Красавище и Чудовица (СИ) - Наталия Котянова

— Что ты имеешь в виду?

— Ты первая, кто будет его носить. Несмотря на свою простоту, оно очень ценное и передаётся у нас в роду из поколения в поколение. Вот только до тебя ни одна королевская невеста никогда его не выбирала, думаю, ты догадываешься, почему. Прости, что я заспешил и не предоставил тебе выбора, но мне показалось…

— Тебе не показалось. Я бы всё равно его выбрала, — любуясь кольцом, сказала я.

Дан поцеловал мою ладонь и со смешком кивнул на свой собственный обручальный перстень. Ой, точно, его же надо вернуть!

Я сдёрнула перстень и с недоумением уставилась на его протянутую руку. Как Дан носил его раньше?? Он же сейчас ему и на мизинец не налезет!

Мой любимый засмеялся и выставил вперёд безымянный палец. Я поднесла к нему перстень и, едва он коснулся ногтя, как прямо на глазах словно растянулся и преспокойно наделся до конца.

— Что это за магические штучки?!

— Именно магические. Это ещё одна наша родовая реликвия. Если хочешь знать, именно 'Светлая звезда' лишила меня последних сомнений. Я собирался сделать тебе предложение ещё вчера утром, только, к сожалению, не успел… Ты знаешь, почему мой отец так поздно женился?

— Ээ… нет, — удивлённо отозвалась я. К чему такой странный вопрос?

— Одни говорили, что он был чересчур переборчив, другие — что слишком любил женщин, чтобы останавливаться на какой‑то одной. Всё это отчасти так, но по большому счёту мой отец много лет искал одну — единственную женщину. С которой захотел бы навсегда забыть о других… И которой подошла бы наша 'Звезда'. У нас в семье есть такое поверье — если невесте она придётся впору, вернее, станет впору, подстроится под неё, значит, мужчина из рода Светлых сделал правильный выбор. Значит, ему повезло встретить свою единственную, предназначенную только ему женщину.

— И часто такое случается? — уважительно глядя на перстень, поинтересовалась я.

— Не часто. Обычно — раз в два — три поколения. Вот поэтому отец тянул так долго и женился уже едва ли не в старости, на первой попавшейся девушке с подходящей родословной. И поэтому я сейчас так непривычно себя чувствую…

— Как — непривычно?

— Завидую самому себе! — улыбнулся Дан. — Сина, тебе не кажется, что пора уже сдержать своё опрометчивое обещание?

— Какое именно?

— На все мои вопросы отвечать только 'да'! Так ты выйдешь за меня замуж?? Ну, я жду!!

Я невольно хихикнула — какое суровое величество! — и, не сдержавшись, показала ему язык. Конечно, жест совершенно не королевский, но это всё от волнения! Глубокий вдох — и, как в омут головой:

— Да.

— Неужели?

— Да!

— Ты хорошо подумала?

— Да!

— Учти, это на всю жизнь!

— Ты мне угрожаешь?

— Д… Конечно, нет! Просто предупреждаю. И чтоб никаких мне молоденьких пажей! И студенческих пьянок… разве только в моём присутствии. И…

— Никаких новых фавориток! И старых тоже. Иначе возьму свою любимую сковородку и как начну махать направо и налево!

— Убедила, — ухмыльнулся Дан. — Будешь назначать фрейлин сама.

— И первой станет метресса Видро!

Он уронил голову в мои колени и беззвучно затрясся от смеха. А что? В каждой шутке есть доля шутки. Темрина, конечно, дама учёная и строгая, но ради возможности почаще видеть своего Олика…

Я запустила обе руки в густые гладкие волосы цвета молочного шоколада, наклонилась и прижалась к ним губами, вдыхая запах своего любимого мужчины.

Разве ещё совсем недавно я могла предположить, что всё это со мной будет? Со мной, привыкшей к своему одиночеству Чудовицей? Воистину, неисповедимы пути Света… Мой путь, казалось бы, предопределённый, вдруг сделал крутой поворот и подарил мне то, о чём я боялась даже мечтать. Это ни с чем не сравнимое счастье — любить и быть любимой. И не моя в том вина, что у счастья оказалась фамилия Светлый. И что он, король, стоит сейчас, коленопреклонённый, у моих ног…

Наверное, это слишком самонадеянно, но… В конце концов, так ли уж плоха королева, которая любит не интриги со сплетнями, а наводить порядок, читать и печь булочки? Что бы там ни говорили — у меня есть на этот счёт собственное мнение.

Эпилог

Дальше тоже было весело. Временами. Но почти всегда — познавательно и нескучно.

Всё же я плохо знала своего короля — он оказался ещё более решительным и целеустремлённым, чем я думала. Может, потому что дело касалось меня?

В этот же день он вызвал в столицу мою кузину Эмилию и распорядился о подготовке моих новых документов. И уже следующим вечером представил двору новоявленную графиню Северин и по совместительству свою невесту. Изумлённые лица всех этих важных господ надо было видеть. Дамы и вовсе через одну попадали в обморок… Ещё раньше состоялось моё неформальное знакомство с узким кругом особо доверенных лиц, среди которых были несколько сановников, ректор Нолидж и генерал Рох. Последние тут же начали сверлить меня подозрительными взглядами, под тщетно скрываемое хихиканье королевского мага. Девица‑то незнакомая, а голос… и волосы… Дан разрешил их сомнения, подробно рассказав обо мне и моём проклятии. Вот они удивились! Дан взял с каждого слово, что эта информация за пределы кабинета не выйдет. Для всех я была просто воспитанная в отдалённом монастыре дочь пропавшей жены графа Итана. Якобы её и потом меня прятали там специально, опасаясь происков… ну, мало ли чьих происков. Легенду мне пообещали придумать — комар носа не подточит, а до этого времени я и сама была рада помалкивать.

Молчать я не стала только в разговоре со своими друзьями. Мы с Даном решили, что так будет честнее и правильнее — рассказать им всё. Как они, должно быть, обалдели, когда в первый же день нового семестра получили личные приглашения посетить дворец!

Я захотела поговорить с ними одна, присутствие короля сделало бы беседу излишне напряжённой. Конечно, потом они привыкнут к Дану, но, боюсь, им для этого понадобится гораздо больше времени, чем мне. Мы позвали всех, кто доказал мне, тогда ещё нерасколдованной Сине, что настоящая дружба существует, и она всегда бескорыстна. Ханна, Полли, Тотт со своей Линой, Селена и Марена… И, конечно, Хард. Как же я по всем ним соскучилась!

Обмен вежливыми улыбками и заметная настороженность — так странно видеть всё это на лицах тех, кто привык обращаться ко мне запросто. Мой рассказ, вызвавший вначале дружное недоверие — пришлось демонстративно трясти перед Ханной волосами, а перед её братцем — подаренным им браслетом. Он ещё узнает, какую важную роль в моём спасении сыграл его подарок… Сходу принять такую удивительную новость было непросто, но я никого и не торопила. Обстановка оживилась только за чаем: к этому времени друзья уже более — менее расслабились и наперебой рассказывали, как провели каникулы, и что сейчас происходит в Университете. И только Хард в основном молчал, разглядывая меня с каким‑то затаённым сожалением. Улучив момент, я отвела его в сторону и попыталась извиниться за то, что так вышло, объяснить, что я отказала ему не из‑за короля, а потому что действительно отношусь к нему только как к другу. Он прервал мои извинения, сказав, что всё понимает, и я, конечно же, ни в чём не виновата. Рискнул поцеловать мне руку и шепнул: