Камень предтеч. Звёзды, не нанесённые на карты - Андрэ Нортон

— Нарушение контракта? — спросил Ризк. — Если он мёртв, то чем он может помочь нам? Конечно, я могу представить себе, как оценщик с гильдейским рангом может проникнуть на Вейстар. Возможно, — тут он нахмурился, — у тебя есть идея, как ты можешь притвориться своим отцом. Но они должны знать, что он убит. Если он был на контракте, то они должны знать.

А вот в этом я не был особенно уверен. Мой отец отошёл от дел. Его действительно время от времени посещали люди Гильдии. Я получил этому подтверждение, когда узнал одного из посетителей в капитане корабля, допрашивавшем меня на неизвестной планете, где были тайники с Камнями Предтеч. Джорн был убит ради Камня Предтеч, которого убийцы так и не нашли. А что если они покинули тело, сочтя его мёртвым, а мой отец всё же выжил? Были похороны, организованные его семьёй, но такой способ прикрытия для людей, скрывающихся от мести, стар как мир. А на той малонаселённой приграничной планете, куда он сбежал, они не могли получить о нём сведений, не выдав себя.

Значит, Хайвел Джорн воскрес, тайно бежав с планеты. Существует несколько медицинских технологий, позволяющих радикально изменить внешность человека. Но нет, это не годится. Чтобы проникнуть на Вейстар, нужно быть несомненным Хайвелом Джорном. Я вновь прокрутил у себя в голове весь план, соединяя все части между собой. Я должен выглядеть как Хайвел Джорн, и сходство должно быть достаточно убедительным. В таком случае, возможно, будет даже проще получить доступ к тамошнему начальству. Если верны слухи, то между заправилами Вейстара и центральным руководством Гильдии существует соперничество. Первые вполне могут принять полезного им беглеца, даже если Гильдия охотится за его головой. В конце концов, оказавшись на станции он станет их пленником и они смогут полностью контролировать все его действия.

Итак, Хайвел Джорн спасается от Патруля. В конце концов, из–за Камня Предтеч меня и в самом деле преследовали обе организации. Камень Предтеч… Мои мысли начали кружиться вокруг него. Я носил его с собой и никак не использовал, не ставил, например, экспериментов по увеличению мощности «Вендвинда», возможность чего мы с Итом обнаружили в своё время. Я даже неделями не смотрел на него, просто ощупывая время от времени свой пояс, чтобы убедиться, что он на месте. Я боялся показать, что он всё ещё у меня — даже намёк на это превратил бы меня в мишень для Гильдии и нарушил неустойчивое перемирие с Патрулём (если, конечно, таковое до сих пор существовало).

Нет, Камень нельзя было использовать для проникновения на пиратскую базу. Но вернёмся к Хайвелу Джорну. Смогу ли я быть им в течении того времени, которое может быть необходимым, чтобы найти украденное сокровище?

Маскировку со шрамом я смог поддерживать лишь в течении нескольких часов, а лицо чужака, придуманное на Лайлстэне — и того меньше. А Хайвелом Джорном мне потребуется пробыть, возможно, несколько дней, причём непрерывно, так как за мной наверняка будут вести наблюдение.

— Это сделать невозможно, по крайней мере я этого сделать не смогу, — сказал я Иту. — Ты тоже не в состоянии поддерживать иллюзию так долго.

— Тут ты прав, — согласился он.

— Значит это нереально.

— Я пришёл к выводу, — Ит принял тот поучающий тон, который особенно раздражал меня, — что немногие, очень немногие вещи действительно невозможны, если владеешь всеми фактами и тщательно их изучаешь. Ты преуспел, создав шрам, причём используя только свои природные ограниченные возможности. С лицом чужака–космолётчика получилось ещё лучше. Разве это говорит о том, что ты не можешь?

— Я не в состоянии поддерживать новое лицо так долго, — резко возразил я, пытаясь положить конец и собственным непонятным сомнениям, и навязчивому давлению со стороны Ита.

— Об этом стоит поразмыслить, — уклончиво ответил мутант. — А сейчас нашему другу необходим отдых.

Только теперь я заметил, что закатанин в самом деле выглядел совершенно обессиленным. Мы с Ризком постарались уложить его поудобнее и разошлись по каютам.

Придя к себе, я мешком повалился на койку. Я чувствовал, что не могу вырваться из круга рассуждений о том, как разрешить задачу, не имеющую решения. Хайвел Джорн должен проникнуть на Вейстар. Я могу использовать искусство создавать личины, которому меня научил Ит. Но напряжение, необходимое для поддержания иллюзии, потребует слишком много сил, что ослабит нас обоих и помешает сохранить ясность рассудка, без которой не избежать опасностей, ожидающих нас в оплоте врага.

Если бы только существовал способ увеличить энергию… Как мы увеличивали энергию корабля–разведчика при помощи Камня Предтеч… Камень Предтеч!

Мои пальцы нащупали в поясе эту маленькую бусину. Впервые за много дней я расстегнул кармашек и извлёк оттуда бесцветный, невыразительный кусочек камня.

Камень Предтеч — энергия, дополнительная энергия для увеличения мощности машин. Когда я концентрировал усилия для создания иллюзий, я использовал энергию совсем другого рода. Но тем не менее это тоже была энергия. Просто представители моей расы привыкли применять это слово в основном по отношению ко всяческим механизмам. Я сжал камень в руках с такой силой, что его острые грани больно врезались в мои ладони.

Камень Предтеч в сочетании с работающим двигателем породил энергетический поток огромной силы. Камень Предтеч смог оживить заброшенный корабль, который мы с Итом отыскали в космосе. Энергия… Что ж, эта идея была не более дикой, чем другие, посещавшие меня за последнее время.

Нужно было провести небольшой опыт. Но не на себе. Пока нет. Я должен контролировать происходящее. Я быстро оглядел каюту, и увидел Ита, свернувшегося в ногах моей койки. Скорее всего, он спал. Я на секунду заколебался — Ит? В этом была своего рода ирония и кое–что ещё. Будет интересно увидеть, как Ит лишится привычного владения ситуацией.

Я устремил взгляд на Ита, сжимая в руках камень. И я думал.

Холодный камень начал нагреваться. А линии тела Ита утратили чёткость. Я постарался, чтобы ни один проблеск ликования не нарушил моей сосредоточенности. Камень раскалился так, что я уже с большим трудом удерживал его. А Ит исчез. На его месте лежал обычный кот.

Тут я выронил камень — боль стала невыносимой. Ит быстрым кошачьим движением вскочил, посмотрел на своё новое тело и резко повернулся ко мне. Его уши были плотно прижаты к голове, а пасть разинута в злобном шипении.

— Ты видишь! — восторженно закричал я.

Но ответа не последовало. Никакого мысленного прикосновения, вообще ничего. Не то, чтобы я встретил барьер, которым пользовался Ит, чтобы прервать связь, когда хотел остаться наедине со своими мыслями. Нет. Просто ничего.