Корона для «попаданца». Наш человек на троне Российской Империи - Алексей Махров

– Ты здесь и так почти четыре года сидишь! – отрезал князь, но тут же смягчился: – Ладно-ладно, я ведь понимаю – инерция такова, что я удивлен, как ты вообще хоть что-то сделал. Ну, показывай дальше! Что там у нас следующим номером программы? Броня?

Я гордо продемонстрировал стальные плиты толщиной 150 миллиметров, не забыв пояснить, что броня эта катаная, хромоникелевая, гетерогенная[173].

– Неплохо, неплохо! – вальяжно одобрил нашу работу адмирал, зачем-то пощелкивая ногтем по плитам. – А почему здесь ассортимент такой маленький? Листы только одной толщины? Почему нет потолще или потоньше? А то эти 150 миллиметров для броненосца маловато, а для крейсера избыточно!

– Дело в том, что толщина броневого листа зависит от диаметра валков прокатного стана. Чем больше диаметр – тем толще лист. А прокатный стан мы пока только один построили – с полутораметровыми валками. На нем всю линейку размеров не дашь. Можно катать от 50 до 150 миллиметров.

– А производительность? – Адмирал снова достал блокнотик и карандаш.

– С одного стана – порядка ста тонн в день.

– Для начала – негусто. – Князь тщательно записал цифры. – Три тысячи тонн – это где-то на один корабль. А если увеличить количество станов?

– Мы можем вводить по два прокатных стана в год. Даже, пожалуй, со второго года – по четыре-пять… Станы – штуки дорогие. Но дело даже не в этом. Наша литейка сможет обеспечить металлом только пару линий под листы среднего размера. Короче – нужны большие вложения для расширения производства. А свободных денег у меня сейчас кот наплакал. Да и про ресурсную базу нельзя забывать – сырье привозное, причем в основном с Урала. У нас только за счет логистики увеличение себестоимости на восемь процентов получается. Взять поближе? Только на первый этап освоения Курского месторождения, по расчетам моих специалистов, понадобится около трех миллионов рублей. Казна мне аванс даст?

– Не знаю… – пригорюнился адмирал. – Это мне опять надо идти братика Сашу трясти, императора нашего. Говорить, доказывать… на пальцах. Пусть твои специалисты прикинут хрен к носу и смету проекта расширения производства сделают. Подробную. Сколько, куда и на какие цели. С точностью до копейки.

– Лады, сделаем. Собственно, даже три лимона на новые рудники нам не сразу нужны. А вразбивку, по годам, там не такие страшные цифры будут.

– Вот и славно! – кивнул князь и зачем-то решил уточнить: – На отстрел броню испытывали?

– Как? Чем? – поразился я вопросу. – Я ведь уже говорил, что полигона у меня здесь нет. Скажи, куда послать плиты, – я пошлю, пусть их там проверят. Но все-таки будет лучше, если вы у меня прямо при заводе нечто вроде госприемки оборудуете. С лабораториями и полигоном. Я ведь не только орудия делать готов, но и снаряды. Производство снарядных корпусов прямо сейчас можем запустить. А начинку подождать придется – пока Горегляд химзавод не построит.

– А взрыватели? – оживился адмирал. – Взрыватели прямо сейчас можешь начать делать?

– Вполне! – обрадовал я. – Вот взрыватели уже разработаны и испытаны. Госзаказ будет – наштампуем хоть сто тысяч! И опять-таки авансец!

– Блин, ну до чего ты, Димыч, меркантильным стал! – делано возмутился адмирал. – Там тебе аванс, здесь тебе аванс! Родину не любишь, раз даром работать не готов!

– Я Родину люблю и работать ради нее готов совершенно бесплатно! – серьезно ответил я. – Но только работать лично! А зарплаты моим рабочим кто заплатит? А с поставщиками за сырье и материалы кто расплатится? А ведь у всех жены-дети, которые кушать хотят…

– Ладно, не заводись, заводчик, блин. – Адмирал примирительно хлопнул меня по плечу. – Пошутил я, пошутил! Однако силен ты – наши еще даже «гарвеевскую» броню осваивать не начали, а у тебя, я так понимаю, уже «крупповский» метод освоили!

– Интересно, каким образом упомянутые тобой «наши» смогли бы освоить «гарвеевскую» броню, если сам Гарвей запатентует свой способ цементации лицевой стороны плит до содержания углерода в один процент только в текущем, 1888 году? – язвительно спросил я. – К тому же наша броня лучше «крупповской» процентов на пятнадцать! На меня в этой отрасли сам Пятов[174] работает! Непосредственный изобретатель катаной брони! У нас и закалка производится разбрызгиванием, и цементация газовая!

– Ну, молодцы, молодцы… Я ведь сказал уже – молодцы! – Адмирал вежливо хлопнул пару раз в ладоши. Поаплодировал, стало быть. – Ты мне вот что скажи: а способ соединения этих твоих супер-пупер-бронеплит вы придумали? На недавней пьянке в Питере ты упоминал о том, что кузова автомобилей у тебя сварные. А как с более толстым материалом? Справитесь? Или все-таки на заклепках делать придется?

– Справимся ли? – улыбнулся я. – Ну-ка, пойдем-ка сюда! – Я проводил адмирала к дальней стене ангара. Там стояло нечто, напоминающее гигантское зубило. Размером с два автомобиля. Бронеплиты, из которых состояло это сооружение, были соединены под разными углами. – Вот! – горделиво показал я.

– Ну и чего? – не понял адмирал. – Вижу, что-то похожее на танк! Хе-хе! Не рановато?

– Да какой танк? – досадливо махнул я рукой. – Тут главное – способ соединения, а не форма. Форму можно было хоть октаэдром сделать, хоть кубом.

– Ну способ соединения – сварка! – важно кивнул князь, но тут же осторожно добавил: – Вроде бы, насколько я могу разглядеть своим непрофессиональным взором! Освоил все-таки? И долго варили? Насколько мне помнится: электросварка толстых плит – дело трудное, требующее квалифицированных сварщиков. А здесь явно бригада поработала. Что может только радовать – ты не только сварочные аппараты ввел в обращение, но и персонал подготовил. Интересно, а сколько сварщиков понадобится на постройке корабля тонн этак в пятнадцать тысяч? Тысячи две?

– Окстись, Сережа, какие тысячи сварщиков! – улыбнулся я. – Всю эту громаду, что ты видишь перед собой, сварили за полдня три сварщика.

– Всего три сварщика? За полдня? – изумился князь. – Они у тебя реактивные, что ли?

– Нет, просто у них на вооружении сварочные автоматы академика Патона![175]

– Ну, блин, удивил! – На адмирала сейчас было любо-дорого смотреть – его настроение явно улучшилось. От меланхолии не осталось и следа. – Порадовал! Это я тоже своим спецам прикажу самым внимательным образом изучить. А ты еще от управления верфями отбрехивался! При том, что какую-то, пусть сотую часть дела, но сделал! – Внезапно осознав, что только что сказал, адмирал опять помрачнел. – Да, пусть не сотая часть, но ведь даже и не десятая. Значит, резюмируя, у тебя есть стволы, и технология их производства, но нет всего остального. У тебя есть броня и способ ее быстрой сварки. Снарядные корпуса… Взрыватели… И это все?

– Ну а чего ты хотел? – даже обиделся я. – Понимаю, что работы еще непочатый край. Но мы стараемся! Пойми – никто ведь не рассчитывал, что война на пороге. Мы постепенно, но неуклонно наращивали в первую очередь именно производственную базу. А все эти винтовки, автомобили и прочее – исключительно для развития необходимых технологий, разработки оборудования, новых материалов, станков и подготовки персонала. Основные доходы мне как раз самые простые вещи приносят – рельсы и кровельное железо. Да и то – чтобы делать их дешево и делать много, пришлось новые технологии внедрять. Конструкторский отдел у меня хоть и состоит сплошь из «звезд», но хороши они в сферах, далеких от проектирования боевых кораблей. Сейчас с твоими спецами объединимся, и дело пойдет быстрее. Сам же видишь – задел есть, и задел немалый! Стволы, броня…

– Задел! – чуть не сплюнул на пол Алексей. – Задел… но вы уж постарайтесь, чтобы хоть к Первой мировой…

– К какой такой «Первой мировой»? – рассмеялся я. – Ты до сих пор думаешь, что она вообще будет и начнется в 1914 году?

– Ты меня за дурачка-то не держи! – вскидывается Алексей. – А то я не догадался, что любые наши действия так меняют грядущее, что оно становится крайне туманным! Вот именно из-за непредсказуемости будущего я и хочу быть во всеоружии, когда у королей кончатся доводы… Есть у тебя что-нибудь еще?

– Ну, баржи есть новые и речные пароходики… – говорю я, и лицо адмирала вытягивается. Вздохнув, Алексей только обреченно машет рукой. – Ладно, тогда пойдем все-таки пообедаем!

Мы выходим из ангара и топаем в особняк. Адмирал молчит. Молчит, пока идем, молчит, пока раздеваемся, молчит, пока подают закуски, молчит, когда разливают суп…

– Алексей, ну что с тобой? – наконец не выдерживаю я.

– А? – Князь поднимает от тарелки голову, но взгляд его направлен в третье измерение. – Я ведь в Одессу ехал, сорвавшись с катушек, мягко говоря… Мне необходимо потрошить особый запас, и я собираюсь это делать без ведома императора, своим произволом… Армия не дает артиллеристов, что делать? Приходится потрошить «чефешные» экипажи… а если война доберется до Проливов? Плюс вскрывать резервные склады… И вот я заезжаю в Нижний к Рукавишникову… Какая красота и благолепие… «Маузеры», «калаши», пулеметы и прочие револьверы… Деревенский спецназ фабричной выделки… И что в сухом остатке? НИЧЕГО!!! Помочь в предстоящей войне друг Димыч не может НИЧЕМ!!! АБСОЛЮТНО!!! Все показанное благолепие – выставочные экспонаты, образцы. Какая прелесть! Еремей Засечный придумал «РПК»… и их сделали… немножко… А я вот думаю, что случится, если японцы не будут ловить зимой мух, а экспромтом высадят пару дивизий под Владиком – песец навестит очень многих Еремеев!.. Оптика, дальномеры… Бесполезняк, все это пока бесполезняк… Вот у тебя кругом электрическое освещение, селектор на столе, а у меня на флоте матросы в кубриках при карбидных лампах сидят, а связь в пределах корабля осуществляется через переговорные трубы!