Рассекреченные страницы истории Второй мировой войны - Георгий Куманев

Слов нет, теперь, когда с исчерпывающей полнотой все ясно, куда легче мысленно строить наступательный план, чем тогда, когда надо было практически решать уравнение со многими неизвестными».

Ввиду упорного сопротивления противника Г. К. Жуков днем 16 апреля решил ввести в сражение танковые армии. Вместе с воинами 8-й гвардейской армии генерала В. И. Чуйкова 1-я и 2-я гвардейские танковые армии генералов М. Е. Катукова, С. И. Богданова и другие соединения стали настойчиво продвигаться вперед. К исходу дня 17 апреля враг не выдержал натиска, и войска 1-го Белорусского фронта завершили прорыв Зееловского оборонительного рубежа. Продолжая наступление, части Красной Армии 25 апреля завершили окружение берлинской группировки. В ней насчитывалось около 300 тыс. солдат и офицеров, 3 тыс. орудий и минометов, 250 танков и штурмовых орудий. В этот же день в районе города Торгау воины 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта переправились через Эльбу и установили связь с подошедшими сюда частями 2-й американской армии. Фашистская Германия оказалась расчлененной на две части.

Чтобы избежать бессмысленных жертв, советское командование предложило окруженным вражеским войскам капитулировать. Но гитлеровское командование продолжало отправлять свои войска в кровопролитные бои на улицах столицы. На фасадах берлинских домов расклеивали приказ Гитлера, в котором говорилось, что каждый, кто прекращает сопротивление, является предателем и должен быть немедленно расстрелян. Командующим берлинским гарнизоном был назначен генерал-полковник артиллерии Вейдлинг, но фактически всеми действиями руководил Гитлер, укрывавшийся в те дни в подвале имперской канцелярии.

Когда фашистское командование отклонило ультиматум о капитуляции, советские войска начали штурм Берлина. В течение 10 дней на улицах города среди горящих и разрушенных зданий, в густом дыму, смешанном с пылью, велись ожесточенные бои. Одурманенные нацистской пропагандой, воспитанные в духе слепого повиновения, гитлеровские войска оказывали упорное сопротивление. Признавая всю бессмысленность этой борьбы, генерал вермахта фон Бутлар был вынужден позднее отметить: «Гитлер в последние дни, видя неизбежность своей гибели, открыто сбросил маску, показав свое настоящее лицо, и с цинизмом садиста, одержимого духом разрушения, жертвовал в бессмысленной борьбе за рушившийся режим людьми и материальными ценностями». По его словам, бои за Берлин носили ожесточенный характер, «стоили больших потерь не только немцам, но и русским…».

Советские воины вместе с частями 1-й армии Войска Польского штурмовали один квартал за другим, улицу за улицей, район за районом, пробиваясь навстречу друг другу к центру города, к рейхстагу.

О самом штурме рейхстага за послевоенные годы написано немало, и наиболее важные события, связанные с ним, уже давно стали как бы хрестоматийными. Однако хорошо известная многим читателям картина штурма и водружения на крыше и куполе здания Знамени Победы, далеко не полностью соответствует действительности.

Имеющиеся архивные источники, сопоставление различных фактов и свидетельств непосредственных участников боев за рейхстаг позволяют исключительно в интересах исторической правды внести в описание штурма необходимые коррективы.

Во многих изданиях, например, утверждается, что якобы уже в 14 часов 25 минут 30 апреля над поверженным рейхстагом развевалось Красное знамя и что его водрузили именно разведчики М. А. Егоров и М. В. Кантария. На этот счет имеется даже ряд документов, в том числе направленное в 18.00 30 апреля донесение штаба 150-й дивизии в штаб 79-го корпуса, заверенное командиром генерал-майором В. М. Шатиловым. В нем говорилось, что «в 14.25 30.04.45, сломив сопротивление противника в кварталах северо-западнее здания рейхстага, 1/756 сп и 1/674 сп штурмом овладели зданием рейхстага и водрузили на южной его части Красное знамя».

По цепочке это радостное событие быстро пошло «наверх», вплоть до Ставки и нашло, в частности, отражение в поздравительном приказе № 06 Военного совета 1-го Белорусского фронта, содержание которого позднее было воспроизведено уже в первом издании книги Маршала Советского Союза Г. К. Жукова «Воспоминания и размышления».

Между тем многие исторические факты неопровержимо доказывают, что бои за рейхстаг, который штурмовали воины 79-го стрелкового корпуса, начались рано утром 30 апреля и приняли весьма упорный и затяжной характер. Неоднократные атаки, предпринятые нашими частями, были противником отбиты, и к концу дня они сумели подойти только к затопленному котловану линии метро, который сильно преграждал путь к рейхстагу. Наступила пауза, и было решено возобновить штурм рейхстага только с приходом темноты.

Таким образом, ни одного советского солдата днем, в том числе в 14 часов 25 минут, в рейхстаге еще не было, и упомянутое выше донесение штаба 150-й дивизии оказалось совершенно преждевременным.

В последующих изданиях книги Г. К. Жукова, конечно, не случайно приказ № 06 приводится без указания времени водружения Красного знамени, т. е. вместо данных «14 час. 25 мин.» стоит отточие.

Об этом же свидетельствуют и бывшие защитники рейхстага, ныне профессор Эрнст Биттхер, доктора наук Р. Поль и О. Шевалери, (г. Берлин). В своем официальном ответе на запрос автора настоящей книги от 12.02. 2000 г. они сообщают, что «только в ночь с 30 апреля на 1 мая в здание рейхстага проникли советские солдаты». (Личный архив автора.)

Как могло такое случиться? По мнению бывшего командира 756-го стрелкового полка Героя Советского Союза полковника Ф. М. Зинченко, «всему виной — поспешные, непроверенные донесения. Возможность их появления не была исключена… Кому-то из командиров могло показаться, что его бойцы если еще не достигли, то вот-вот достигнут заветной цели… Вот и полетели по команде донесения. Ведь всем так хотелось быть первыми!.. Именно такое донесение дошло до штаба корпуса и сразу же без проверки было передано выше — в штаб фронта».

Вина командира 150-й дивизии генерала В. М. Шатилова усугублялась тем, что ложное сообщение о якобы взятии рейхстага в 14 часов 25 минут быстро разнеслось по всему Берлину и к рейхстагу хлынула большая толпа свободных от боев воинов, а также журналистов и др. Увидев их, защитники здания германского парламента открыли шквальный огонь, в результате чего появились раненые и даже убитые…

Бои за рейхстаг вновь разгорелись только с 22 часов по местному времени, после артиллерийской подготовки.

Среди атакующих первыми удалось ворваться на крышу рейхстага воинам штурмовой группы капитана B.Н. Макова в составе артиллеристов-разведчиков старших сержантов Г. К. Загитова, А. Ф. Лисименко, А. П. Боброва и парторга батареи сержанта М. П. Минина. Здесь они и водрузили на скульптурной фигуре «Германия»[479] Красное знамя, врученное им командованием 79-го стрелкового корпуса[480]. Об этом сразу же из рейхстага В. Н. Маков доложил по рации командиру 79-го корпуса генералу C.Н. Переверткину. Согласно донесению командира 4-го артиллерийского Краснознаменного корпуса прорыва Резерва Главного командования генерал-лейтенанта артиллерии Игнатова командующему артиллерией 1-го Белорусского фронта, группой капитана В. Н. Макова «Знамя установлено в 22.40 30.04.45 года»[481].

Вот как отозвался о действиях этой группы бывший командир 1-го стрелкового батальона, штурмовавшего рейхстаг, Герой Советского Союза подполковник С. А. Неустроев на специальном совещании, посвященном указанному вопросу, которое состоялось в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС 15–16 ноября 1961 г.:

«Группа артиллеристов, пять человек лучших воинов-коммунистов во главе с капитаном Маковым шли в первых рядах атакующих бойцов 1-го батальона 756-го стрелкового полка и играли большую мобилизующую роль в овладении рейхстагом. Им первым принадлежит честь в установлении Красного знамени на крыше рейхстага».

А как же М. А. Егоров и М. В. Кантария? Оба славных воина находились во втором эшелоне атакующих. Свое Красное знамя за № 5 Военного совета 3-й ударной армии Егоров и Кантария, появившиеся в рейхстаге около 3-х часов ночи, водрузили на крыше здания с южной стороны, у скульптуры конного рыцаря — кайзера Вильгельма. Это знамя, перенесенное ими вместе с лейтенантом А. П. Берестом позднее, 2 мая, на купол рейхстага, по предложению руководства 3-й ударной армии и стало считаться Знаменем Победы — символом окончательного разгрома фашизма в Великой Отечественной войне.

1 мая 1945 г. четверо воинов из группы капитана В. Н. Макова за совершенный подвиг командованием 79-го стрелкового корпуса и 3-й ударной армии были представлены к присвоению звания Героя Советского Союза. Однако приказом командования 1-го Белорусского фронта от 18 мая 1945 г. они были награждены орденами Красного Знамени. Возможно, здесь сказалось то, что в представленных соответствующих документах указывалось реальное время водружения Красного знамени над рейхстагом — 22 часа 40 минут, а не 14 часов 25 минут, как говорилось в упомянутом выше приказе Военного совета 1-го Белорусского фронта за № 06. Орденами Красного Знамени были награждены тогда также М. А. Егоров и М. В. Кантария. Однако через год, 8 мая 1946 г., дополнительно они удостоились и звания Героя Советского Союза.