Таинственный остров (перевод Игнатия Петрова) - Жюль Верн

Через несколько дней после этого разговора, вечером двадцать пятого апреля, когда все колонисты собрались на плоскогорье Дальнего вида, Сайрус Смит обратился к ним со следующей речью:

— Друзья мои! Я хотел бы привлечь ваше внимание к ряду фактов, имевших место на нашем острове. Я хочу узнать ваше мнение по этому поводу. Лично мне эти факты кажутся, так сказать, сверхъестественными…

— Сверхъестественными? — спокойно переспросил моряк, выпуская клуб дыма из трубки. — Следовательно, наш остров можно назвать сверхъестественным?..

— Нет, Пенкроф, но таинственным — безусловно. Впрочем, быть может, вам удастся объяснить то, что кажется необъяснимым Спилету и мне.

— Продолжайте, мистер Смит, — попросил моряк.

— Начну вот с чего, — сказал инженер. — Можете ли вы объяснить, каким образом после падения в море я очутился в четверти мили расстояния от берега, без единой царапины, во-первых, и не сохранив никакого воспоминания о том, как я туда добрался, во-вторых?..

— Может быть, вы были оглушены…

— Нет, это исключается, — ответил быстро инженер. — Дальше. Можете ли вы объяснить, каким образом Топ открыл ваше убежище, отстоявшее в пяти милях расстояния от грота, где я лежал?

— Инстинкт… — начал было Герберт.

— Какой там инстинкт! — возразил журналист. — Не забывайте, что, несмотря на проливной дождь, ливший всю ночь, Топ добрался до нас сухим и без единого пятнышка грязи.

— Допустим, что и это неважно, — продолжал инженер. — Но пойдём дальше. Можете ли вы объяснить, какая сила выбросила Топа из воды во время борьбы с ламантином?

— Нет, не можем, — признался Пенкроф, — так же как не можем объяснить, кто и каким оружием нанёс ламантину странную рану…

— Отлично. Продолжаю, — сказал Сайрус Смит. — Можете ли вы, друзья мои, объяснить, каким образом попала дробинка в тело трёхмесячного пекари? Как — без какого бы то ни было следа крушения — на берег выбросило ящик, содержащий столь необходимые нам предметы? Каким образом наша пирога сорвалась с привязи и подплыла к нам в ту самую секунду, когда мы в ней нуждались? Чем были испуганы обезьяны, захватившие Гранитный дворец? Как случилось, что лестница «сама» упала на землю? Почему во время первой же морской прогулки мы наткнулись на бутылку с запиской? Наконец, кем написана была эта записка, раз Айртон утверждает, что он никогда не писал её?

Герберт, Пенкроф и Наб переглядывались, не зная, что ответить инженеру. Они впервые сопоставили все эти загадочные факты и теперь были в высшей степени удивлены.

— Честное слово, — пробормотал Пенкроф, — вы, кажется, правы, мистер Смит!.. Трудно объяснить все эти вещи…

— Но это ещё не всё, друзья мои, — продолжал инженер. — Ко всем перечисленным фактам присоединился ещё один, не менее странный и необъяснимый, чем все предшествующие.

— Какой, мистер Смит? — живо спросил Герберт.

— Вы говорили, что, возвращаясь с острова Табор, увидели зажжённый на острове Линкольна костёр?

— Конечно, — ответил моряк.

— И вы совершенно уверены, что это был костёр, а не метеор или горящие газы?

— Совершенно уверен.

— И ты тоже, Герберт?

— Что вы, мистер Смит! — воскликнул юноша. — Этот огонь блестел, как звезда первой величины!

— А может быть, это и была звезда? — насторожился инженер.

— Нет, нет, — возразил Пенкроф. — Небо было покрыто тучами, да и никакая звезда не могла стоять так низко над горизонтом. Мистер Спилет ведь был с нами, и он может подтвердить наши слова.

— Добавлю ещё, — сказал журналист, — что огонь был очень яркий, как будто это был электрический свет…

— Нам показалось, что он светил с плоскогорья Дальнего вида над Гранитным дворцом, — добавил Герберт.

— Так вот, друзья мои, — сказал инженер, — в ночь с девятнадцатого на двадцатое октября ни Наб, ни я не зажигали никакого огня!

— Как, — вскричал Пенкроф, — вы не…

Он буквально задыхался от изумления и не мог даже докончить фразы.

— Мы не выходили из Гранитного дворца, — ответил инженер. — И если на побережье горел в ту ночь огонь, то он был зажжён не нашими руками!

Пенкроф и Герберт были ошеломлены. Они ни на секунду не усомнились в том, что действительно видели в ночь с 19 на 20 октября огонь на побережье острова Линкольна.

Колонисты должны были признать, что какая-то тайна окружает их. Какая-то неведомая сила, безусловно дружественно расположенная к ним, существовала на острове. Очевидно, какое-то существо таилось в укромных уголках или в самых недрах острова. Но что же это за существо? Вот вопрос, который нужно было разрешить, чего бы это ни стоило!

Сайрус Смит напомнил также колонистам, как странно, иногда вели себя Топ и Юп у отверстия колодца в Гранитном дворце. Он признался им, что исследовал этот колодец, но не нашёл ничего подозрительного.

В заключение инженер предложил своим товарищам, как только наступит весна, перерыть остров сверху донизу и во что бы то ни стало найти таинственного покровителя колонии. Предложение его было единогласно одобрено всеми.

С этого вечера Пенкроф стал задумчивым и озабоченным. Остров, который он до сих пор считал чем-то вроде своей личной собственности, теперь казался ему чужим: на нём жило какое-то существо, от которого моряк чувствовал себя в известной степени зависимым. Он часто беседовал с Набом о «чудесах» острова Линкольна, и вскоре оба друга были близки к тому, чтобы уверовать в существование какой-то сверхъестественной силы.

Между тем в мае, соответствующем ноябрю Северного полушария, началась дурная погода. Зима обещала быть суровой. Поэтому колонисты, не откладывая в долгий ящик, приступили к заготовкам топлива и провизии. Впрочем, теперь им не страшна была даже холодная зима. Стадо муфлонов дало им столько шерсти, что можно было изготовить любое количество валяной тёплой одежды.

Не приходится говорить, что и Айртон был снабжён зимней одеждой. Сайрус Смит предложил ему на зиму переселиться в Гранитный дворец, и Айртон обещал сделать это, как только закончит последние работы в корале. Он переехал в Гранитный дворец в середине мая и с тех пор зажил одной жизнью со всеми колонистами. Айртон всегда стремился быть чем-нибудь полезным своим товарищам, но никогда не принимал участия в их развлечениях, оставаясь всё время грустным и молчаливым.

Большую часть этой третьей зимы на острове Линкольна колонисты провели взаперти в Гранитном дворце. Частые бури и ураганы, казалось, стремились потрясти остров до самых устоев гранитных массивов. Огромные валы прилива грозили залить весь остров, и несомненно, что корабль, бросивший якорь у его берегов, был бы разбит в щепки. Два раза во время таких бурь река Благодарности вздувалась и выходила из берегов, грозя снести мосты, наведённые колонистами. Невзирая на ужасную погоду, колонистам пришлось срочно укреплять их.