Шотландская сага - Джеймс Мунро

Присутствие Хью в нейтральной Ирландии, да еще в военной форме, вызвало дипломатический фурор, но обстоятельства его прибытия в Бэллидонеган немедленно сделали его местной знаменитостью. Размещенный бесплатно в самой комфортабельной гостинице, он принимал людей, которые приходили, чтобы познакомиться с ним и пожать руку, из отдаленных мест, многие хвастали своими родственниками, которые «сделали себе состояние» в Америке.

Только спустя восемь дней после того, как он был сбит, Улисс Кадди, официальный представитель посольства Соединенных Штатов в Дублине, приехал в маленький городок. После поспешного представления, дипломат настоял, чтобы Хью сменил форму на плохо сидящий на нем гражданский костюм, а потом увез его, изо всех сил притворяясь, что толпы ликующих жителей были лишь игрой его воображения.

Кадди не делал попыток скрыть свое недовольство тем, что ему пришлось оставить благополучный Дублин, чтобы приехать в Бэллидонеган забрать Хью.

— Мысль о том, что придется возвращаться назад по этим отвратительным дорогам, заставляет каждую косточку моего тела стонать, — пожаловался он. — А что касается шума, который был поднят этим несчастным случаем, то должен вам сказать, что мы еще не получили официальной реакции Германии, а если брать во внимание неофициальную, то, возможно, правительство Соединенных Штатов окажется в затруднительном положении.

— Наверное, мне лучше было оставаться в самолете, когда он пошел ко дну, — саркастически заметил Хью.

— Лучше было бы, если б вы вообще не летали на самолете. Мы — нейтральная страна. Для правительства чрезвычайно затруднительно посылать свои извинения за своего гражданина, который воюет на стороне другой страны.

— Дания, Норвегия, Нидерланды, Бельгия и Люксембург тоже держали нейтралитет. И немцы захватили их как миленьких. Почему же, черт побери, нас должно волновать, что они подумают? А что касается Соединенных Штатов… если мы такие высокоморальные, то нам следовало бы вступить в войну, когда это сделала Британия. В любом случае, нам придется это сделать.

— Уж оставьте это решать президенту. Моя задача сейчас понять, как лучше выпутаться из создавшегося положения.

— Очень просто. Когда мы придем в Дублин, посадите меня на корабль, идущий в Англию. И если хотите, я забуду, что мы знакомы.

Улисс Кадди начинал раздражать Хью. Сомнительно, чтобы он когда-нибудь видел, как люди погибают в сражении, и маловероятно, что ему когда-нибудь придется это увидеть. Единственное, что имело значение в его ограниченном мирке, — это правила марионеточной политики.

Мужчины мало разговаривали в оставшееся время шестичасового путешествия в Дублин, и когда Хью проводили в кабинет посла в посольстве Соединенных Штатов Америки, он был готов к дальнейшим обвинениям. К большому облегчению, посол Кастелло приветствовал его, как старого друга, и вскоре стало ясно — почему.

— Рад видеть тебя, Хью. — Приподнимаясь за своим полированным письменным столом, посол протянул ему руку. — Я учился в колледже с твоим отцом. Должен сказать, мы с ним разговаривали по телефону не более часа назад. Я позвонил ему, когда мы узнали, что тебя привезли в Бэллидонеган, тотчас же. О тебе ведь сообщили, что ты «пропал без вести, предположительно, убит». Я не могу передать, как счастливы они были, узнав, что ты жив и здоров.

— Благодарю вас, посол. Что теперь со мной будет?

— Твой отец с удовольствием увидел бы тебя целым и невредимым в Миссури, а ты-то сам что собираешься делать?

Оказывается, у Хью был выбор. После того, что по дороге наговорил ему Улисс Кадди, он подумал, что правительство предпримет против него какие-то санкции — возможно, отберут у него паспорт.

— Я бы хотел вернуться в мою эскадрилью, и как можно скорее.

— Я был уверен, что ты это скажешь. Официально я должен выразить неодобрение нашей страны, что ты сражаешься за другую державу, хотя как гражданин США ты имеешь право делать все, что тебе позволяет совесть. Неофициально — я чертовски горжусь тобой, Хью, и знаю, что твой отец тоже горд. Я прослежу, чтобы тебя отправили на транспортном самолете как можно скорее.

— А как насчет протеста со стороны Германии? Улисс Кадди рассказывал мне, что…

Посол хмыкнул.

— Вот пусть Улисс и улаживает это дело. Это займет его и его немецких собратьев по профессии на несколько месяцев. А там, глядишь, что-нибудь и произойдет.

Возвращение Хью в Тангмир было встречено грустным молчанием. В самом деле, в эскадрилье осталось до боли мало знакомых лиц. Стрелок «Юнкерса-88», по странной прихоти судьбы, возможно, спас ему жизнь, сбив его самолет на западных подступах.

Эскадрилья приняла на себя главный боевой удар Люфтваффе, нацеленный на разгром Королевских Военно-Воздушных Сил. Немецкое командование было уверено, что успех в этом сражении будет решающим для исхода войны на этом участке фронта. Немцы ринулись в атаку с яростью последней надежды, более половины эскадрильи союзников было убито или серьезно ранено. В том числе и преемник сэра Джеймса Кэмерона, новый ведущий эскадрильи, его сбили в том же бою, в котором Хью потерял свой «харрикейн».

Хотя усталые летчики и не знали, «Битва за Британию»— так ее окрестили — была выиграна. Еще будет много налетов врага, и еще больше вылетов «харрикейнов» и «спидфайров» Королевского Военно-Воздушного Флота, но планы захвата Англии были отложены Гитлером, и больше на них уже не делалась ставка.

В течение нескольких коротких недель лета и осени тысяча девятьсот сорокового года не более трех тысяч летчиков держали в своих усталых от войны руках все будущее Великобритании. И они не ослабили этой хватки до тех пор, пока опасность не осталась позади.

За двое суток после возвращения в эскадрилью Хью участвовал в пяти боевых вылетах. На третий день эскадрилья была в боевой готовности, но приказа о вылете они так и не получили, а днем стало известно, что вылетов больше не будет. Целый свободный вечер — непривычная роскошь для летчиков, и большинство решило съездить в город и отметить это дело.

Хью уселся написать письмо домой, первое с тех пор, как он вернулся в Тангмир, когда пришел ординарец с сообщением, что его вызывают по телефону в столовой.

Это был сэр Джеймс. К радости Хью, его товарищ сообщил, что проводит этот вечер поблизости, в городе Чичестер, и настаивал на том, чтобы Хью приехал к нему.

Когда Хью приехал в гостиницу, где они с Джеймсом договорились встретиться, ему не потребовалось много времени, чтобы определить местонахождение канадского баронета. Он был в углу бара, окруженный летчиками, и разговор, судя по всему, крутился вокруг полетов. К удивлению Хью, леди Кэмерон была с ним, и, похоже, ей доставляло удовольствие находиться в компании молодых летчиков.

Она поздоровалась с Хью с такой теплотой, что привела его в смущение, повторяя снова и снова, как она переживала из-за него и с каким облегчением узнала от Джеймса, что Хью подобрали в море. Ее глаза наполнились слезами искреннего сочувствия, когда он в нескольких словах описал ей свое «приключение» в море, равное четырнадцати часам и без всякой надежды на спасение.

Они все еще тихо беседовали, когда Джеймс, наклонившись через стол, ляпнул:

— Тут есть еще кое-кто, тоже очень обрадованный твоим спасением, Хью.

Хью резко обернулся и увидел Эльзу Росс, нерешительно застывшую в центре бара, в то время как посетители — а это в основном были офицеры Королевских Военно-Воздушных Сил — бросали на нее восхищенные взгляды.

Ее нерешительность исчезла, когда изумленный Хью радостно бросился ей навстречу, к вящему восторгу присутствующих. Раздались приветствия и хриплые восклицания.

— Пойдемте, вы, двое, хозяин предоставил нам одну из его личных комнат. — Джеймс обнял их обоих. — Давайте скроемся от завистливых взглядов этих сладострастников, которым место скорее в морском флоте, чем в военно-воздушном…

В сопровождении хора добродушных выкриков вся компания ушла из бара. В комнате, предоставленной в их распоряжение дружелюбным хозяином, все, казалось, заговорили одновременно, но постепенно прояснилась причина приезда Эльзы.

Узнав, что Хью считался пропавшим без вести, Джеймс позвонил своей матери. Она, в свою очередь, сообщила об этом Эльзе. Учительница из Гленелга так опечалилась, что леди Кэмерон каждый день звонила сыну в надежде, что он узнает о Хью еще что-нибудь. Дни шли, надежда угасала, пока в один прекрасный день они не узнали, что Хью подобрали ирландские рыбаки. Этот случай, оказывается, вызвал большую суматоху среди дипломатов, о чем сам Хью и не подозревал. Англия, которую подвергали постоянным бомбардировкам день и ночь, находясь буквально в нескольких милях от врага, сильно нуждалась в чем-то, что подняло бы ее моральный дух.