Дочь Дроу - Элейн Каннингем

Элькантар подплыл к кораблю и потянул за веревку. Она держала, и он вскарабкался на бак. Используя тело минотавра как щит, он перепрыгнул ограждения. Тут же поднялась тревога, стрела пущенная из вороньего гнезда пройдя мимо вонзилась в бездыханного минотавра. Элькантар ответил из ручного арбалета, быстро посылая в лучника болт за болтом.

В это же время члены его отряда по нескольким веревкам поднимались на борта кораблей. Стража на палубах бросилась в бой, дроу охранявшие доки на бегу обнажая оружие понеслись по трапам на помощь. Звеня мечами дроу столкнулись в рукопашную.

Избранные могли удерживать противников в ближнем бою, но лучники на мачтах отстреливали отчаянных пришельцев одного за другим. Элькантар беспомощно увидел как стрела пробила горло одного из его воинов. Повернувшись к своему помощнику — высокому, суровому халфлингу, который вслед за ним поднялся по веревке — он указал на воронье гнездо. Халфлинг кивнул и припал на одно колено за крупом минотавра, быстрой стрельбой заставив вражеского лучника искать укрытия.

Одновременно маленькая группа жриц следовала сквозь темные воды за Килуэ. Одна из них, поддерживаемая в воде двумя сестрами, забросила на бушприт веревку. Килуэ пошла первой, легко вскарабкавшись по веревке и запрыгнув на палубу.

Увиденное заставило ее застыть. Элькантар, ее возлюбленный, обнажив кинжал с акробатической грацией бежал по веревке, протянутой к верхушке мачты. Он явно намеревался разобраться с опасным лучником. Таких рискованных и отважных планов она уже привыкла ожидать от своего консорта, и, учитывая поток стрел в воздухе, этот вполне мог оказаться последним для него.

На мгновение жрица почувствовала отчаяние. Она слишком часто любила и теряла за века жизни; она не может потерять и Элькантара. Но этот выбор не принадлежит ей. Килуэ высоко подняла свой поющий меч, черпая силу в зазвучавшей песне — таинственный, тревожащий напев эльфийского сопрано переплетался с зовом охотничьего рога Эйлистраи.

Волшебные звуки придали энергии следовавшим за ней жрицам. Еще пять мечей сверкнули в слабом свете, присоединяясь к чистому и сильному хору, перекрывшему лязг битвы и крики умирающих.

Глубоко под схваткой, Илжрин и ее жрицы прижались к дну бухты, наблюдая за скрытым порталом. Неожиданно дроу, наемники, без сомнений отвечая на призывы с атакованных кораблей, хлынули сквозь сплошной камень. Воины быстро поднялись сквозь воду, направляясь к призрачным теням кораблей.

Илжрин тщательно сосчитала тридцать дроу, миновавших ее укрытие на пути к схватке. Из всей информации, собранной ее разведчиками, казалось маловероятным что в крепости оставалось более сорока дроу. Значит целями были последние десять. Когда они прошли, военачальница кивнула, и каждая жрица быстро подплыла к намеченной цели. Женщины ударили сзади, каждая одним движением перерезала горло дроу и схватила медальон. У Илжрин не возникало никаких сомнений в подобной тактике; это засада, а не дуэль чести.

Жрицы победно опустились к порталу. Сжимая медальоны, все десятеро кинулись в невидимую магическую дверь. Вымокшие и хватающие ртами воздух, они выкатились на каменный пол тоннеля.

Прямо на пути отряда мужчин-стражников.

Дроу замешкались, ошеломленные неожиданным появлением сил Променады. Илжрин вскочила на ноги размахивая мечом, используя растерянность торговцев чтобы купить время для своих столь же изумленных спутниц.

Четыре к одному, хмуро посчитала она, бросаясь к ближайшему противнику. В узком тоннеле, правда, у женщин было некоторое преимущество — сражаться одновременно могли не более четырех с обеих сторон — но наемники могли возмещать своих павших. Рубя, коля, танцуя, крошечная воительница сосредоточилась на том, чтобы как можно более уравнять расклад, прежде чем другой жрице придется занять ее место.

Золотые монеты, целая гора, плескались под ногами Лириэль. Магическое оружие, бесценные статуэтки и вазы, изысканные музыкальные инструменты валялись в основании золотого холма, увенчанного драгоценными камнями. Дроу издала долгий вздох облегчения; она попала в комнату с драконьей сокровищницей.

Остановившись, Лириэль подобрала блестевший под ногами черный сапфир, камень, который оставила тут Зз'Пзора. Подходящим образом зачарованный, сапфир был финальным ингредиентом, необходимым чтобы открыть портал во владения Нисстира. Но Лириэль не стала останавливаться, чтобы насладиться победой. Она осторожно спустилась с кучи сокровищ, каждым шагом скользя по осыпающимся монетам. Обычно даже легчайшее нарушение покоя здесь заставило бы дракона с ревом кинуться в бой, однако звуки, доносившиеся из логова Фаркса, свидетельствовали, что Зз'Пзора исполняет свою работу с необыкновенным энтузиазмом и энергией. Хозяин сокровищницы был очень занят.

Не желая слишком полагаться на непредсказуемую Зз'Пзору, Лириэль быстро вошла в тоннели, связывающие комнату с жилыми помещениями торговцев. Далеко сверху, приглушенные камнем, до нее доносились слабые звуки боя, но коридоры были пустынны. Наконец, под одной из закрытых каменных дверей она увидела полоску света. Подкравшись вплотную, она распахнула дверь.

В маленькой комнатке сидел медноволосый маг, завернувшись в шаль и изучая Ветроход под светом единственной свечи.

«Получается что-нибудь?» издевательски осведомилась Лириэль. Нисстир дернулся при звуках ее голоса и повернулся к ней. Он исхудал с того момента, как она последний раз видела его, и черные глаза пылали на истощенном лице. Рубин, впечатанный у него во лбу, вспыхнул сердитым алым светом. «Как он работает?» потребовал он взмахнув амулетом. «Его тайны не поддаются магии дроу!»

«Я буду счастлива тебе продемонстрировать», бросила девушка. «Отдай мне амулет, а потом проверь меня в бою!»

«Я не желаю причинить тебе вред»

«Боишься?» поддразнила Лириэль.

Маг ухмыльнулся, выставив вперед левую руку. Золотое с ониксом кольцо, ранее принадлежавшее Харза-кзаду Ксорларрин, блеснуло под свечей. «Я одолел твоего учителя. Окажется ли сильнее ученица?»

Лириэль не обратила на это внимания. «Смотри на вещи так: тебе нужна информация, а единственный способ извлечь ее из меня это убить, и переговорить с моим духом».

Камень на голове Нисстира сверкнул еще раз, теперь сильнее. Он моргнул, лицо его исказилось от боли и раздражения. Затем он швырнул амулет в Лириэль, случайно опрокинув свечу и погрузив комнату в абсолютную темноту.

«Хорошо, я буду драться с ней!» выкрикнул он. «Смотри, если хочешь, но ради всех богов, придержи свой проклятый язык!»

Лириэль уставилась на мага. Он говорил не с ней, с кем-то невидимым. Кем-то, кто мог услышать, что она сказала, возможно увидеть что она делает. Кем-то, желавшем ее смерти. Ее взгляд устремился на рубиновый глаз Нисстира, а в мыслях начал вызревать план.