Возвращение - Геннадий Ищенко

— Мишин тебе больше ничего не демонстрировал?

— Все демонстрируют готовность разобраться и принять меры.

— Проследи за этой работой. Раз не напортачили в главном, пока наказывать не будем. Корабль экспериментальный, так что всякое может случиться. А вот по результатам второго запуска будем решать. Так там и скажи.

В четверг двадцать седьмого апреля Люся сдала экзамен по географии.

— Шесть экзаменов — шесть пятерок! — довольно сказала она мне вечером. — Осталось всего три и со школой можно будет распрощаться.

— Молодец! — похвалил я. — Вижу, что у тебя хорошее настроение, поэтому давай займемся концертом.

— А чем там еще заниматься? — спросила жена. — Все уже отточено. Или ты в него хочешь включить что-то еще?

— Мне не нравится, что ты только поешь, — сказал я. — А публику смешу только я. Это нужно исправить. Я тебе подобрал парочку политических анекдотов, и мы их включим в сценарий. Они не настолько смешные, чтобы ты их не рассказала, а публика воспримет нормально. Вот послушай один из них. Американка миссис Смит приехала в Париж. Ее интервьюирует корреспондент французской газеты. «Миссис Смит, вы замужем?» «Да». «У вас есть дети?» «Да, мсье, три сына, и все в армии. Джон служит на японском острове Окинава, Дэвид — в Доминиканской Республике, а Боб — во Вьетнаме». «А ваш супруг, миссис Смит?» «К сожалению, он не смог сопровождать меня. Он совершает турне по разным странам с лекцией на тему „Вмешательство русских в дела других государств“». Сможешь такое рассказать?

— Такое смогу. Слушай, ты же написал в своих записях о фашистском перевороте в Греции? А он все равно произошел. Неужели ничего нельзя было сделать?

— Ты слишком многого хочешь, — возразил я. — Тут у себя дома не все могут поменять, а это Греция. Перевороты без причин не происходят. У них там уже лет двадцать политический кризис. Кстати, вчера, когда к нам приезжал Грушевой, я его примерно о том же спросил. Так Константин Степанович мне ответил этими же словами. Компартию они предупредили, так что коммунисты, наверное, подготовились, насколько это было возможно. Ладно, давай заниматься делом, а не черными полковниками. В субботу концерт, так что мы сможем попасть в эфир только ко Дню Победы.

— Так даже лучше, — сказала Люся. — И праздник более важный для всех, и в репертуаре у нас почти половина военных песен. А еще лучше его показать после праздника. Давай прервемся и сходим к нам поужинать, я маме обещала.

С того самого дня, когда моя жена после первой брачной ночи появилась в квартире родителей веселая и довольная жизнью, Надежда во мне души не чаяла и постоянно затягивала не на обед, так на ужин.

— Конечно, сходим, — согласился я. — Давай прямо сейчас.

Мы предупредили мою мать и направились к Надежде.

— Здесь кормят голодающих? — спросил я, поцеловав ее в щеку.

— Идите мыть руки, голодающие! — сказала она, растаяв от моей ласки. — Сейчас все будет готово.

— Ласковое теля двух маток сосет, — пояснил я Люсе, заходя в ванную комнату. — Учись, жена. Эй, а драться-то зачем? Что дочь, что мать — шуток не понимают!

— И это глава семьи! — сказала Надежда, отвесившая мне символический подзатыльник. — Пора становиться серьезней.

— А зачем? — спросил я, садясь за кухонный стол. — С шуткой легче жить. Я давно заметил, что веселым людям даже хамят меньше. И вообще всякая дрянь к ним не так сильно липнет. А что не все воспринимают всерьез, так это только до поры до времени. И в этом тоже можно найти свои плюсы.

— Ешь, философ! — улыбнулась Надежда. — Ты и под старость был таким веселым?

— До смерти жены, — ответил я. — После мне свою веселость демонстрировать было некому. Да и не с чего было веселиться. Сытно, удобно и одиноко. Дети помогали и заботились, но человеку мало, чтобы кто-то убрал у него в квартире или приготовил поесть. Я их не виню: у каждого своя семья и свои заботы. Самый родной человек это все-таки муж или жена, у детей своя жизнь. Когда живут вместе, это не так сильно заметно, но ужиться со стариками не у всех получается.

— Повезло тебе, дочь! — сказала Надежда. — Молодой муж с опытом прожившего жизнь человека для женщины — это драгоценность. Особенно такой, как твой.

— Да, я такой один! — заявил я, получив подзатыльник на этот раз от жены. — Люсь, перестань, чуть из-за тебя не подавился. Уже поела? Тогда иди мыть руки, а я помогу маме все убрать.

— Идите, — сказала Надежда. — Нечего здесь помогать, я и сама прекрасно управлюсь.

Мы ее поблагодарили и ушли к себе, где занялись отработкой анекдотов. Мало знать хороший анекдот, его еще нужно уметь рассказать. Вот этому я жену и учил. На два коротких анекдота мы потратили полтора часа времени, прежде чем я остался доволен ее исполнением.

— Нормально, — сказал я. — На будущее запомни, что смешные вещи нужно рассказывать с самым серьезным видом. Если ты начинаешь смеяться сама, еще не дойдя до сути, может быть, и вызовешь смех, но смеяться будут не над анекдотом, а над тобой. Помнишь, с каким выражением лица жених Дафны сказал: «У каждого свой недостаток»? С невозмутимой. Это очень усилило юмор ситуации.

— Весь зал зашелся от смеха, — засмеялась Люся. — Хорошо, что ты меня тогда вытянул на этот фильм. Я «В джазе только девушки» с удовольствием посмотрела бы еще раз. Послушай, у нас комиссия перед выступлением будет?

— Не будет у нас предварительного прослушивания, — сказал я. — Можешь поблагодарить Михаила Андреевича. Он меня спросил, есть ли в концерте что-то неподобающее, я ему и ответил, что нет.

— А что он?

— Он сказал, что верит. Цени, немногим артистам доводилось услышать такое от Суслова. Но перед показом записи по телевидению, все равно будут проверять. Я думаю, комиссию мы шокируем и песнями не по возрасту, и вольным поведением на сцене, и смешением жанров. Но с поддержкой Брежнева утрутся и пропустят без купюр. Еще и другим поможем нормально выступать. Если нам позволено пританцовывать, почему другие должны стоять навытяжку?

Концерт состоялся в Центральном Доме Советской Армии. Зал был полон, причем люди в форме составляли только треть наших слушателей.

— Дорогие товарищи! — сказал я, когда раздвинулся занавес, и мы вдвоем под прицелом кинокамер подошли к микрофонам. — Мы рады вас поздравить с приближающимся Днем Победы и постараемся сейчас сделать все, чтобы этот вечер стал для вас приятным.

— Мы вам споем как те песни, которые уже звучали в нашем исполнении, так и новые работы, — сказала Люся. — И постараемся веселой шуткой поднять ваше настроение. Жаль, что мы не успели привлечь к подготовке этого концерта какой-нибудь инструментальный ансамбль, как это было в минском Доме Офицеров, поэтому все придется делать самим, а вам слушать аккомпанемент только двумя музыкальными инструментами, но мы будем стараться.

— Некоторые наши песни не совсем подходят к возрасту исполнителей, — продолжил я. — Но часть из них мы исполняли, когда были еще моложе, и наше исполнение очень понравилось публике. К сожалению, более взрослые исполнители их пока не спели, поэтому это опять сделаем мы. Надеюсь, вы будете снисходительны.

— Не будем вас больше утомлять речами, — закончила Люся. — И начнем работать!

Я довольно долго посидел над сценарием концерта, придумывая, в какой последовательности представить публике наш разношерстный репертуар, какими словами увязать каждый номер в нечто цельное, и когда и как вставлять рассказы и анекдоты. По-моему, все очень неплохо получилось. Зрители горячо аплодировали после каждой песни, смеялись после шуток и анекдотов, а история с воришкой кирпичей, который угодил в реанимацию, заставила зал лечь от хохота. Без нескольких минут концерт длился полтора часа. Вроде немного, но мы за это время выложились полностью. Когда Люся объявила, что концерт окончен, все в зале встали и долго аплодировали, заставив нас выйти на сцену вторично. Наконец, все начали двигаться к гардеробу, оживленно обсуждая наши номера.

— Я как будто таскала кирпичи! — сказала жена. — Дай платок.

— Держи, — я отдал Люсе носовой платок, которым она вытерла вспотевший лоб. — А ты хоть раз таскала кирпичи?

Ответить она не успела: к нам подошел полковник, которого я здесь ужа пару раз мельком видел.

— Хочу вас поздравить, — сказал он, приветливо улыбаясь. — Ваш концерт прошел просто замечательно. Я начальник Дома Советской Армии. Вы говорили, что в Минске вам помогал ансамбль. Если будет нужна помощь, обращайтесь ко мне. У нас большой музыкальный коллектив, и желающие выступить с вами всегда найдутся. Держите бумагу, это номер моего рабочего телефона. Сейчас вас проводят к машине, на которой доставят домой. Рад буду вас у себя видеть.

Дома пришлось рассказывать о выступлении сначала матерям, а потом отцам с Татьяной. А показали наш концерт вечером в воскресенье седьмого мая. Вчера Люся сдала химию и сегодня бездельничала, проводя время по большей части у телевизора. В программе телепередач концерта не было, был художественный фильм. Сначала об изменении программы услышала жена, а потом за два часа до показа нам позвонили из телецентра, поэтому к началу концерта обе семьи собрались у нашего телевизора, который показывал лучше того, что был у Черезовых.