Бей первым! Главная загадка Второй мировой - Александр Никонов

Впрочем, я отвлекся от своих финансов. Сегодня мое финансовое благополучие складывается из трех составляющих. Во-первых, у меня написано 15 книг. Они до сих пор хорошо продаются во многих странах и приносят мне неплохие деньги. Вот скоро в России выйдет книга «Последняя республика. Часть II», тиражом сразу 150 000 экземпляров. Плохо ли?..

Во-вторых, я все-таки пропахал всю жизнь в военной академии лектором. И теперь получаю пенсию. А быть пенсионером выгодно! Мне шестьдесят лет стукнуло, недавно пошел в аптеку и узнал, что людям после шестидесяти медикаменты выдаются бесплатно. А я даже и не знал, мне аптекари сказали, я у них там в компьютере уже фигурирую как льготник. На железнодорожные билеты пенсионерам, опять же, скидки хорошие. Во многих магазинах скидка идет по пенсионерской карточке.

В-третьих, я до сих пор читаю лекции, хотя сейчас уже реже. Платят мне неплохо – 250 фунтов за двухчасовую лекцию. А читаю я курсами – пять дней по одной лекции в день. И мне не только оплачивают полный курс, но и возмещают транспортные расходы, поскольку академия находится не в Бристоле.

Но главные деньги мне приносили, конечно, книги. Гонорара за первые две книги мне хватило не только на дом, но и на то, чтобы устроить детей в очень престижную школу. Это сейчас все престижные английские школы забиты русскими детьми, а тогда русскими там были только мои дети. И одноклассники спрашивали Наташку: «Ты и вправду русская?» – «Да!» – «Врешь! А почему ж ты тогда в синагогу не ходишь?» Вот такие тогда были представления о русских.

– Дети, наверное, выросли англичанами?

– Конечно! И это естественно, они же попали в Англию совсем маленькими, сыну было два года, а дочери четыре. А маленькие дети хотят быть как все окружающие, не выделяться.

– Но ведь окружающие все равно знали, что Александр и Наташа – русские, то есть враги. Времена были суровые – холодная война.

– Был один очень напряженный момент, когда наши сбили корейский «боинг». Формально СССР был прав, самолет залетел в наше воздушное пространство, на приказы сесть никак не реагировал, его и сбили. Но это был пассажирский самолет! А наши военные вместо того, чтобы занять твердую позицию – «сбили сейчас и впредь будем сбивать, потому как живем в осажденной крепости и всех боимся!», – сначала все отрицали, потом начали что-то лепетать в свое оправдание… Вот тут-то я и понял: Советский Союз – не жилец. А во всем мире тогда это вызвало просто волну ненависти к СССР. В то время в Канаде гастролировал советский цирк, так канадцы нашим медведям даже воды не давали, хотя медведи никаких «боингов» не сбивали. Накал ярости был такой, что сына моего в школе изрядно побили. Очень сильно!.. Он это дело так не оставил, всех запомнил, записался в секцию карате, и когда получил зеленый пояс, отловил всех своих обидчиков по одному и тоже побил. После чего он еще некоторое время занимался, получил черный пояс, но ни разу в жизни его так и не надел, спрятал куда-то и ушел из карате.

Но после того случая он стал все меньше и меньше говорить на русском языке. Мы этот момент как-то упустили, и теперь если сын вдруг обращается ко мне по-русски, я сразу спрашиваю: «Так, Саш. Сколько тебе надо?» Правда, в последнее время он зарабатывает достаточно, и русский я от него почти не надеюсь услышать…

– Дети спрашивали, почему их папа «предал Родину»?

– Спрашивали. Не сразу, правда, они ведь были маленькие. А для маленьких все естественно: ну, жили сначала в Женеве, потом в Лондоне стали жить. И только по мере взросления начались вопросы. «Почему мы здесь? Почему все вокруг говорят, что русские плохие?.. И почему во всех фильмах русские плохие?..» Это нужно было как-то объяснять. Поэтому с самого детства я постарался разграничить: русские – хорошие, а вот коммунисты – плохие. Учил детей нашей культуре. Книжки на русском у нас были, так я сыну про Мальчиша-Кибальчиша читал – бочка варенья, корзина печенья. Читал до тех пор, пока сын однажды не воскликнул: «Папа! Да ведь он же – коммунист!» Тут я язык и прикусил: действительно. Пришлось отложить Мальчиша-Кибальчиша в сторону.

– А жена чем занимается?

– Жена моя является главной жертвой «Ледокола». И главной моей опорой в жизни. Все тыловые заботы она взяла на себя. Я писал книги, и это было моим основным занятием. Я не видел, как выросли дети – все было на Татьяночке, и я сам в том числе. Я всегда был накормлен, наглажен, напоен, уложен в теплую постель. И до сих пор, когда я с утра сажусь в кабинет писать книгу, Татьяночка приносит мне кофе. Причем она помогала мне и с архивами. Когда не было компьютеров, я все архивы и записи вел на карточках, она их сортировала по ящикам.

И до сих пор жена страдает от моих изысканий. Мы, допустим, едем в отпуск куда-нибудь на юг Франции, а я ей всю дорогу рассказываю про Гитлера, про Сталина. Мы лежим на пляже, загораем, а я ей рассказываю, почему Сталин назначил Молотова наркомом иностранных дел в 1939 году и снял Литвинова. Она соглашается, говорит: да, конечно, но, может быть, сходим куда-нибудь, вина попьем? А я ей отвечаю: «сходим непременно»… а сам рассказываю, что 16-й армией командовал Лукин Михаил Федорович…

– Куда вы обычно ездите отдыхать?

– Раньше часто ездили на Майорку. Сейчас, правда, меньше, поскольку предпочитаем нетронутую природу, а Майорку уже всю застроили. Слава богу, еще есть места, не исхоженные туристами. Норманнские острова, например. Они расположены ближе к Франции, но считаются английскими, хотя печатают свою монету. Во время войны острова захватили немцы и поставили там российские орудия, которые были сняты с кораблей, уведенных из Черного моря в Европу белыми, чтобы красным не достались. Ой, опять я на войну съехал… В общем, на этих островах можно плавать, загорать, туристов мало.

– А в Бристоле как время проводите?

– Обычно я сижу в кабинете и пишу. Иногда приходит Татьяночка и говорит: «Пойдем лебедей покормим». И мы идем. В Бристоле колоссальное количество лебедей! Все лебеди Англии являются частной собственностью Ее Величества – восемьсот лет назад так установлено. И если кому-то захочется в Англии убить лебедя, очень не советую этого делать: не поймут. С живностью тут вообще хорошо. На окраинах Бристоля живет множество лисиц – в полях лис бьют, вот они и перебираются в город, где на них не охотятся.

Теперь, когда дети выросли и разъехались, Татьяночке стало скучнее. Но она у меня спортивная, и у нее много подруг в спортивном клубе. Вообще, вся наша социальная жизнь протекает через ее спортивное общество. Там собираются семьи, в которых мужики знают друг друга только потому, что их жены занимаются в этом спортивном клубе.

Вообще, я горжусь тем, что когда в критический момент нашей жизни вопрос встал ребром, она пошла за мной. Татьяночка – сильная женщина. Я иногда даже думаю, что она сильнее меня. И если она когда-либо жалела о нашем уходе, то этого не показывала.

– Выходит, жизнь удалась?

– Я люблю гулять по лесу один. У меня много врагов и, пока я хожу, мысленно ругаюсь с ними, матерюсь. После этого из леса выхожу чистый, как из бани. А иногда во время этих прогулок я не ругаюсь, а размышляю, что было бы, если б я не ушел. Сейчас я – сука, изменник, предатель, и это очень нехорошо. Но если бы я не сбежал?.. А вот если бы не сбежал, то все равно вместе со всеми мужчинами СССР изменил бы присяге. Ведь присяга, которую заставляли в СССР давать всех мужчин, требовала до последнего дыхания защищать социалистическое отечество и правительство. Ну и кто в СССР поднялся на защиту СССР, когда его уничтожали? Кто отдал социалистической стране свое последнее дыхание? Никто. Все изменили присяге. Просто я сделал это чуть раньше и осознанно. А все остальные – когда не изменять было уже нельзя, а изменять – безопасно. Не убежал бы я в 1978 году, был бы такой же сукой, как и все остальные, только сукой, не написавшей книг. А я вон сколько написал!.. Поэтому считаю, что жизнь удалась.

Впрочем, в шестьдесят лет итоги подводить рано. Я ведь весьма активный пенсионер: могу на два стула лечь – затылком на спинку одного, пятками на спинку другого. Тут главное представить, что твое тело – стальной мост с заклепочками. Так что здоровья мне хватает. И голова работает – задумок будущих книг у меня столько, что на две жизни хватит…

Примечания

1

А. Никонов. Верхом на бомбе. Судьба планеты Земля и ее обитателей. – М.: ЭНАС; СПб.: Питер, 2008.

2

Об этом пишет, в частности, известный публицист Владимир Николаев в своей книге «Сталин, Гитлер и мы» (М.: ЭНАС; СПб.: Питер, 2008).

3

А. Никонов. Апгрейд обезьяны. Большая история маленькой сингулярности. – М.: ЭНАС; СПб.: Питер, 2008.