Спин - Роберт Уилсон

После трапезы женщины принялись убирать со стола, а Саймон сообщил мне, что пора и честь знать.

— Не боитесь дороги, доктор Дюпре? — деловито осведомился Кондон. — У нас тут грабежи, что ни вечер.

— Ничего, стекла до потолка, педаль газа до пола, как-нибудь выберусь.

— Мудрое решение.

Саймон выразил желание проводить меня до забора. Ночная прогулка, мол, подействует на него освежающе.

Да ради бога.

Последовало сердечное прощание, я пережал руки всем детям, после чего их прогнали, пришел черед взрослых. Диана кивнула мне, не поднимая глаз. Так же, не глядя на меня, приняла она и мою руку.

Саймон проехал со мной с четверть мили, ерзая на сиденье, как будто желая что-то сказать, но рта не раскрывая. Я делал вид, что его состояния не замечаю. Воздух остыл и посвежел. Я остановился, где он попросил, на гребне холма, у сломанного забора и живой изгороди из кактусовой сосны окотильо.

Он поблагодарил за прогулку, вышел, но все еще медлил, не отпуская дверцы, очевидно распираемый желанием высказаться.

— Что-то хотите сказать? — помог я ему.

Он прокашлялся.

— Знаешь… — просипел он наконец чуть громче ветра. — Я люблю Диану так же, как Господа, хотя это и звучит кощунственно. Звучало кощунственно долгое время. Но потом я подумал, что Бог послал ее на землю, чтобы она была моей женой, что это ее предназначение. И теперь я считаю, что это две стороны одной монеты, что любовь к ней и есть любовь к Господу. Как вы считаете, доктор Дюпре?

Высказавшись, он как будто проснулся, не дожидаясь моего ответа, закрыл дверцу, включил свой фонарик и зашагал вниз по склону холма под стрекотание кузнечиков.

На бандитов я в ту ночь не нарвался.

Ни звезд, ни луны, ночная дорога, ставшая крайне опасной с ранних лет «Спина». Преступники выработали изощренные технологии засад на сельских дорогах. Ночное путешествие резко повышало мои шансы отправиться в мир иной прежде времени.

Естественно, мало кто из водителей отваживался отправляться в путь на ночь глядя. По большей части большегрузные поезда дальнобойщиков, неплохо защищенные, с двумя водителями. Я вслушивался в шорох покрышек и свист ветра и думал, что эти звуки лучше всего подчеркивают одиночество. Чтобы их заглушить, и монтируют в автомобилях радиоприемники.

Но грабителей и убийц на дорогах почему-то не попалось.

По крайней мере, в ту ночь.

Я остановился на ночь в мотеле под Флагстаффом и на следующее утро встретился с Ваном и его свитой в VIP-зале аэропорта.

Вана переполняли впечатления. Он живо интересовался геологией, на обратном пути в Финикс остановил свою кавалькаду возле сувенирных лотков и, порывшись в кусках породы, купил кусок сланца примерно в кубический дюйм объемом. Ван воодушевленно продемонстрировал мне спиральную выемку на одной из сторон камня. Отпечаток трилобита, сказал он, животного, погибшего с десяток миллионов лет тому назад здесь, в теперешней каменистой пустыне, которая когда-то была дном моря.

Ископаемых раньше ему видеть не приходилось. На Марсе нет ископаемых, да и нигде во всей Солнечной системе их нет, лишь здесь, на древней Земле.

В Орландо снова заднее сиденье бронированного лимузина, снова конвой, на этот раз в направлении «Перигелион фаундейшн». После часовой задержки на периметре безопасности мы вырвались на шоссе. Ван смачно зевнул и извинился:

— Не привык я к такой интенсивной нагрузке.

— Не скромничайте. Я видел вас на тренажере в «Перигелионе».

— Каньон не тренажер.

— Да, пожалуй.

— Устал, но не жалею. Прекрасная экспедиция. Надеюсь, у вас тоже все сложилось удачно.

Я сообщил, что нашел сестру Джейсона, что она здорова.

— Вот и отлично. Жаль, что я ее не смог повидать. Если она хоть чем-то напоминает брата, то с ней интересно было бы пообщаться.

— В какой-то мере напоминает.

— Но вы от этого визита ждали большего, Тайлер?

— Может быть, не с той стороны ждал.

Может быть, я слишком долго ждал совершенно не того, чего следовало.

Ван еще раз зевнул, веки его опустились.

— М-да… — пробормотал он, уже засыпая. — Вопрос в том, как смотреть на солнце, не щурясь.

Я хотел спросить, что он имел в виду, но будить его не хотелось. Очень уж он утомился.

Наш конвой состоял из пяти бронированных лимузинов и бронетранспортера с солдатами на всякий непредвиденный случай.

Бронетранспортер с виду несколько напоминал инкассаторскую бронемашину, используемую местными банками.

Банковский конвой, опережавший нас на несколько минут, свернул с шоссе и направился к Палм-бей, и разведка бандитов, дислоцированная на перекрестках, приняла нас за денежный ящик с сопровождением и выдала целеуказание своей ударной группе, поджидавшей дальше по шоссе.

Бандиты подготовились основательно, заминировали дорогу на участке, пересекавшем глухое болото заповедника. Их вооружение состояло из автоматических винтовок и пары реактивных гранатометов. С банковским конвоем они бы, разумеется, расправились без труда, и через пять минут их бы уже и след простыл. Привычные процедуры: разделить добычу, отметить удачу. Но в результате грубой ошибки наблюдателей вместо банковского сейфа на колесах им достались бронированные лимузины с вооруженной охраной и бронетранспортер, набитый элитными пехотинцами.

Я тупо глазел сквозь тонированное стекло, мимо мелькали лысые кипарисы и болотные кочки, как вдруг свет над шоссе погас. Бандиты перерезали подземный кабель, и за окном внезапно выросла черная стена, а в стекле передо мною возникло зеркальное изображение моей собственной удивленной физиономии.

— Ван, — сказал я. Но он не проснулся. Морщинистое лицо его в этот момент напоминало отпечаток пальца.

В этот момент передний автомобиль нашей колонны нарвался на мину.

Удар опрокинул бронированную машину. Следовали мы, соблюдая разумную для крейсерской скорости дистанцию, однако я четко разглядел, как желтая вспышка подбросила машину, как она загорелась и опрокинулась с вывернутыми на сторону колесами.

Наш водитель уклонился от подбитого лимузина и, несмотря, вероятно, на все инструкции, замедлил ход, понимая, что дорога впереди все равно перекрыта. Раздался второй взрыв — сзади. Мина вырвала из полотна дороги куски асфальта и град гравия, за-тарабанивший по крышам и стеклам.

Ван проснулся, ошеломленный и перепуганный. Его округленные расширенные глаза метались по сторонам.

Вблизи затрещали выстрелы. Я пригнулся и потянул за собой Вана. Мы лихорадочно принялись выпутываться из ремней безопасности. У водителя в руке откуда-то появился пистолет, он открыл дверцу и выскочил из машины. Из следовавшего за нами бронетранспортера высыпала дюжина автоматчиков и принялась палить во тьму, ориентируясь по вспышкам и стремясь установить контроль над периметром. Охранники от других машин побежали к нашей, чтобы защитить свой «объект», но огонь из тьмы пригвоздил их к дороге.