Люди Волка - Майкл Гир

Бизонья Спина кивнул:

— Подождем и послушаем, что скажут Кричащий Петухом и Вороний Ловчий. А вдруг они прямо сейчас оттесняют Других к северу, и мы сможем вернуться в свои прежние места.

— Дедушки! — прошептал Поющий Волк. — Я знаю, как вы уважаете Кричащего Петухом, но к Народу пришел новый Сновидец. Поймите, что его следует уважать несмотря на молодость. Народ должен сделать выбор. Между возрождением и смертью.

— Новый Сновидец? — Четыре Зуба усмехнулся и сплюнул в песок. — Да он даже в глаза своему Народу поглядеть не хочет. Он прячется в ведьминой норе, чтобы избежать позора!

Поющий Волк зажмурился от жгущей его сердце 6оли. «Вот к чему все пришло… Как же мне доказать им… Как?..»

50

Вороний Ловчий обернулся на холмы, которые они только что пересекли. Вот куда привел его Бегущий-в-Свете? Жалкие пучки полыни, осоки, дерна… И все же, судя по грудам навоза, валяющимся тут и там, дичь здесь водилась. По берегам Большой Реки, на влажной прибрежной земле, березы, ивы, кусты черники и брусники росли гуще. На западе вонзались прямо в живот Голубому Небесному Человеку заснеженные горные пики. На севере тянулась череда невысоких холмов; холмы шли полукругом, описывая дугу, потом поворачивая к югу и упираясь прямо в неприступную стену Великого Ледника. И эту махину пересек его глупенький братец?

— Быть не может! — прошептал он себе под нос.

— Бегущий-в-Свете? — спросил Кричащий Петухом.

— А ты что думаешь, Сновидец?

— Никому не под силу перейти Ледник живым.

— Но слухи распространяются, как огонь от ветра, — еще больше нахмурился Вороний Ловчий. — Может ли это быть правдой?

Перед ними раскинулась долина Цапли. В небо, отливающее медью, поднимались клубы дыма от горячих источников.

— Может, стоит обсудить со всеми эти выдумки Бегущего-в-Свете, а?

Вороний Ловчий кивнул:

— Думаю, да. Раньше или позже…

— Вот она! — воскликнул Три Осени с гримасой отвращения. — Будь она проклята!

Пляшущая Лиса лежала на животе рядом с ним, глядя на болотистый дуг, по которому бежала к своим Лунная Вода. Нет никаких сомнений: дорога ведет к лагерю, а лагерь принадлежит Другим.

— Мы почти догнали ее… Мы наверстали по меньшей мере три дня пути. — Три Осени потер нос и прищелкнул языком.

— Полдня. Всего полдня нам не хватило, чтобы догнать ее… — Пляшущая Лиса перевернулась на спину и, глядя на затянутое облаками небо, стала растирать больную щиколотку.

— Все время болело, а? Она кивнула:

— Похоже, это навсегда. Кажется, я совсем себя загнала.

Он отполз от края обрыва; она двинулась вслед за ним

— Да, ты не похожа на других женщин. Она откинула своими тонкими пальцами прядь волос со лба.

— Если ты имеешь в виду таких, как твоя жена Мышь, то не похожа. Он вздохнул:

— Я бы любил тебя… А из тебя вышла бы хорошая жена. Ты родила бы сильных сыновей… Она улыбнулась:

— Мне это не нужно.

— Неужто я настолько плох? Она оперлась подбородком на ладонь и, нахмурившись, сказала:

— Нет, ты хороший человек. Мне не пришлось ночами отгонять тебя копьем.

— Мы же все ночи были в пути. Трудновато было бы приставать к тебе прямо в дороге…

— И не пытайся. Мужчины, когда кончат, обычно засыпают. Так вот — ты можешь никогда не проснуться.

Три Осени кашлянул.

— Я слишком люблю поспать. Идем. Расскажем Волчьему Сновидцу, что его Сон теперь достояние Других.

Пляшущая Лиса еще раз повернулась и увидела отряд воинов, встречающих Лунную Воду и похлопывающих ее по спине.

— Теперь вопрос — кто кого опередит… — прошептала она. — Либо мы, либо они.

— Если мы поторопимся и проведем весь Народ через ход, можно попытаться закрыть выход из него с той стороны.

— Как?

— Точно не знаю… Может, кому-нибудь, — он тяжело вздохнул, — удастся привалить к выходу тяжелый камень.

Она насмешливо взглянула на него:

— Ты же видел размеры хода. И каждый Долгий Свет река все расширяет его. Неужто ты думаешь, что мы сможем закрыть его?

Он опустил глаза и безнадежно махнул рукой:

— Да нет!

Сколько было видно, раскинулись чумы Народа. Молодые воины откололись от отряда, пустившись на поиски чумов своих родичей и жен; они блуждали среди родовых флажков, колыхавшихся от дуновения Ветряной Женщины. Только Кричащий Петухом, не присоединяясь к общему веселью, медленно шагал рядом с Вороньим Ловчим. Они только что перешли гряду и вошли в долину Цапли.

— Четыре Зуба здесь, — заметил Вороний Ловчий. — И тотем Бизоньей Спины я тоже видел… Род Чайки здесь… Только что я хотел бы знать — кто сейчас вождь у Народа? — Вороний. Ловчий поглядел сверху на укрытые в горных воронках гейзеры и голубую воду, окутанную желтоватым паром. Ивы и березы — ныне сильно поредевшие из-за многолюдства — огибали узкую долину. На дно долины вела утоптанная тропа. Там, в долине, толпились смуглые люди. Они смеялись и хлопали в ладоши. Солнце сверкало на их нагих телах.

— Но дичи здесь что-то не видно, — добавил Вороний Ловчий. — И, судя по травам, ее не должно быть много. Если это все, то можно считать, что мы знаем то, что хотели, про этот хваленый юг. Здесь слишком сухо. Для дичи не хватает воды.

— Может быть… — пробормотал Кричащий Петухом, тяжело вздохнув. — Но может, если у Других есть земли получше, они не…

Вороний Ловчий присвистнул:

— До поры, Сновидец. До поры. Мы никогда не сможем поручиться, что они довольствуются своими землями, если не будем силой отстаивать свое.

— Нет… — Пауза. — Поганое место! Как могут здесь жить люди? Эта вонь от гейзеров! Словно жир, разведенный в соленой воде!

Вороний Ловчий остановился и сухо кашлянул.

— С другой стороны, здесь нет мух и комаров… Этот запах разгоняет всех насекомых.

Кричащий Петухом хмыкнул.

На дне долины напротив одного из чумов стоял Четыре Зуба и, щуря свои старческие глаза, смотрел на приближающихся соплеменников. Заметив Кричащего Петухом, он заковылял навстречу ему и улыбнулся беззубым ртом, обнажив розовый язык.

— А где мой братец-выдумщик? — спросил старика Вороний Ловчий после обязательных приветствий. Четыре Зуба нахмурился:

— Видали эту трещину в скале, над заводью? Там он проводит все время, делая невесть что. Поющий Волк и Издающий Клич слишком уж часто носят ему туда пищу. Говорят — он готовится ко Сну.

Вороний Ловчий хмыкнул и хлопнул себя по колену:

— Мой братец? Сон? — Подмигнув Кричащему Петухом, который не сводил своего единственного глаза с пещеры в скале, Вороний Ловчий повернулся и пошел вверх по дорожке.

Подойдя ко входу в пещеру, он остановился и, просунувшись сквозь полог, слепо моргая в темноте, окликнул: