Анти-Авелин - Наталия Земская

– Поэтому избежали негативных последствий?

– Думаю, да. Этот бриллиант не такой уж неизвестный. Наверняка члены политических и религиозных кланов о нем хорошо осведомлены. К примеру, твой Вяземский. Мы считали, что у него есть какая-то связь с Бжозовскими и личная заинтересованность в этом деле. А оказалось, что он является участником тайного общества «Защита и Возмездие», состоящего из бывших и действующих силовиков. Они по своим каналам узнали о ситуации и, для поднятия собственного престижа, захотели поучаствовать в возврате реликвии Ордену.

– Неужели и такое бывает? Но, если честно, от сердца отлегло. Мальчишеские игры взрослых людей – не такой уж серьезный проступок. Теперь понятно, почему его отправили подальше от дела – чтобы не мешал. Так какие же правила тайной дипломатии существуют для подобных случаев? Ну, хоть один пример.

– Я не специалист в этой области, но могу предположить, что для любого драгоценного камня имеет значение его подача: оправа, оружие или дорогой футляр, наконец. Наверное, должна состояться официальная передача этого предмета, что будет предложением для всего мира признать официальный статус этого камня.

– Ты, в нашу первую встречу, говорил, что Габриэль Каре находился в разработке ФСБ, так как подозревался в сотрудничестве с испанскими террористическими организациями.

– Да, у него были многочисленные контакты с ЭТА, но с целью убедить радикалов воздержаться от вооруженной борьбы за независимость.

– Понятно. Когда все раскладывается по полочкам, события уже не кажутся такими фатальными.

На лужайке около мангала суетился Сомов. Он переворачивал куски мяса над жаркими углями, а Семенов поливал из пластиковой бутылки возникающие от стекающего жира языки пламени.

– Мужики! Вы где ходите? Здесь самое интересное начинается, а вы пропали, – радостно крикнул Егерев, расставляя рюмочки вокруг запотевшей бутылки водки. – Ну, хряпнем перед горячим.

Все подтянулись к столику, чокнулись и запрокинули рюмочки. По лицам побежало молчаливое блаженство.

– Задачку хочу вам одну загадать, – нарушил тишину Егерев. – Сможете разгадать? У нас с вами имеется механизм убийства в виде минифабрики смерти, который вмонтирован в усадебный комплекс. Является ли эта усадьба орудием убийства и вещдоком? Подлежит ли она приобщению к уголовному делу и уничтожению после вынесения приговора? А?

Присутствующие переглянулись и пожали плечами.

– А мне как следователю на эти вопросы надо ответить не позднее следующей недели, и оформить на эту тему соответствующий документ. Как вам?

– У меня тоже есть загадка, – серьезно начал Саламатин. – Наши действия кто-то направлял и курировал. Мы реализовали кем-то задуманный план, быстро и без формальностей. Контроль был внешний и внутренний. Внешний находится на достаточно высоком уровне. Мы до него не доберемся. Внутренний… среди нас есть куратор. Кто этот человек?

Повисла неловкая пауза.

– Нам обязательно в этом разбираться? – поинтересовался Петрович.

– Теперь придется, – откликнулся Егерев. – Давайте мыслить логически. Мы все здесь при исполнении обязанностей. Ни у кого из нас не возникает вопросов: кто мы и что мы здесь делаем. Кроме одного человека. Николай Николаевич, ответь нам: что ты здесь делаешь на протяжении всего дознания и следствия.

– Прокурорский надзор осуществляю, – ответил Сомов, вжав голову в плечи.

– Да? Ты что, процедуру не знаешь? – наступал на него Егерев.

– Вот никогда бы не подумал, – рассмеялся Петрович. – А ну, колись! Кому на нас стучал?

– Ребята, что вы такое говорите? Я никому не стучал!

– А давайте, кинем его в реку. Может, он тогда заговорит?

– Братцы! Только не сегодня! У меня ответственное мероприятие вечером – я надумал сделать предложение руки и сердца… женюсь я.

– Разжалобить нас решил? Раньше надо было во всем признаваться. Теперь твои шпионские штучки здесь не пройдут.

– Ей-богу, не вру! Я намерен сделать предложение Айбике.

– Кому?! – Петрович шагнул к Сомову. – Айбике? Она жива?

– Жива. Она у меня живет, с моей мамой. Я когда паспорт ей привозил, забрал ее с собой. На ней лица тогда не было, как она была перепугана ситуацией. Не мог же я бросить девчонку на произвол судьбы.

– Айбике жива! – крикнул Петрович и громко хлопнул Сомова по плечу. – Что же ты молчал, паразит?

– Нештатная ситуация была, пришлось помалкивать. Знаете, какая она? – Сомов мечтательно поднял глаза к небу. – Рукодельница, красавица, умница. На нескольких языках говорит. Французским владеет в совершенстве. Представляете? Моя матушка надо мной лет десять билась, чтобы я овладел этой картаво-гнусавой речью. Теперь ей есть с кем поупражняться на языке Бальзака и Виктора Гюго.

– Теперь мне понятно, чью речь на французском я слышал в ту ночь, когда пробрался тайком в дом. Это Айбике разговаривала с парижской Елизаветой Федоровной, – радовался Петрович.

– И откуда у Николая Николаевича такое чутье на тайники и информация о подземном ходе… – заметил Егерев. – Айбике рассказала?

– Этот французский, похоже, ей жизнь спас, – добавил Петрович. – Вот почему Шарипова была против уничтожения Айбике – она была ей нужна.

– Не нравится мне этот романтичный подход к серьезному вопросу, – шутливо обратился ко всем Саламатин. – Думается, здесь необходим дружеский контроль.

– Зачем? – испугался Сомов.

– Затем, что теперь наш черед тебя направлять и контролировать. Вопрос серьезный и не терпящий отлагательств. А давайте привезем сюда Айбике?

– А почему бы и нет? Отличная идея.

– Что вы так расшумелись? – крикнула с крыльца Тамара Романовна.

– Сомова женим! Сейчас невесту его привезем!

P.S. Когда дописывался этот роман, в средствах массовой информации прошла новость: во время своего визита в Аргентину в июле 2014 года Владимир Путин подарил Президенту Кристине Фернандес де Киршнер серебряный ларец ручной работы.

Сноски

1

Какая досада!

2

Это гнев Господа!

3

Успокойтесь, отец Амбросио. Мы что-нибудь придумаем.

4

Что там, мой ангел?

5

Будет синяк.

6

Дева Мария!

7

Пойдемте, отец Амбросио. Мы спасены. Нам надо спешить.

8

Красота неземная! Божественно!

9

Посидите спокойно, отец Амбросио. Хотя бы пять минут.