Узники мира снов - Таня Нордсвей

– Время бежит, все меняется, – неопределенно ответил он. Затем, будто вспомнив о чем-то, встрепенулся. – Прошу меня простить. Мне надо отойти. До встречи!

– До встречи… – машинально сказала Рэйна.

Когда Марлен исчез, она продолжила стоять как громом пораженная.

В голове постепенно стал складываться пазл, бросая ее в пучину догадок. Из раздумий девушку не вывел даже тот факт, что церемония уже начиналась и их попросили встать вдоль ковровой дорожки, ведущей к подобию алтаря. Приглашенные Шейды тут же начали занимать места по обе стороны, а Рэйна постаралась сделать так, чтобы с занятого ею места открывался хороший обзор. Глазами она все еще искала Марлена. Отыскав его в толпе напротив, девушка выдохнула. А после тяжелые дубовые двери отворились, возвещая о скором появлении богини Смерти и ее суженого.

И тогда внутри Рэйны что-то щелкнуло.

Она по-прежнему безотрывно смотрела на Марлена. Вот только теперь с ужасом понимала, что видит в нем черты и других Шейдов. Идеальные манеры, то, как он себя подавал и как одевался, сразу напомнили ей Балига. На Марлене был дорогой серый камзол, идеально сидевший на его теле. Однако, несмотря на все это, Рэйна заметила присущий ему блеск озорных глаз и ленивую ухмылку, так напоминавшую ей…

Саргона.

На этом возникшие в ее мозгу ассоциации не остановились, а наоборот, понеслись с бешеной скоростью.

В чертах юноши она заметила сходство с Саргоном, который тоже очень кстати объявился на свадьбе и стоял неподалеку от Марлена, что позволяло их сравнить. Ресницы, чувственный изгиб губ и профиль… в Марлене были от Хемеги. Рэйна видела ее вблизи лишь раз, но и того хватило, чтобы не сомневаться в своей правоте.

Марлен заметил Рэйну. Их взгляды пересеклись.

Его глаза тоже были ей знакомы. Их бы она узнала из тысячи.

То были ее глаза.

– Богиня Жизни, знаний и энергии Семидея, – возвестил громкий голос, усиленный с помощью магии.

Все взоры вмиг обратились ко входу. Музыка зазвучала громче, торжественнее. Рэйна едва оторвала свой взгляд от парня, вмиг переключив внимание на вошедшую богиню. Как и в прошлый раз, от красавицы исходила невероятная сила. Она грациозно прошествовала по дорожке, не обращая ни на кого внимания.

Платье Семидеи было соткано из тяжелой бархатной ткани темно-зеленого цвета и украшено массивной золотой вышивкой. На голове богини покоился извечный золотой обод с расходящимися лучами. От Семидеи веяло властью, статностью и несгибаемой волей. Если бы Рэйну попросили описать богиню Жизни в нескольких словах, она бы использовала следующее сравнение: беспощадное солнце пустыни.

Со следующими вошедшими в зал богами Рэйна была еще не знакома. Точнее она – как и многие Шейды – ни разу не видела их вживую.

– Богиня Конца, мудрости и неиссякаемой магии Митхэ!

И вновь все присутствующие, раздираемые желанием рассмотреть богиню Конца получше, склонили головы. Рэйна не была исключением. Когда Митхэ прошла мимо нее, девушка с удивлением узнала в ней ту старуху из дома «Олачан». Вот только теперь на ней были богатые одеяния, а седые волосы убраны в аккуратный пучок. С ее тяжелого пояса свисали кольца с амулетами. По толпе пролетел ропот.

Митхэ встала рядом с Семидеей, на расстоянии от Балига. Его появление Рэйна пропустила и заметила Шейда только сейчас. Узнала безупречно зачесанные назад белоснежные волосы, золотистую кожу, будоражащие бездонные глаза цвета океана и шрам, криво рассекающий вторую половину его лица.

На нем был камзол темно-синего, почти черного цвета. Рядом с богинями Балиг казался слишком высоким.

Несмотря на то, что она не забыла своей первой встречи с Балигом, сейчас Рэйна ощутила странную радость за него и Хемегу.

– Богиня Смерти и Ее Величество королева Меласа Хемега! И бог Начала, силы и бесстрашия Кригар!

Лицо Балига, до этого выражавшее спокойствие, озарилось такой любовью, что у Рэйны дрогнуло сердце. Едва Хемега ступила в зал, его взгляд наполнился бесконечной нежностью. Рэйна вдруг ощутила, что сама невольно начинает улыбаться.

Вслед за Митхэ вошел Кригар, ведя под руку невесту. Рэйна заметила интересную особенность: ни от кого из богов, кроме Семидеи, не исходило удушающее ощущение силы. Наоборот, от Митхэ, Кригара и Хемеги не чувствовалось ничего. По крайней мере, Рэйна этого не ощутила.

Кригар – крепкий седеющий кузнец – вел Хемегу плавно, смотря на нее с теплотой и любовью. Его пояс был схож с поясом Митхэ, но на нем были прикреплены клещи, молот и прочие инструменты. Одеяние Кригара отличалось простотой: чистая рубаха кобальтового цвета, заправленная в темные штаны. Волосы были собраны в низкий хвост.

Хемега рядом с ним казалась эфемерным созданием.

Богиня Смерти была одета в невесомое закрытое платье, которое едва заметно колыхалось, пока она плыла по залу. Создавалось ощущение, будто платье представляло собой кусочек звездного неба – черно-синяя ткань сверкала и переливалась. Фату невесты словно соткали из Млечного пути.

Ее длинные волосы были распущены и ложились волнами на прямую спину. На Хемеге не было никаких украшений, кроме прозрачных перчаток да бриллиантовых заколок. Те рассыпались по ее голове, образуя подобие тиары. На них крепилась фата.

Шейды бросали лепестки на ковер. Та нежность, что была между молодыми, находила свой отклик в каждом сердце.

Хемега лишь раз бросила взгляд из-под опущенных ресниц на толпу. Поймав взгляд Марлена, она отвела глаза и теперь смотрела только на Балига, сжимая в руках небольшой букет из белоснежных цветов. Богиня улыбалась своими нежно-розовыми губами.

Кажется, на глазах Митхэ проступили слезы, когда Кригар подвел невесту к жениху и тот взял ладонь Хемеги в свою. Время будто остановилось. Ветер поднял в воздух лепестки ромашек.

Балиг откинул фату Хемеги. В их взглядах, обращенных друг к другу, можно было безвозвратно утонуть. Такая любовь явно зародилась и длилась не одно десятилетие, умело скрываемая ото всех.

Семидея произнесла речь. Потом Балиг и Хемега вместе сказали фразу на языке Начала, обмениваясь кольцами:

– Ma ve’luna, Ma’la’tareck pareqym na parnaq. Le te’h, naa oohrat. Se Zi’raz Ye kravetqu’na’pet oo’Vi. Na te‘ Naa’taq. To deles’la’hemegiz. V’ante[6].

На безымянный палец богини скользнуло кольцо с крупным рубином, на палец Балига – перстень с темным сапфиром. Балиг поцеловал руку Хемеги в перчатке, а она провела ладонью по его волосам.

Шейды взорвались аплодисментами, выкрикивая пожелания счастья. Из золотых клеток, свисавших с балконов, выпорхнули белые голуби. Рэйна ухватила с подноса слуги бокал с шампанским. Балиг утянул Хемегу в центр зала. Оркестр заиграл медленную мелодию. Шейды расступились, образуя круговую площадку. В теплых тонах