, думаю, решение будет заключаться в создании взрывателя, который представляет собой закрытый сосуд, стенки которого покрыты составом, который нам удастся разработать, и что-то вроде тяжелого шара, покрытого большим количеством состава, который летит вперед, когда снаряд приземляется и…

— И ударяется о стенки сосуда, воспламеняя любой состав, который вы в конце концов придумаете, и детонирует снаряд при ударе! — Шарлиэн закончила за него с широкой улыбкой.

— Да! — Симаунт улыбнулся ей в ответ. Несколько секунд они просто стояли там, ухмыляясь друг другу. Затем барон встряхнулся.

— Ваше величество, надеюсь, вы простите меня за то, что я говорю, но вы даже быстрее схватываете возможности, чем император. И это действительно говорит о многом.

— Благодарю вас, милорд. Это комплимент, которым я буду дорожить, — сказала ему Шарлиэн. Затем она глубоко вдохнула.

— А теперь, барон Симаунт, полагаю, вы собирались продемонстрировать мне, как стрелять разрывным снарядом по другую сторону стены?

.IV

Таверна «Смеющаяся невеста», город Теллесберг, королевство Чарис

— Извините меня, милорд, но это только что прибыло.

— Алвин, Алвин! — мужчина, сидевший за столом, поднял глаза, предостерегающе помахал пальцем молодому человеку, стоящему в дверях, и покачал головой. — Сколько раз я должен напоминать тебе, что я простой торговец? — с упреком спросил епископ Милз Хэлком.

— Извините меня, мил… сэр. — Молодой человек слегка покраснел от знакомого выговора. — Боюсь, я в большей степени человек привычки, чем думал.

— Мы все такие, и в некотором смысле это хорошо. Но это также то, о чем любой, даже священник, должен знать и остерегаться. Особенно сейчас.

— Конечно, сэр. — Молодой человек склонил голову в коротком поклоне в знак признательности, затем протянул запечатанный конверт. — Как я уже говорил, это только что прибыло.

— Понимаю.

Мужчина, сидевший за столом, взял конверт и медленно повертел его в руках. Оно было адресовано «Эдварду Дариусу из «Смеющейся невесты», и ему показалось, что он узнал почерк.

— Спасибо, Алвин, — сказал он.

Молодой человек отвесил ему еще один короткий поклон и вышел из комнаты. «Дариус» посмотрел ему вслед, затем потянулся к узкой книжной полке рядом со своим рабочим столом и достал экземпляр «Жития святого Эвирахарда», который был напечатан прямо здесь, в Теллесберге. Он положил книгу на стол, распечатал конверт и извлек из него несколько листов тонкой дорогой бумаги с позолоченными краями. Они были покрыты столбцами цифр — новых цифр, которые появились здесь, в Чарисе, — и он тонко улыбнулся. Шифр, которым было написано письмо, был основан на технике, разработанной Церковью столетия назад, но его мрачно позабавило, что собственные новые цифры чарисийцев сделали его настолько простым и эффективным даже для использования против них самих.

Он разложил еще один блокнот, обмакнул ручку в чернила и открыл