Разрушители - Ирина Владимировна Сыромятникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Может, сначала — разведка? — пробормотал Гверрел.
— Нельзя! Это будет означать, что мы сомневаемся. Я только что уничтожил двух Ракшей. Какие могут быть сомнения?
— Вы должны взять кого-то с собой.
— Хорошо, но только не магов. Если я начну работать Тьмой, заклинания будут бесполезны. Пусть со мной пойдут два мечника, ну или мечник и стрелок.
Крамер с Хареком переглянулись.
— Даю парня с пулеметом.
— Тогда мечник — с меня.
Ну что ж, это будет даже символично — Серый Рыцарь и Пограничный Страж в одной упряжке.
— Как-то это все… — Мастер Ребенген неопределенно повертел пальцами, но с места вставать не стал.
— Поверьте мне, наставник, это единственный верный путь. Свяжитесь с орденом и постарайтесь организовать все так, чтобы мы добрались до Арконата без приключений.
На слове «приключения» мастера Ребенгена мучительно передернуло.
— Остался только один спорный вопрос. На каком языке мне с ними разговаривать? Читаю я неплохо, но на слух воспринимаю только шонский, и то чуть-чуть.
— Говори нормально, — посоветовал Харек. — Арконийский — ближе всего к старому наречию Феллы.
Мастер Ребенген утвердительно кивнул:
— Ты от рождения говоришь на диалекте феллийского, почти не изменившемся за тысячи лет. Если они не поймут тебя так, значит, не поймут вообще.
Я приготовился к вылазке. В смысле отряхнул наскоро дорожную одежду, нацепил одолженный у Пограничных багрово-черный плащ и сунул в карман еще одну морковку. Боевой дух у меня был на высоте, и действовать надо было быстрее, пока не проснулся Тень и я не начал понимать, во что ввязываюсь. Что толкало меня на это безумное мероприятие? Не глубокие размышления, это точно, не интуиция и не тайное предвидение. Просто мне до тошноты надоело читать книгу моих странствий. Это путешествие слишком затянулось. Мне хотелось домой. Все равно как, все равно какой ценой, главное, чтобы побыстрее. Я не хотел слушать никаких возражений, не желал обращать внимание на встревоженные взгляды, если бы я умел выпускать из тела ножи, как та тварь, то сейчас напоминал бы колючий шарик.
У бесполезных теперь ворот меня ожидала маленькая команда: один из подчиненных Крамера, такой же дикий с виду, как его командир, но помоложе, и смертельно-решительный боец из команды Харека. В руках у Серого была страховидная штуковина из вороненой стали. Патроны устрашающих размеров свисали из нее сбоку в виде ожерелья, плюс сам он был обмотан ими крест-накрест. Мне безумно захотелось увидеть его оружие в действии. Что будет, если я скажу ему «пли»?
Даже в такой ситуации Серому требовались объяснения.
— Как мы будем их искать? — напряженно поинтересовался он.
У Пограничного такой вопрос даже не возник — куда Лорд поведет, туда и нужно. Хотя, возможно, тут дело было в величине груза: эта железная штуковина на взгляд казалась тяжелее меча.
— Мы пойдем по следу, — объявил я. — Один из них ночью топтался у водосбора. Думаю, его следы не сложно будет отыскать.
Я заметил, что Пограничный многозначительно посмотрел на Серого. Ну как же! Мудрость Лорда в действии.
Мы вышли из Обители Мормы тем же путем, что и входили, — через малую дверцу, вышли навстречу запахам земли и травы. Теперь мне стал понятен их источник — все пространство от ворот до ближайших холмов (метров двести) было перекопано взрывами. Над раненой землей висело влажное марево, как над свежей пашней. К знакомым ароматам примешивался чуть заметный запах кислого дыма. Обходя глубокие ямины, я думал о древнем оружии с новым чувством. Если подумать, изначально все эти пушки были рассчитаны не на демонов, а на людей. И это тоже было частью Древнего мира, который я привык воспринимать как образец разума и миролюбия. Не странно ли: создав (и, вероятно, опробовав) такие жуткие штуки, люди жили в мире и спокойствии сотни лет. Сможет ли Арконат устоять, когда Серые явятся в Шокангу со своим оружием и прочими секретами? Мысли о Предках давали надежду…
Я постарался выкинуть из головы посторонние мысли и двигаться так, как учили меня наставники — скользящим, осторожным шагом. Пограничный Страж следовал за мной совершенно бесшумно (безумно хотелось оглянуться и посмотреть, есть ли он там вообще), зато Серый сопел так громко, что его можно было убить с закрытыми глазами.
Воспользовавшись тем, что путь стал ровнее, Пограничный обогнал меня и сделал вид, что ищет следы. Я не возражал. Следопыт из меня никакой, а понять, куда направился демон после того, как обобрал плоды, было нелегко: стоило нам покинуть поле боя, как под ноги легла густая, упругая трава. За долгие годы усилия гарнизона Обители превратили долину в отличное пастбище (хорошо удобренное, к слову сказать). Помимо практической ценности, смотреть на зелень было просто приятно, однако смятая трава за ночь успела подняться, и это не способствовало охоте на тварь.
Пограничный уверенно повел нас в обход крепостной стены и вниз по склону. Я почти сразу начал жалеть, что мы не взяли с собой лошадей. Долина, в которой располагалась Обитель Мормы, была больше, чем мне показалось вначале: стиснутая холмами, сразу за крепостью она резко сужалась, а потом снова широко распахивалась, образуя просторную котловину. Вся она когда-то была занята монастырем, частью которого являлся и гигантский купольный храм, только здания, возведенные в низине, сохранились не в пример хуже.
Ближняя к Обители часть руин пострадала больше всего, не от тяжести трех тысячелетий, а от последствий деятельности арконийских каменщиков — при возведении крепостной стены здесь устроили что-то вроде каменоломни. Контуры древних строений затерялись среди хаотического нагромождения строительных блоков, битого кирпича и мрамора, однако чем дальше мы уходили, тем сохраннее оказывались здания, и воображение все увереннее дорисовывало их внешний вид. Здесь все соответствовало масштабу древнего храма — обломки колонн в три-четыре обхвата, остатки двухметровой толщины стен со следами мраморной облицовки, широкие проспекты и просторные площади (или это были парки?). В планировке и отделке чувствовалась одна рука. Должно быть, когда-то это выглядело по-настоящему величественно, и не одно поколение паломников трепетно приобщалось здесь к божественной красоте, но время исказило замыслы архитекторов на свой лад. Плиты мостовых вздыбились, разошлись множеством предательских щелей, поверхность бывших дорог местами просела и обвалилась, открыв взгляду своды подземных коридоров. Над грудами камней покачивала зонтиками какая-то болотная разновидность дурной травы. Уцелевшие дверные проемы смотрели темными зевами, в которые совсем
