Герой по вызову (СИ) - Широков Даниил

Хватило названия в выскочившей табличке.

Мы решили досидеть до конца второго акта, и как выяснилось под конец, ой как не зря. После шестьдесят третьего проданного товара ведущая сняла шляпу, низко кланяясь гостям с тёплыми словами благодарности за щедрость и покупку. Нацепив шляпу обратно, женщина откашлялась, заранее выделяя особенность следующего лота.

— Наш финальный лот второй части аукциона... — в этот раз она не щёлкала пальцами — из занавеса вышел силуэт в чёрной мантии, скрывавшей телосложение и лицо. На его груди, позвякивая цепями, болталась книга с тонким тёмно-бежевым переплётом.

Одного взгляда на неё мне хватило, чтобы потянуться за Бедствием в интвентаре. Воздух резко стал холоднее, словно нечто потустороннее сковало конечности, замедляя их и дыхание. Я поднялся с пуфика, выходя на балкон. Кагата, повинуясь инстинкту, последовала за мной. Книга подрагивала, скованная белыми цепями, бежавшими куда-то под робу силуэта. Идиоты. Чёрный рынок, я отдаю вам должное — до этого аукцион шёл нормально. Но сейчас вы совершили одну большую, нет, фатальную ошибку.

Гости, испытав всё то же самое, что и мы, только раз в сто сильнее, притихли, не в силах пошевелиться. Кто-то схватился за горло — тут же подскочила охрана, выводя пострадавших из зала. Свет заставлял цепи поблёскивать, но даже с таким ярким освещением я ясно видел черноту, испускаемую книгой. Тьма, чистая и неприкрытая. Этот манускрипт, что одного возраста с богами, зовётся Молотом Ведьм. Уникальный, единственный в своём роде артефакт, хранящий в себе чувства миллиардов сожжённых заживо женщин, девушек и девочек. Эта штука способна пожирать магию любого уровня, насыщая страницы проклятого куска бумаги из человеческой кожи.

Некроманты, маги тёмные и маги хаоса готовы продать душу, лишь бы заполучить Молот Ведьм себе.

Но проблема не в этом. Этот артефакт, как и Бедствие, разумен. Поэтому для сдерживания его силы необходимо живое существо, обязанное постоянно отражать ментальные атаки, превращающие святых в последних грешников. Судя по эманациям чистой тьмы, владельца он не нашёл. И это плохо.

Потому что разумные артефакты способны искать себе контрактора среди ближайших душ. Молот Ведьм, с его спецификой, может также подчинять себе разум хозяина, делая его марионеткой, через которую проклятая книга выпускает в мир своё содержимое.

— Я не знаю, почему... Но я хочу эту хрень сжечь.

— Не приближайся, — предупредил я Кагату, сжимая перилла балкона и не отрывая взгляда от артефакта.

Зал всё ещё молчал, почему-то молчала и ведущая, проглотив слова представления очередного лота. Каким конченным дебилом надо быть, чтобы вытащить смердящее тьмой произведение ранней эпохи цивилизации перед простыми смертными? Видимо, таким, какими были организаторы. Я сглотнул, готовясь напасть по первому признаку угрозы. Молот Ведьм надо уничтожить, чтобы навсегда устранить угрозу, которую он в себе таит. Если какой-то тёмный архимаг сумеет подчинить его себе, у нас может возникнуть ещё один вероятный апокалипсис.

— Ты последовательница Верроны, — протянул я, наблюдая за рухнувшей охраной. Холод в воздухе стал просто невыносимым, аж глаза заслезились. Хотя Кагата была в порядке — ещё бы, с её-то пассивками. — Эта книга — абсолютная тьма. Есть шанс, что...

Глаза Кагаты почернели, а сама она отступила на шаг, расслабив руки, упавшие вдоль платья. Не теряя времени, я ударил кулаком, включив "Зверя битвы", чтобы смести женщину в комнату, пробурить ею часть пола и добить ещё одним прямым в лицо, за два удара выключая сознание потенциального контрактора. Извинюсь позже, подруга. Мне правда жаль, но сейчас ты будешь только мешать. Будет ли здесь ещё один смертный, с кем артефакт решит выйти на контакт? Подступив обратно на балкон, я принялся мониторить зал, в котором с каждой секундой оставалось всё меньше и меньше живых. Один из охранников, пытавшихся вывести тех, кому совсем плохо, вдруг остановился, выпрямился и с размаху запихнул себе руку в глотку, что-то там нащупав и одним движением вырвав, разбрызгивая тёмную из-за отсутствия света в зале кровь.

Похожая история творилась с гостями. Кто-то просто хватался за горло, в считанные секунды испуская дух, кто-то вскрывал себе пузо, а кто-то сворачивал голову, не выдержав "взгляда" Молота Ведьм. Выдохнув, я дёрнулся всем телом, сбрасывая холод. И прыгнул вниз, с грохотом приземляясь в свободный проход между стульями, на которых сидели мертвецы.

Ведущая закашлялась, падая на колени. Некому было её спасать — вся охрана давно откисла, а те, что есть, просто не попали под действие артефакта. Я зарычал, бросаясь на всё ещё стоявшую фигуру в чёрном балахоне. Но за мгновение до удара силуэт поднял руку, отражая несущееся с бешенной скоростью лезвие клинка. Я сбил несколько линей из стульев и трупов, сплёвывая, вздрагивая от холода и покрепче сжимая Бедствие. А ведь всё так хорошо шло!

— Остановись, — выдохнул я, пинком отшвыривая стулья, стоявшие на пути. Чёрная сфера, пусть и легко отразила даже серьёзный удар, треснула под Бедствием, и следующее движение должно было вскрыть эту магическую консервную банку.

Ох, и давно я это не делал. Но иного способа остановить уже начавший действовать артефакт у меня нет.

Попытка — не пытка, как говорится.

— Тьма, приказываю, — прорычал я, уперев лезвие меча в пол. — Внемли моему слову, подчинись моим мыслям... Остановись.

Чернота, лёгким туманом выходившая из книги, на секунду вздрогнула, впитываясь обратно.

Использовано неизвестное умение. Трата маны — 1500 ед.!

— Твою... — пошатнулся я, сблёвывая кровью. Боль пронзила всё тело, и пришлось обратно включать активный скилл, чтобы не потерять сознание от шока. — Твою-то мать...

— Что ты такое, смертный? — прогудел голос, судя по всему, силуэта-носителя. — Какое отношение ты имеешь к моей тьме? Как ты смеешь приказывать мне?!

— Тьма, приказываю, — с упорством начал я по второму разу. — Внемли моему слову... Подчинись моим мыслям... Остановись!

Чернота вновь поползла обратно, но я рухнул лицом в груду стульев, не выдержав нагрузки, но кое-как умудрившись не выпустить из рук Бедствие. Было тяжело. Артефакт мне не одолеть в одиночку, Кагата в минусе, помощи ждать неоткуда... Ну почему опять! Опять эта дичь, эти спутанные карты! Молот Ведьм никогда не продавался на аукционе чёрного рынка! Откуда ему тут взяться? Почему именно сейчас, когда на аукционе сижу я и его потенциальный контрактор? Что за поток вопросов, на которые никто, сука, не даст ответ?!

— Веррона... — прошептал я, пытаясь встать, опираясь на Бедствие. — Я знаю, что ты здесь... Смотришь... Как только Молот Ведьм убьёт меня, он подчинит себе Кагату... Я знаю, ты богиня тьмы... Но пожалуйста...

— Боги не слышат твой призыв, — донёсся до меня многоголосый гул. Гул, состоявший из бесконечного множества женских голосов самых разных возрастов. — Здесь я — всему венец!

— Блять... — выругался я, кое-как принимая вертикальное положение. Кругом валялись тела, уже ставшие синими, большую их часть покрывал тонкий слой льда. Чернота, что выпускал Молот Ведьм, покрывала всю переднюю часть зала, потихоньку залезая на сцену, где всё ещё кашляла, стоя на коленях, ведущая. Серьёзная дама, раз ещё держится.

Артефакт сказал правду. Это его район, его правила, если по-простому. В пространстве, захваченном чернотой Молота Ведьм, боги не могут услышать смертных. Огромные объёмы противоречивых чувств перекрывают любой доступ, и даже Кара с Икарой, при всей их абсолютности, не могут подёргать в этих двадцати квадратных метрах за ниточки. Да и не думаю, что они бы стали вмешиваться ради одного простого смертного, который даже не чемпион.

У меня есть артефакт Оменора. Стоит ли использовать его сейчас?

— Нет... С этим... Я и бога... Завалю... — ответил я сам себе вслух, поднимая Бедствие. Мана, упавшая в минус(такое сложно, но можно пережить), потихоньку капала в запас, и состояние, до этого больше похожее на инвалидное, потихоньку стабилизировалось. — Что там... Какая-то... Книжка...