Жизнь как теннис - Tanza Liz

– Знаете, мисс Свон, я очень хорошо знаю историю мисс Миллс. Так вот, 6 лет назад она собиралась уйти из спорта, чтобы завести полноценную семью, а с вами, я боюсь, этого никак не получится, – ехидно выплюнула женщина.

– Слушайте, вы, – уже вскочила со своего места Воркенсон, – если я не ошибаюсь, а я не ошибаюсь, вы – Аманда Фостер. Та… – Деби не могла найти слов, чтобы описать женщину перед ней.

Эмма посмотрела на Деби и призвала успокоиться, а потом перевела свой взгляд на Миллс и увидела в ее глазах, снова зарождалась боль, которую она так тщательно скрывала.

– Мисс Фостер, еще один некорректный вопрос и мы заканчиваем пресс-конференцию. Я думаю раз больше ни у кого кроме нее, – Эмма уже обращалась к остальным журналистам, – нет других вопросов, то нам здесь делать больше нечего, – очень грубо выдала Свон.

– Мисс Миллс, а у вас я смотрю хорошие защитницы, – ухмыляясь, сказала Фостер.

Миллс почувствовала поддержку от Эммы и Деби, – знаете, мисс Фостер, а я вас даже не помню. И сейчас я не собираюсь разговаривать с вами на темы, которые вас не касаются.

– Ха, ну тогда мы еще встретимся, и вы вспомните кто я, – сказав, женщина удалилась из зала.

Реджину начало трясти, она помнила, кто была это женщина. Она посмотрела на Эмму.

– Давай заканчивать, – сдержанно попросила Миллс.

Эмма кинула взгляды на Стоуна и Портер и, приобняв Реджину за плечи, кинула последнюю фразу журналистам:

– Спасибо за терпение и понимание, господа. Всегда приятно с вами работать, – договорив, Эмма вывела Реджину из зала и провела в раздевалку неподалеку.

Глава 29

Реджина зашла в раздевалку, ее просто колотило. Ей не хватало воздуха, и она не могла вымолвить ни слова.

Эмма видела метания брюнетки и прекрасно понимала, какие сейчас одолевают ее чувства. Она медленно подошла к стоящей к ней спиной Миллс и, развернув ее, сразу прижала к себе. Положив темную голову к себе на грудь, стала гладить по волосам, и успокаивающе говорить:

– Режди, Ри, все хорошо. Мы это сделали, теперь все будет хорошо…

– Она опять появилась, понимаешь?! Опять. Сейчас, именно сегодня, она опять появилась в моей жизни, – повторяла Реджина. Она хоть и стояла в объятьях любимой, но в этот момент она не могла думать, ни о чем другом кроме Фостер.

– Тихо, тихо, тшшш… – успокаивала Эмма шепотом и продолжала держать Миллс в своих объятьях, – я с тобой, все будет хорошо… Я всегда буду с тобой, всегда буду поддерживать и понимать… все хорошо… – как мантру повторяла блондинка.

Реджина продолжала стоять и лишь отдаленно слышать голос Эммы, как в раздевалку вошли Деби и Киллиан.

– Миллс, с тобой все хорошо? Как ты? Эмма… – подлетев к девушкам, спросила Воркенсон.

Свон бросила взгляды на вошедших друзей, но не стала разрывать успокаивающих объятий и, покачав головой, сказала:

– Деби, Киллиан, не могли бы вы… – начала блондинка, но Джонс все понял без слов и, взяв руку Воркенсон, тихо сказал:

– Деби, потом…

– Эмма, не оставляй ее сейчас. А лучше отвези ее куда-нибудь, вот ключи, – вкладывая ключи в руку, сказала Воркенсон. Она кинула взгляд на Реджину и вышла с Киллианом из помещения.

Эмма еще несколько минут так и стояла и успокаивающе гладила темные волосы, но почувствовав, как дыхание Реджины немного успокоилось и стало более менее ровным, произнесла:

– Деби права, поедем отсюда?

– Пойдем. Я не хочу тут находиться, – она вложила свою руку в руку Эммы и последовала за ней.

Девушки быстро добрались до машины. В этом им помогла подошедшая Портер, в то время как Стоун продолжал успокаивать чрезмерно заинтересованных папарацци. Ничего не спрашивая и не узнавая, Мел вывела парочку через черный выход и, обойдя здание, девушки сели в красное Ауди. Эмма, не думая и минуты, резкими движениями вывела машину на менее оживленные участки нью-йоркских дорог и направила в известную обеим сторону.

Девушки всю дорогу ехали молча. Свон не решалась, что-либо спрашивать. Она видела в каком состоянии сейчас находится Миллс и одно неловкое слово или вопрос может напрочь сбить и без того шаткое сейчас равновесие брюнетки.

Реджина смотрела в окно, все внутри переворачивалось от воспоминаний. Картинки прошлого всплывали в сознании. Единственное, что хоть немного успокаивало, так это присутствие рядом сидящей блондинки. Она знала, что Эмме нужны объяснения, они нужны ей не из любопытства или еще чего, а только для того чтобы знать как помочь и поддержать.

Машина остановилась на том самом пляже, на котором они провели свою первую ночь вместе. Даже сейчас в разгар дня он был не многолюден. Девушки около 10 минут, молча, сидели в машине, пока Реджина, не сбросив туфли, вышла из нее. Она подошла к воде, тихие волны накатывали и вода доставала до ног брюнетки.

Эмма не торопилась выходить из автомобиля. Она смотрела на Реджину через лобовое стекло и искренне не понимала, что произошло, почему та девушка так задела ее, и какое она вообще имела право говорить о Дэниэле?

Свон наблюдала за действиями Реджины, грустными глазами следя за каждым ее движением.

«Почему сейчас, когда все стало налаживаться? Как она смела опять ворваться в мою жизнь? Эта женщина, добавила к той боли потери любимого человека, еще и боль обиды, на то, что люди бывают так жестоки».

Реджина с опущенной головой, ходила по берегу, обняв себя руками. Она знала, что Эмма из машины смотрит на нее.

«Кто эта женщина? Почему она так поступает с Реджиной? Какое она имеет на это право? Она итак столько боли и утраты вынесла, что никто и никогда не смеет так поступать с ней!»

Эмму просто распирали злость и гнев. Она не могла больше ждать и минуты. Ей нужны были объяснения кто эта выскочка прямо сейчас.

Свон, наблюдая, как Миллс одиноко прогуливается по побережью и смотрит на спокойную и тихую воду, не обращая никакого внимания на машину, взяла свой телефон и набрала номер Воркенсон.

Деби с Киллианом сидели в кафе и разговаривали, как у женщины зазвонил телефон.

– Да, Эмма. Что с Реджи? Вы где? – от волнения Дебора обрушила шквал вопросов на Свон.

– Кто она? – не обращая внимания на вопросы Воркенсон, Эмма задала интересное ей.

– Ты о ком? – не понимая сначала вопроса, спрашивает Деби. Быстро осознав о ком, спрашивает Эмма, уточняет, – ты об Аманде Фостер? Она журналистка. Эмма, скажи, где и что с Миллс?

– Воркенсон! Кто. Она. Такая? – отчеканивая каждое слово, злобно, но держа себя в руках спрашивала блондинка, наблюдая из окна автомобиля как Реджина, так и продолжала бродить по берегу.