Перекресток миров. Начало - Павел Кобылянский

— Ну надо же, — искренне поразился лекарь, — где-то воинов начали учить не только отрезать поврежденные конечности, но еще и грамотно описывать, что именно они отрезают. А ты примечательный человек, — он еще раз пристальнее взглянул мне в лицо. — Да еще и чистокровный, ну надо же. И такая защита… Даже у нашего уважаемого архимага и то попроще будет. Если не секрет, кто тебе ее ставил?

— Не знаю. — Коснувшись этой скользкой темы, я начал осторожно подбирать слова, стараясь все же не врать, черт его знает, как работает эта самая защита и кто у них мысли читать умеет. Хотя… чтобы различить ложь, зачастую и мысли читать не обязательно, сталкивался уже. Но зачем врать, если в мире столько правды. — Пока с т’сареш не столкнулся, я и не знал, что у меня есть эта защита.

— Все интереснее и интереснее, — пробормотал маг. — Даже описание подобной защиты — это готовая диссертация для магистра ментальной магии, а уж разработка… Надо же, такая стабильность, самоподзаряжающаяся, да еще и с обратной связью и активными элементами. Искренне завидую тому, кто умеет такое делать. И шрам у тебя на лице интересный, видимо не повезло тебе встретить вместе с магом-менталистом еще и мага жизни. Не знаю, чем тебе нанесли эту рану, но свежую я бы, пожалуй, взялся вылечить и не оставить шрама, а сейчас если только следы от иглы уберу. Впрочем, я никогда не специализировался на лицевой хирургии. Если обратиться к специалисту… но и они вряд ли смогут восстановить мышцы, если только уберут след на коже, впрочем, не знаю, не знаю… Но возьмут дорого, очень дорого…

— Да я привык как-то, есть — и ладно, жить мне шрам не мешает, — ответил я.

— Гм, странно, очень странно. — Маг взглянул на меня несколько удивленно. — Обычно воины очень не любят показывать шрамы от ранений. Хотя… ладно, прошу простить, заболтался… С возрастом становишься болтливее, вот доживешь до моих лет, если, конечно, получится…

Да, он действительно гораздо старше, чем кажется. Впрочем, лекарь не только общался со мной, он все это время водил руками над ранами Шелли, лишь изредка кидая на меня острые взгляды. Мне показалось, что с его рук как бы стекало легкое марево, словно нагретый воздух поднимался от земли, что-то похожее. Это марево текло с рук в направлении ран и обволакивало их, повязки магу, по-видимому, не мешали. Я моргнул — и все исчезло, просто человек водил руками над ранами девушки. Черт… точно глюки начались от усталости. Ну не могло меня с крохотной кружки совершенно некрепкого сидра так развести, да и не чувствовал я никакого опьянения.

— Так, ну в принципе все понятно. — Маг отступил от девушки, встряхнул кистями рук и начала массировать одну ладонь другой, как бы разминая мышцы. — Молодой человек очень точно описал нанесенные повреждения. Раны для полевых условий на удивление хорошо обработаны и без применения магических методов. Да, на удивление. С бедром все просто, там все уже и так начало подживать, еще дюжина дней — и зажило бы без моего вмешательства, разве что шрам убрать. Полностью восстановить все могу прямо сейчас, только придется потом разминать ногу. Шестьсот медных, и то в основном за косметическое вмешательство, но следов никаких не останется, гарантирую. С рукой тоже почти все в порядке, кость, конечно, совмещена несколько неточно, но это можно поправить, ничего страшного. Тут ты несколько перестарался, второпях делали, заметно. — Лекарь несколько укоризненно посмотрел на меня.

— Ну… у нас обезболивающих не было, — на автомате начал оправдываться я, — вот и торопились побыстрее кости вправить и плечо зашить, чтобы она от боли не рехнулась.

— Ты вправил перелом и зашил открытую рану тифлингессе без обезболивания и остался в живых? — А вот теперь маг выглядел по-настоящему пораженным. — Да-а-а, давненько я так не удивлялся, давненько…

— Она без сознания была, вот и торопились, пока не очнулась.

— Кое-что это объясняет, да, — кивнул маг. — Но все же… без обезболивания. Ну ладно, руку тоже могу сделать сегодня, восемьсот монет, но будут неприятные ощущения, поболит, да, все я блокировать не смогу, и потом болеть еще будет. Лучше растянуть на два раза, это подороже, и руку фиксировать придется между сеансами.

— Уважаемый Иеронимус, я в баню хочу, — жалобно протянула Шелли. — Я три дюжины дней голову не мыла и вообще… — девчонка состроила жалобную гримасу и шмыгнула носом, — пускай болит, я потерплю.

— Ну да, ну да, понимаю. Как хочешь, тебе терпеть, — кивнул маг равнодушно. — А вот с плечом сложнее и хуже, намного хуже, да. Как я понимаю, это т’сареш тебя так отделали.

— Да, — кивнула тифлингесса, — в бешенстве, похоже…

— Да, да, у них постоянно в состоянии частичной трансформации какая-то гадость под когтями выделяется. Вот в рану и попала. За задницу же тебя зубами тяпнули, там тоже слюна… Но крови много было, вот и вымыло все, да и почистили дырку тебе очень хорошо. Плечо тоже почистили, часть отравы на ткани воздействовала, но глубже не пошла. Убрали эту дрянь. Я так с налету сказать не могу, что именно тебе попало. Плечо чистить надо, поврежденные ткани удалять. А потом денька три, а лучше даже четыре подождать, пока немного подживет, и потом уже заращивать окончательно, да. По деньгам — не меньше трех золотых, возможно, больше, но точно только через четыре дня скажу, на втором приеме.

— А баня? — протянула Шелли, окончательно расстроившись.

— Так… а что баня, отправляйся в баню, — пожал плечами маг. — Кожу я тебе на плече наращу, подкожные слои тоже. Это мышцы и сухожилия позже наращивать придется, ну и что там у тебя еще порвали. Даже париться сможешь, только с плечом надо будет поосторожнее обращаться. Ну чего, будем лечиться?

— Да, а как же, — усмехнулась девушка и потянулась за кошельком. — Деньги сейчас отдавать?

— За задницу и за руку — как вылечу, так и отдашь. А за плечо на втором приеме, я пока с ценой не определился, надо посмотреть, как восстанавливаться будет. Хотя у вас, рогатых, регенерация отличная. — Похоже, после аванса маг и не думал сомневаться в платежеспособности тифлингессы. — Ну и начнем тогда, чего время-то тянуть. Так, у нас сейчас третья малая четвертой стражи, как раз к темноте управимся. Ты, молодой человек, присядь пока у стеночки, мне попозже, наверное, твоя помощь понадобится, но пока под руками не вертись.

Я послушно устроился на одном из стульев возле стены. Маг же ловко перевернул тифлингессу на левый бок, аккуратно придерживая сломанную руку (я оказался сидящим прямо напротив ее лица), и провел правой ладонью над раненым бедром. Мне почудилась мгновенная вспышка белого света (опять глюки!), а бинты оказались аккуратно разрезаны. Маг осторожно убрал их обрывки с ноги, с любопытством изучил ватную подушку на целлофановой подложке, которой была затампонирована рана, видимо, раньше подобных тампонов он не встречал, а потом замер, придерживая девушку на боку левой рукой, правую руку он держал ладонью вниз над разорванным бедром. И тут я снова увидел то же марево, вот только теперь гораздо отчетливее. Потоки воздуха как бы наливались ярким белым светом, пульсировали, иногда свечение усиливалось до яркой вспышки, потом опять продолжало течь бесцветное марево и постепенно вновь наливалось светом. Когда я моргал, все пропадало, но вскоре опять начинало проявляться. Сохранять невозмутимое выражение лица мне становилось все труднее. Бить-колотить — это уже не глюки. Либо в сидре были какие-то галлюциногены (надо будет у Стингера уточнить, он со мной пил!), либо из рук мага и впрямь шло на рану какое-то пульсирующее излучение. Судя по лицу Шелли, никаких особенно болезненных ощущении она не испытывала, но что-то неприятное все же было, тифлингесса периодически морщилась. Продолжалось это по моим ощущениям минут десять, к местным мерам времени я еще не привык, и постоянно приходилось пересчитывать в уме. Наконец маг опустил девушку обратно на спину, а сам начал усиленно массировать правую кисть, удовлетворенно осматривая ногу тифлингессы. С моей стороны было не разглядеть, что там у нее с задницей.